По водным просторам
Шрифт:
больше твоего. Брось, Глеб! Давай ссыпать рыбу "до кучи". Пошли на городище. Хватит.
Глеб домотал удочки. Игорек спокойно глянул на вынутую товарищем из воды снизку с четырьмя окуньками и одиноким голавликом - его, Игорева, добыча солиднее этой пятерки.
Но вот большая щука трепеща повисла в воздухе на кукане.
– Ого!
– Игорь был неприятно поражен.
Конечно, нехороша вся эта история с помощью глушителям.
Но до сих пор он старался утешить себя тем, что "зато они с ухой", теперь же уха могла быть и без его рыбы.
Мальчик понуро опустил голову и поплелся вслед за Глебом на Кудеяров стан...
Нехороший день был вчера у Игорька: он, действительно, позарился на подачку... Но и сегодня нс лучше.
Археолог, всегда такой точный, аккуратный, на этот раз заставил себя долго ждать: он приехал не в три часа, как обещал.
а перед вечером. Конечно, без него обедать не садились.
За ухой дернула деда нелегкая рассказать ученому о том, что снова были взрывы на реке. При этом старик очень крепко и нелестно честил вредителей.
^Всегда спокойный и выдержанный, Дмитрий Павлович в тон деду назвал глушителей мерзавцами, по которым плачет решетка, и добавил что добьется привлечения их к судебной ответственности.
Игорек вспыхнул. Ему подумалось, что Глеб все рассказал, что дед и Дмитрий Павлович, понося глушителей, имеют в виду именно его, помогавшего браконьерам. Плохо отдавая себе отчет в том, что говорил, он выпалил какую-то глупость, вроде того, что святых изображать из себя легче всего, а покопаться да разобраться, так никто никого не хуже и не лучше.
Разволновавшись, он вскочил, бросил ложку и убежал. И не вернулся, несмотря на зов Дмитрия Павловича. Убежал с твердым намерением никогда не возвращаться на городище. Пасмурно, сумеречно было у него па сердце.
В селе Игорь и до десяти часов не усидел. Не нашел себе ни дела, ни места. Поплелся к реке, побродил бесцельно вдоль берега, против воли поминутно посматривая на высокий мыс городища. Потом искупался на тихой золотой отмели, лег на песок.
Отсюда хорошо были видны площадка, курень, бугры выброшенной из раскопа земли. У куреня возле костра сидел дед, р.идпо кулеш варил. Глеб, примостившись у раскопа с планшетом, чертил что-то или рисовал. Вера орудовала веником. Дмитрия Павловича не видать. Никто нс копал. Неужели потому, что он, Игорек, не явился на работу?
Вот Вера приложила руку ко лбу, защищая глаза от солнца, и посмотрела в его сторону.
– А, ну их! Подумают, что нарочно торчу перед курганом и глаза им мозолю: жду, чтобы позвали!
Игорь вскочил и, на ходу одеваясь, ушел вверх по реке, дальше от городища. Долго сидел, полный невеселых дум, у глубокого омута, смотрел, как кружит по поверхности воды и не может никуда вырваться из водоворота легкое утиное перышко.
Захватило... Затянуло...
Встал, и ушел еще дальше... Эх! Велика река, а тесно. Нет, места нс найти спокойного, когда в себе неспокойно.
Зол. На кого? На себя и на "тех" чертей.
И как раз "черти" свой голос опять подали: снова загремели взрывы в стороне городища. Верно, у того омута, где только-что кружило перышко там рыбно.
Игорь постоял на месте и бросился к омуту.
Они были действительно здесь. Двое - те самые. Один - долговязый, с длинным носом, голый плескался поодаль омута:
складным сачком на короткой ручке собирал полуживую рыбу.
Другой стоял у омута в светлой рубашке в полосочку. При галстуке даже, а колени голые! Стоял, одной рукой ухватясь за ствол прибрежной ивы, а в другой держал зеленую ветку и подгребал ею рыбу к бг-регу.
В омуте кружило десятка два оглушенных крупных рыбин, ни мелочи вокруг - нс счесть.
На высоком берегу над омутом лежали новенькие велосипеды п одежда глушителей. Рядом Игорь увидел два кирпичика тола.
Полуодетый мужчина услыхал шум шагов, повернул к мальчику полное коротконосос лицо. Смешно топорщились куцые усики. Углы рта в довольной улыбке:
– А! Старый знакомый! Помогай, паренек, забегай пониже, перехватывай. Одного сегодня возьмем!
Да, Игорь и сам видел - удача. Рыбы сегодня набили против вчерашнего вдвое.
И вдруг он поднял с травы желтый, похожий на мыло кусок взрывчатки, размахнулся и с силой швырнул им в человека с веткой. Тот шарахнулся в сторону, полетел в воду.
Игорь рассвирепел... Что им еще сделать? Поломать велосипеды? Потоптать спнцы в колесах? Или вот... утоплю их барахло!
Он сгреб руками одежду, поднял ее высоко над головой, что-то сообразил и, сорвавшись с места, кинулся по лугу, к городищу.
Сзади послышались крики, брань, угрозы. Игорь некоторое время бежал, не оборачиваясь. Потом остановился, чтобы перевести дух, и оглянулся.
Рано еще торжествовать! Глушители гнались за ним на велосипедах. Эх, маху дал! Надо было бы бежать в обход, кустами!
До городища было еще с полкилометра. И с этой стороны, с раскопа, его никто не видел: заслоняли кусты по краю мыса.
Преследователи отстали шагов па двести, но они на велосипедах. Хоть и не очень ровна дорога, а все же велосипедисты катят и здесь быстро. Догонят!
– Глеб!
– закричал Игорь.- Глеб! На помощь!
Далеко еще. И ветер от городища - не услышит друг... А бежать уже тяжело, и преследователи близко...
– Глеб! Глеб!
Глеб был возле городища, в овраге: он пришел по воду.
Место чудесное! Над студеной струёй родника с двух сторон опускались ольховые ветви. Возле самого источника лежал громадный камень, под струёй - другой. В нем углубление, выбитое очень давно. И Глеб, и Игорь были убеждены, что выбили его древние обитатели городища. И Дмитрий Павлович не отрицал такой возможности.
Глеб наполнил у ключа ведро. Он очень торопился: его ждали с водой; только что на городище приехали на двух машинах экскурсанты из района несколько служащих и ребята из ремесленного училища. Сейчас там, наверху, Дмитрий Павлович досказывал о раскопках, о славянах, населявших некогда Кудеяров стан.