По воле северных богов
Шрифт:
— Я помню… — Ричард отмахнулся. — Но все же… Что бы ты сказал, если бы я тебя сделал, скажем, герцогом, поменяй ты вино на воду?
Хьюго изумленно округлил глаза, вокруг зашептались, кто-то громко ахнул, и Хью мог бы поклясться, что это был голос Питера. Еще бы! Простому рыцарю был предложен высший дворянский титул! Хьюго молчал долго, а потом заговорил, осторожно подбирая слова и хмурясь.
— Вода, государь, быстро утоляет жажду, оставляя равнодушными ум, сердце и кровь. Вино же… Быть может я горький пьяница, но мне не нужен герцогский дворец, где будет стоять холодная супружеская постель, — Хьюго поднял глаза
Ричард с легким раздражением рассматривал впившихся друг в друга взглядами мужчину и женщину. А потом резко проговорил.
— Раз так, свадьба состоится немедленно. Я намерен присутствовать на ней.
Возвращение в Гилфорд было сумбурным — радостные поцелуи близнецов, поиски старого капеллана, который, довольно поблескивая глазками, быстро окрестил Тир и маленькую Морин, повесив на шеи матери и дочери по маленькому колючему крестику. Потом девочку уложили спать, а невестой занялись Аса и Куини. Ее искупали, натерли ароматными маслами, так, что ее гладкая белоснежная кожа порозовела и словно начала светиться изнутри. Потом, усадив к зеркалу, расчесали светлые, отливающие платиной волосы, уложили их в простую прическу, которая, тем не менее, очень шла к классическим чертам Тир, позволяя оценить изящество лепки лица и открывая взглядам длинную шею молодой женщины. На грудь легло то самое сапфировое ожерелье, браслет обвил руку, а серьги… Серьги остались в коробочке, ибо уши у северной красавицы не были проколоты. А после пришел черед платья…
— Теперь ты готова, — торжественно возвестила Куини, отступая в сторону.
Тир, которая все это время была точно во сне, лишь слабо улыбнулась ей.
Хью, облаченный в темно-синий бархат, волнуясь ждал у алтаря. Рядом, нетерпеливо притопывая, стоял Ричард. И вот двери церкви распахнулись. В проход вступила невеста… Она шла одна… Никто и не подумал о том, что ее следует проводить к жениху, как это и положено… Хью задохнулся, увидев ее, а гости, сворачивая шеи, старались получше разглядеть ту, которая оказалась ценнее герцогства…
Тир на мгновение замерла в дверях, потом, горделиво вскинув голову, двинулась вперед. Хью почувствовал рядом с собой движение и обернулся. Ричард качнулся вперед и вдруг стремительно пошел навстречу невесте. Нервный шепоток пробежал по залу. Неужели все повторяется сначала? Патриша Мортленд даже приподнялась со своего места, чтобы лучше видеть позор своей соперницы.
«Говорят, эта норвежская сука посмела вступить в поединок с самим королем, вместо того чтобы склониться перед ним, — Патриша пожала плечами, отвечая своим мыслям. — Короли обидчивы и мстительны. Они не прощают подобного».
Ричард остановился перед замершей невестой и, встретив ее твердый взгляд, насупился, но потом его глаза наткнулись на ее руки, которые она сцепила перед собой — тонкие длинные пальцы, унизанные перстнями, дрожали, выдавая ее внутреннее волнение, которому она не позволяла отразиться на лице.
И тогда Ричард, не зря прозванный Львиным Сердцем, понял, что испытывает к этой молодой прекрасной чужестранке редкое для того времени по отношению к женщине чувство. Он уважал ее.
Король подал Тир руку, и она, помедлив мгновение, приняла ее. Ричард сжал узкую ледяную ладонь и медленно двинулся по проходу к алтарю, где легонько подтолкнул вспыхнувшую как маков цвет невесту к взволнованному почти до слез жениху.
— Начинайте, святой отец, — Ричард отступил в сторону и опустился в приготовленное для него кресло.
Куини, незаметно смахивая набегавшие слезы, нежно прижалась к плечу мужа, а он быстро чмокнул ее в носик.
— Ты счастлива?
— О, Гай! — выдохнула она.
— Теперь нам придется уехать. В Гилфорде появилась новая хозяйка…
Девушка лишь пожала плечами.
— Твой дедушка слишком стар и нездоров, чтобы жить в одиночестве.
Гай тихонько рассмеялся, крепче прижимая к себе жену.
Тир, как сквозь туман, слышала слова священника, ответы Хью и свой собственный голос, произнесший краткое: «Да!»
— Неужели ты и в самом деле согласилась признать меня своим господином? — изумленный голос Хьюго вернул ее к действительности.
Она вскинула голову, словно просыпаясь, и вдруг улыбка появилась на ее бледном лице.
— Ты господин моего сердца, Хью. Имеет ли что-нибудь другое значение?
Ричард со своего места зачарованно наблюдал, как изменилось лицо молодой женщины. Куда подевалась суровая, собранная, даже жестокая воительница, чьи глаза были холоднее стали, что сверкала в ее руках. Теперь перед ним была мягкая, исполненная любви и нежности женщина, целиком отдающая себя в руки супруга. Вот она поднялась на цыпочки и поцеловала его, будто они были одни в огромной церкви. Руки, взметнувшись, обвились вокруг мощной шеи рыцаря…
Внезапно глаза Ричарда засияли, а губы изогнулись в веселой усмешке — рукав подвенечного платья сполз, и внимательному взгляду короля открылась рукоять стального стилета, привычно покоившегося в кожаном чехле на предплечье молодой леди Гилфорд…
Эпилог
— Я жажду тебя, — тихо шепнул Хьюго, прижимая свое колено к бедру Тир под поверхностью уставленного яствами свадебного стола.
Она ответила ему не менее голодным взглядом, чувствуя, как от его прикосновения мурашки бегут по спине, а внизу живота разливается сладкое томление.
— Церковь учит нас, что мужчина и женщина соединяются лишь для продолжения рода, — сдерживая смех, строго ответила она, но увидев, какое выражение приобрело лицо мужа, не выдержала и рассмеялась.
Он погрозил ей пальцем и незаметно опустил руку на ее аккуратную попку.
— Хью! — возмущенно прошептала она, заливаясь краской.
— Я изнываю, голубка.
В другом конце стола неожиданно вспыхнул громкий хохот. Тир наклонилась вперед, чтобы лучше видеть. В центре смеющихся сидел, довольно поблескивая глазами, сэр Энтони Роктон, однако, увидев нацеленные на него глаза Тир, тут же смешался и заерзал на своем месте. Бровь Тир вопросительно изогнулась, и грузный рыцарь спрятал глаза.
— Тушеные яйца, сэр Энтони? — достаточно громко поинтересовалась норвежка, и в том конце стола захихикали, подтверждая ее подозрения. — Вы знаете, я вообще-то плохая повариха, но некоторые блюда мне особенно удаются. Например, фаршированный язык…
Роктон поперхнулся вином и закашлялся. Хохот стал еще громче, когда ничего не понимающий отец Ансельм наставительно произнес, что женщина должна хорошо готовить, чтобы суметь ублажить своего супруга вкусной и здоровой едой.
— Фаршированный язык? — переспросил, недоумевая Хью.