По ту сторону тайны
Шрифт:
Утром звонит будильник — пора вставать, скоро идти в школу. Но вставать не хочется, и ты поворачиваешься на другой бок. Причина была, но в ход событий вмешалось твое желание или в данном случае нежелание, и ничего не произошло. А в другой раз, услышав звон будильника, ты моментально вскакиваешь с постели.
Что все это значит? Или, может быть, живые существа не подчиняются законам причин и следствий, свободны от них?
Или вот: почему один человек добрый, а другой злой, один справедливый, а другой нет, один веселый, а другой всегда мрачный?
В старину люди думали, что у каждого человека есть душа, которую бог «вкладывает» в него в момент рождения.
Еще и сейчас говорят: «У него хорошая душа» или: «Это душевный человек».
Так что же такое душа? Нечто таинственное, необъяснимое или вполне доступное научному исследованию? И есть ли она вообще?
Ответ на этот вопрос был дан в замечательных исследованиях русских ученых И. М. Сеченова и И. П. Павлова о так называемых рефлексах головного мозга или условных рефлексах.
Представьте себе такой опыт: собаке пододвигают кормушку с пищей. При виде пищи у животного сейчас же начинает выделяться слюна, необходимая для пищеварения. Затем опыт несколько видоизменяется. Открывается кормушка, но перед этим звенит звонок. Звенит звонок, животное видит пищу, выделяется слюна. И так много раз подряд: звонок — пища — слюна. Наконец наступает такой момент, когда звонок звенит, а кормушка остается закрытой. На этот раз животное не видит пищи, но слюна все-таки выделяется. У собаки выработался так называемый условный рефлекс. Звонок повторялся много / раз перед появлением пищи и теперь может сам по себе вызывать ту же самую реакцию организма — выделение слюны.
Согласно учению Павлова, рефлексы могут быть безусловными, врожденными, и условными, которые вырабатываются в процессе накопления жизненного опыта. Выделение слюны у собаки при виде пищи это как раз и есть безусловный, врожденный рефлекс. На его основе и удалось выработать рефлекс условный — выделение слюны на звук звонка.
Рефлексы могут быть и более сложными. Когда заходит речь об условных рефлексах, я всегда вспоминаю один забавный случай из своей жизни. Я уже говорил о вере в лекарства. Так вот, сам я верю в антибиотики. Стоит мне простудиться, почувствовать, что начинается грипп или ангина, — я тотчас же принимаю таблетку, и буквально через несколько часов уже чувствую себя вполне здоровым. Однажды у меня сильно заболело горло, а лекарства дома не оказалось. В ближайшей аптеке пенициллина в таблетках, которыми я обычно пользуюсь в подобных случаях, тоже не было. Зато на прилавке лежали пакетики с каким-то новым антибиотиком. Я спросил у молодой продавщицы, помогает ли новое лекарство при ангине. Продавщица утвердительно кивнула головой, и я, купив таблетки, отправился домой лечиться. Лекарство и в самом деле быстро помогло — уже на следующий день от моей ангины не осталось и следа.
Через несколько дней я встретил на улице знакомого врача и стал расхваливать ему новое лекарство, так хорошо излечившее мою болезнь. Услышав название, тот удивленно посмотрел на меня, а затем весело рассмеялся. Мое чудесное средство против ангины оказалось лекарством для лечения болезней желудка.
Видимо, продавщица в аптеке не расслышала как следует моего вопроса и дала неверный ответ. Но каким образом желудочное лекарство смогло вылечить ангину? Объясняется это очень просто: я настолько глубоко верил в целительное действие антибиотиков, что у меня выработалось нечто вроде своеобразного условного рефлекса: принимаешь антибиотики — вылечиваешься от гриппа или ангины. Наверное, мне помогли бы любые таблетки, лишь бы я был уверен в том, что принимаю антибиотики.
Вспомните звонок, вызвавший у собаки ту же реакцию, что и появление пищи в кормушке. Не значит ли это, что можно выработать условные рефлексы, способные производить такое же воздействие на организм, как и лекарства? Мне как-то пришлось читать, что в одной лаборатории животному вводили антибиотик, а перед этим включали звонок, как это делал академик Павлов в классическом опыте с выделением слюны у собаки. Так повторялось много раз подряд. Но однажды звонок прозвонил как обычно, а пенициллин введен не был. И что же? Специальные исследования показали, что в организме животного происходили точно такие же явления, как если бы ему ввели лекарство.
Интересные наблюдения были проведены во время тренировки летчиков на так называемой катапульте. Представьте себе высокую ажурную башню. Внутри движется кабина лифта. С наружной стороны вверх уходят узкие рельсы. Внизу на них укреплено кресло с высокой спинкой.
А неподалеку от вышки в специальном помещении идет подготовка к очередной тренировке. К телу человека прикрепляют специальные датчики, которые будут сообщать о состоянии организма. Затем летчик надевает на себя особый противо-перегрузочный костюм, шлем с микрофонами.
В сопровождении врача пилот направляется к вышке. Он проходит мимо дежурной машины с красным крестом, поднимается по металлической лесенке и усаживается в кресло. Его привязывают ремнями. Объявляется минутная готовность. Это значит, что через шестьдесят секунд последует команда. Руки летчика ложатся на красное пусковое кольцо. Ассистент и врач отходят на безопасное расстояние.
— До старта — двадцать секунд…
— Старт!.
Летчик сильным рывком дергает за кольцо. Свистящий звук. Грохот! Подброшенное могучей силой кресло взлетает по рельсам…
Так приучают к перегрузкам не только будущих космонавтов, но и летчиков, пилотов реактивной авиации. В былые времена летчик в случае аварии, когда спасти гибнущую машину уже не было никакой возможности, выбрасывался из нее собственными силами — выбирался на крыло или открывал фонарь кабины и с силой отталкивался от самолета. При современных скоростях это невозможно. Встречный поток воздуха раздавит летчика, задумавшего покинуть таким путем кабину. Единственное средство спасения — «выстрелить» летчиком из самолета, катапультировать его вместе с креслом. Но при этом пилот неизбежно испытывает большие перегрузки, на него как бы наваливается огромная тяжесть, прижимает к сиденью, вдавливает голову в плечи. К этим необычным ощущениям и приучает катапульта. Пилот тренируется, а недремлющие датчики фиксируют, что происходит в его организме в момент взлета.
Много разных людей — пилотов и космонавтов — прошло через катапультное кресло. Врачи собрали обширный материал. И оказалось, что, хотя организмы различных людей по-разному реагируют на катапультирование, все же основные отклонения приблизительно одинаковы.
А что, если?… И врачи задумали любопытный эксперимент. Выбрали одного из летчиков, уже несколько раз совершавшего катапультные взлеты…
И на этот раз все происходило обычным порядком. Как всегда, тщательно на теле летчика укрепили датчики, помогли натянуть костюм и шлем, туго привязали ремнями. Как всегда, заняла свое место дежурная «скорая помощь». Как всегда, объявили минутную готовность. Все было как всегда. За исключением одного. Когда после команды «старт!» летчик потянул за кольцо, взрыва не последовало. Кресло осталось на своем месте. Полет к вершине вышки не состоялся.