По велению Чингисхана. Том 1. Книги первая и вторая

Я помню 1992 год, когда проходил первый съезд Международного Сообщества Писательских Союзов (МСПС). Помню слова якутского писателя Софрона Данилова, который сказал: «Очень хочу, чтобы на учредительном документе рядом со мной подписался мой молодой земляк – писатель Николай Лугинов».

Доверие обязывает, и сегодня мы видим, что старший коллега не ошибся: на счету у Николая Лугинова несколько книг прозы, и среди них роман «По велению Чингисхана» об основателе великой империи.

Радует в романе совершенно новое отношение к теме, свежая, порой неожиданная трактовка старой проблемы, которая не оставляет читателя равнодушным. Хочется

Роман интересен еще и тем, что, несмотря на разделяющие нас восемь веков, читатель найдет в нем множество аналогий с сегодняшней жизнью. Значит, автору удалось найти и затронуть некие общие закономерности становления и разрушения государств, закономерности в жизни людей, в человеческих чувствах.

Так мы в очередной раз убеждаемся в талантливости и художественности национальных литератур, выросших под могучим духовным крылом русской классической и современной литературы. Я с большой надеждой смотрю на золотистую ниву российских национальных литератур, уже создавших и свою классику. Зрелая поросль таких писателей, как Николай Лугинов, продолжает эти классические национальные традиции. И пусть им помогает талант и вдохновение в этом благородном деле.

Сергей Михалков

Декабрь 2000 года

Образ Чингисхана привлекал многих художников слова. В нем видели завоевателя, жестокого покорителя народов, коварного восточного тирана. Роман Николая Лугинова «По велению Чингисхана» – это исторический эпос о создателе великой империи. Будущий непобедимый воитель в пятнадцать лет становится Ханом одного из самых малочисленных и слабых племен в Великой степи, живущей постоянной враждой и кровопролитием. Сильный здесь истребляет слабого, но чем могущественнее он становится, тем больше навлекает на себя врагов и завистников. Чтобы отстоять свое племя, Тэмучин разрабатывает свою собственную тактику и стратегию войны, учится побеждать малым числом. Но главное, он вводит своеобразный моральный кодекс – «Ясу Чингисхана». В ней твердо указаны наказания за проступки и почести за доблесть и верное служение. Себя и воинов своего рода Тэмучин называет «людьми длинной воли». И эта четкая родовая, а по существу, государственная выстроенность дает возможность не только победить более многочисленные враждебные племена, но и объединить все народы Степи: отдельные воины и целые племена зачастую добровольно стекались под знамена Чингисхана, увлеченные славой его и определенным знанием того, что ждет их впереди, какая доля уготована. Чингисхан в романе Николая Лугинова – философ, учитель народа. А воин он скорее по необходимости.

Такова историческая версия писателя Николая Лугинова. С ней можно соглашаться или нет, но нельзя не признать, что художественная ткань его произведения выписана убедительно, с точностью и знанием нравов и быта того времени.

Может быть, с северных земель, где условия жизни неизмеримо сложнее, нежели в Центральной России, в Москве, Николаю Лугинову стало виднее, понятнее, что значит защищенность, которую человек обретает в сильном государстве! «Свободный человек зависим ото всего вокруг и лишен того, без чего свобода теряет всякий смысл – покоя…» – предупреждает писатель.

Сегодня, когда мы переживаем упадок государственности, размытость моральных ценностей, роман «По велению Чингисхана» обретает особую актуальность. Писатель возвращает нас к нашей первооснове, к понимаю того, как из следования родовым законам и заповедям, из четких моральных требований складывается, как из кирпичиков, великое государство, создающее человеку основу для его полноценного личностного самовыражения. Николай Лугинов утверждает: только «люди длинной воли» способны творить историю и строить будущее.

Владимир Карпов

Кровным предком, зачинателем рода-племени Чингисхана, нашего великого вождя и предводителя, сумевшего переместить тех, кто прозябал на отшибе да на окраине, в самую сердцевину, тех же, кто жировал в центре, пируя да блаженствуя, веселясь да играючи, будто рыбья молодь в теплой воде, оттеснить на обочину; связавшего тугим монгольским узлом воедино судьбы разных народов и огромных государств; заключившего в объятия свои мир земной, прославляемого и проклинаемого, оправданного и оклеветанного, хулимого и возносимого в веках, – был досточтимый Борте-Чоной, взращенный и спущенный с небес с предопределенной целью Верхними Высокими Божествами Айыы.

Супругой Борте-Чоноя была госпожа хотун Куо-Марал-тай. Они кочевали вдоль устья реки, огибающей подножие горы Бурхан-Халдун. От них родился Бата-Чаган.

Бата-Чаган родил Тамачу, Тамача родил Хорочоон Мэргэнэ, Хорочоон Мэргэнэ родил Уоджу Борохула, Уоджу Борохул родил Салы Хачая, Салы Хачай родил Еке-Джудуна, Еке-Джудун родил Сим Сэчи, Сим Сэчи родил Хорчу.

Жену сына Хорчу Борджугунатая Мэргэнэ звали Могол-джун-Куо. От нее родился сын Тороголджун Байан. У того в свою очередь родились сыновья Дуба-Соххор и Добун Мэргэнэ. Старший из братьев отличался исключительной зоркостью, несмотря на то что был слепым на один глаз, а потому и прозывался Соххором – кривым.

Однажды, сидя на высокой скале Бурхан-Халдуна, Дуба-Соххор заметил вдали большое число людей. Он понял, что со стороны севера приближается неизвестный ему род, и послал своего младшего брата Добун Мэргэнэ навстречу, чтобы разузнать, откуда и куда кочует племя и каковы намерения его вождей.

Добун Мэргэнэ выяснил: один из крупных предводителей хоро-туматов Хоролортой Мэргэнэ, женатый на Баргуд-жун-Куо, дочери знаменитого правителя земель, называемых Хол Боргуджун, Бархадай Мэргэн, уводил свой род подальше от распрей и кровавых раздоров за лучшие охотничьи угодья, обильно политые в последние времена кровью ближних. Мирные цели пришлых людей пришлись по душе Добун Мэргэнэ, но более всего молодца поразила невиданная красота дочери их вождя Алан-Куо. Вернувшись, Добун Мэргэнэ, полнясь восхищением, рассказал старшему брату о прекрасной девушке, выразив желание взять ее в жены незамедлительно. Дуба-Соххор сам отправился сватать невесту за младшего брата.