По волнам любви
Шрифт:
— Ты все переделала, с тех пор как я приходила сюда в прошлый раз. Тогда было красиво, но сейчас… — Элейн замолчала, уставившись на великолепную обстановку. — Если бы кухня принадлежала мне, я бы никогда отсюда не вышла!
— Тем глупее с твоей стороны. С какой стати мне оставаться на кухне? Каждый день ко мне приходит горничная. Она уходит в шесть, но остается, когда я устраиваю вечеринки. — Эстелла потянулась к кофеварке.
Элейн поинтересовалась, не может ли она чем-нибудь помочь. Сестра велела приготовить бутерброды и показала, где все необходимое.
— Можешь всем этим пользоваться, — добавила она немного погодя, увидев, что Элейн снова оглядывается по сторонам.
Как в те далекие дни, когда они были подругами, Эстелла порывисто обняла Элейн за тонкую талию и повела в коридор. Там они остановились перед высоким зеркалом в позолоченной раме. Глаза, восхитительного синего и светло-серого оттенка, прозрачные, большие, с длинными загнутыми ресницами, что придавало им еще больше очарования. Чистая кожа персикового цвета, упругие изящные скулы. Полные крупные губы и высокие лбы. Медово-золотистые волосы, блестящие и длинные.
— Удивительно, до чего мы похожи! — Эстелла встретилась взглядом с отражением Элейн, и обе девушки улыбнулись. Они стали задумчивыми. Вспомнились дни, когда они обе с огромным удовольствием разыгрывали своих друзей.
— Я не Элейн, я Эстелла, — говорила Элейн, а Эстелла, в свою очередь, начинала придумывать, просто из озорства и желания посмеяться над тем, кто к ним обратился.
«Кто ты? — спрашивала она, притворяясь учительницей. — Эстелла?» «Нет, мисс, я Элейн».
— Как было здорово, — прошептала Элейн, сказав вслух то, о чем подумала. — Мы до сих пор одинаковые. Интересно, так будет всю жизнь?
— Думаю, что нет. Забота, беспокойство из-за бедности и воспитание ребенка тебя преждевременно состарят… если только ты не прислушаешься к советам и не начнешь жить.
Разумеется, Элейн ничего не ответила, и после небольшой паузы Эстелла произнесла, слегка нахмурившись:
— Мы не совсем одинаковы. Несправедливо, что у меня есть родимое пятно, а у тебя — нет.
Эстелла всегда так говорила, но это не имело никакого значения.
— Но оно не на видном месте. — Сказав это, Элейн заметила, что сестра машинально протянула руку к левой груди.
— Сулас был от него без ума, — задумчиво прошептала она, улыбаясь отражению Элейн. — Ему всегда хотелось его поцеловать… потому что, как он говорил, оно у меня прямо над сердцем. Его дядя это увидит, — добавила девушка, вновь нахмурившись. — Если бы я знала, что кто-то еще будет смотреть эти фотографии, то повернулась бы, чтобы закрыть родимое пятно. Но Сулас хотел его запечатлеть. — Эстелла засмеялась.
Когда они ели бутерброды, Эстелла упомянула о круизе, в который собиралась отправиться, если бы не подвернулось путешествие на яхте. Она уже купила билет. Услышав о путешествии на яхте, Эстелла написала в туристическую фирму, чтобы ей вернули деньги.
— Не вернули мне ни гроша! — Она внезапно рассердилась. — Пропало столько денег. Я могла поехать в круиз, но тогда вернулась бы домой всего за день до путешествия на яхте. Мне не нужна такая спешка.
— Когда ты собиралась поехать в круиз?
— Через две недели.
— Две недели? Тогда нечего было и ждать, что они вернут тебе деньги. Они не смогли бы так быстро найти тебе замену.
— Ничего бы не случилось, если б моя каюта осталась пустой.
Эстелла встала из-за столика, за которым они ели, подошла к письменному столу и выдвинула ящик.
— Вот. — Она бросила большой конверт на кушетку возле Элейн. — Может быть, тебе удастся его кому-нибудь продать у себя на работе. Деньги можешь оставить себе.
Элейн уставилась на конверт. Почему-то у нее вдруг ёкнуло сердце. Когда Эстелла швырнула конверт, из него выпал билет, красивый, яркий. На нем было написано название корабля: «Кассиллия».
— Это н-надолго? — заикаясь, спросила она, стараясь не думать о том, что ей в эту минуту пришло в голову. Она не может оставить Джинкс с тетей Сью…
— Всего на две недели. Это был бы мой дополнительный отпуск, — весело объяснила Эстелла. — Ни в коем случае не настоящий. Как ты знаешь, две недели для меня мало.
Элейн показалось, что у нее что-то застряло в горле, и она сглотнула, пытаясь избавиться от этого комка.
— Куда плывет корабль?
Она подняла билет. Казалось, он жжет ей руку. Ее пальцы заметно дрожали. Тетя Сью не сможет присматривать за Джинкс целых две недели. Или сможет?
— В Грецию… — Эстелла замолчала и рассмеялась, когда Элейн вздрогнула. — Это никак не связано с тем, о чем я тебе рассказала. В прошлом году я ездила в круиз в Грецию. По-моему, я об этом упоминала. Мне там понравилось, и я решила поехать еще раз. К тому же я люблю путешествовать в одиночестве. В круизе появляется много возможностей, и я познакомилась с потрясающим бразильцем. Как по-твоему, ты сумеешь продать билет кому-нибудь в магазине?
Элейн покачала головой и напомнила Эстелле, что на билете, который сейчас у нее в руке, стоит имя Эстеллы.
— Никто другой не сможет им воспользоваться, — ответила девушка.
Кроме меня… Я вполне могу назваться Эстеллой, просто ради удобства, подумала Элейн.
— Я об этом не подумала. Черт! Ненавижу, когда пропадают деньги.
Элейн прокашлялась:
— Им могу воспользоваться я.
— Ты? — Эстелла изумленно уставилась на сестру. — Конечно, можешь. Но мне такое и в голову не пришло. Насколько я тебя знаю, ты не захочешь оставить тетю Сью и Джинкс. — Небольшая пауза. — Кажется, ты сказала, что ей стало хуже?