По ту сторону времени
Шрифт:
— Не в первый раз я слышу это в свой адрес, — произнес он.
— Зато, возможно, в последний, — резонно добавил Парц.
— Ты думаешь разрешить все проблемы одним ударом. — Шира посмотрела Майклу прямо в глаза. — Думаешь, что ты бесстрашен перед лицом неведомой опасности в Будущем, даже перед лицом смерти. Но это не так. Ты же испуган. Ты боишься даже слов. Ты боишься чужого мнения. Сколько я здесь успела прослушать лекций о пользе коллективного обдумывания ситуации — и вдруг ты столь же высокомерно, сколь и безрассудно на
Майкл потер переносицу.
— Хватит болтать, — бросил он.
— Ты боишься даже самого себя, — не унималась Шира, — своей неспособности принять решение, боишься посоветоваться даже со своим ближайшим другом, Мириам, до которой отсюда меньше световой секунды! До чего ты додумался — даже связь уничтожил! Ты…
— Хватит, я сказал! — оборвал ее Майкл, немного помолчал и продолжил: — К черту все. Ты слишком академична, Шира. Правила игры изменились; существование нашей Вселенной теперь напрямую зависит от того, что произойдет на этом корабле. От нас четверых: тебя, меня, Парца и Гарри.
— И еще нескольких сотен антител, — вставил Гарри, — которые мне уже трудно контролировать.
Майкл не обратил внимания на его реплику.
— Здесь нас всего четверо. Корабль можешь остановить только ты, если убедишь меня и всех остальных, что ваш проект стоит риска, с которым сопряжен. — Он изучающе посмотрел на Ширу, пытаясь определить ее реакцию. — И на это тебе дано тридцать восемь минут.
— Тридцать шесть, — сказал Гарри.
Шира закрыла глаза, из ее груди вырвался тяжелый вздох.
— Хорошо. — На негнущихся ногах она медленно подошла к своему креслу и уселась в него.
В предвкушении ответов на все вопросы Майкл почувствовал себя помолодевшим.
Рассказ Ширы был посвящен Юджину Вигнеру и катастрофе фон Ньюмена.
Как кошка в жестоком эксперименте Шредингера, все нереально в отсутствие наблюдателя. Но каждый акт наблюдения видоизменяет происходящее в самой сути, создавая новую систему, не обладающую реальностью в отсутствие своего постороннего наблюдателя.
Цепь этих квантовых функций, с точки зрения Вигнера, вела к бесконечному регрессу, становясь реальной только в присутствии свидетеля.
— В этом и заключается парадокс «Друзей Вигнера», — сказала Шира.
Майкл нетерпеливо мотнул головой.
— Но это все пустые философские споры, — быстро заговорил он, — сам Вигнер верил, что регресс не может продолжаться бесконечно… ведь цепь волновых функций прерывается всякий раз, когда исследователь проводит наблюдение.
— Это одна точка зрения, — спокойно сказала Шира. — Но есть и другие…
И Шира принялась рассказывать иную теорию «участвующей Вселенной».
Жизнь — сознательная жизнь — была, по этой гипотезе, необходимым элементом самого существования Вселенной.
— Представьте себе мириады квантово-волновых
Сознание и было тем внутренним, самонаправляющимся «глазом» Вселенной, обретшей свое бытие.
И если это все верно, то цель сознания, мыслящей материи объединение и организация данных — всех и обо всем — для наблюдения и перевода в реальность всех могущих свершиться событий. Ведь без наблюдений не может быть и полностью реального существования.
Жизнь, возникнув в одном из миллионов шансов, как, например, кипение химически активного органического бульона на поверхности древних морей Земли, распространилась и продолжает распространяться. Она сама и наблюдает, объединяет, записывает данные, результаты своих наблюдений, используя все доступные источники.
— Мы живем примерно в ту эпоху, — продолжала Шира, — когда завязываются контакты между цивилизациями различных планетных систем. Войны, массовые убийства, взаимоуничтожение, геноцид. Но в Будущем, возможно, такое взаимодействие приобретет характер совместного сотрудничества. Конечно, агрессивные существа нашей эры неспособны ставить и решать хоть сколь-нибудь сложные, перспективные задачи; в дальнейшем, возможно, под руководством КсиЛи, они полностью посвятят себя решению самой глубинной задачи, стоящей перед разумными существами, — объединению и накоплению данных. И тем самым обеспечению бытия Вселенной.
Все больше и больше ресурсов будут предназначаться для решения этой задачи; не только посредством распространения цивилизации вширь, но и благодаря все более и более глубокому постижению сути происходящих процессов. Будут использоваться все возможные источники энергии — от гравитационного потенциала сверхскоплений галактик до энергии нулевых колебаний вакуума.
В течение нескольких миллиардов лет наше Солнце покинет основную последовательность диаграммы Герцшпрунга-Рассела, и его внешние слои, поглотив остатки планет, будут сброшены в пространство. Человечеству придется переселиться. На месте умирающих звезд будут формироваться новые, но скорость их образования уменьшится.
Через несколько триллионов лет процесс образования новых звезд прекратится. Черные, ничем не освещаемые галактики будут продолжать вращаться, сталкиваясь орбитами. Планеты покинут свои угасшие звезды, а звезды покинут свои галактики. Те из них, что останутся в постаревших галактиках, будут продолжать терять энергию, тормозясь из-за гравитационного взаимодействия, и сталкиваться, образуя новые огромные черные дыры.
Затем начнут сталкиваться сами эти дыры, образуя сингулярности с массами порядка галактик и скоплений галактик. Все вещество во Вселенной в конце концов попадет в сингулярности.