По законам Дикого поля
Шрифт:
Они одинаково опасались и кочевников, и российских воинских команд, рыскавших в пограничье Дикого поля. Уходили на пустоши в самую глушь с одной лишь заплечной котомкой, без запасов одежды, почти без семян и оружия. Уходили под видом нищих бродяг и погорельцев, сирот, принимали вид блаженных, сказывались Иванами, не помнящими родства, лишь бы избежать возврата в крепостное состояние. Если у них не было особых примет, то воинские команды часто отпускали их или мобилизовывали на государственные работы, и становились они государственными крестьянами. Они и составляли большую часть самых скрытных переселенцев. Хотя были среди них в немалом количестве религиозные сектанты и встречались беглые каторжники.
Иваны, не помнящие родства, в это время Россию не продавали и, очевидно, немало сделали для ее укрепления в пустынных землях. Люди широкой кости и безоглядной отваги с одним дубьем отчанно сражались за свою жизнь, за свои вольные понятия. Вначале их было мало. Но первые помогали последующим, и постепенно на новых землях укреплялась новая общность людей, очень свободных духом, помыслами и действиями самостоятельных…
6
Другой отряд вторгшейся орды наткнулся на телегу с Вожей и садчиком Евлампием. Кочевники изменили направление движения и устремились к телеге.
Зверолов увидел их за полторы версты.
– Корсаки, – негромко, но так, что услышали попутчики, сказал Вожа. Так звероловы называли степную лисицу серо-рыжего меха. Знатные киргизы любили шить шапки из меха корсаков, за что и получили прозвище «корсаки».
Переселенцы из России дали киргизам и второе прозвище – «штаны». Пришедшие из Азии киргизы отличались от некоторых других степных кочевников огромными штанами. Отправляясь на охоту и в дальний поход, их всадники надевали штаны, доходившие до подмышек. В штаны заправляли всю верхнюю одежду, отчего штаны казались еще больше.
– Большой набег, – Вожа показал рукой на еще один отряд кочевников, двигавшийся в другом направлении, на значительном удалении, в двух часах пути: – Не было ветра да повеяло, не было гостей да понаехало.
Вожа направил телегу ближе к оврагу, но уходить в заросли не стал. Он вместе с Евлампием развязал ремни и вывел лошадь из оглобель. Лошадь поставил так, чтобы ветерок дул в лицо сбоку и относил пороховой дым, не застилал обзор.
Правая рука зверолова привычно пробежала по рукоятке пистолета, ножа, большой палец скользнул по патронташу, будто считал патроны. Зверолов велел садчику взять длинный посох и укрыться за повозкой. Ваську поручил держать клячу за узду и не высовываться из-за лошадиной груди. Сам он набросил на спину лошади попону и положил на нее ствол длинного ружья. Он широко расставил ноги и стал ждать скачущую шайку.
За четыреста шагов Вожа произвел первый выстрел. Лошадь под передним всадником рухнула.
Зверолов быстро перевернул барабан и выстрелил… Следующие два выстрела сняли двух передних всадников.
– Беркут! – ветер принес тревожный возглас.
Меткого охотника знали на всех кочевьях; кто-то видел его, а большинство по слухам.
Кочевники придержали коней и пустили несколько стрел. Прозвучало два выстрела. Но они не причинили вреда. Корсаки использовали ружья, какие ладили и в России, но еще сто лет назад, фитильные, бескурковые, не дающие точного боя на расстоянии…
Вожа произвел еще один выстрел. И еще одна лошадь пала под замешкавшимся всадником.
Следующая стайка стрел поразила Васька и лошадь, которую он держал. Старая лошадь тихо подогнула колени и как-то устало легла на землю, открыла стрелка.
Вожа перебежал к телеге. Положил ружье на угол повозки и, стоя на одном колене, выстрелил. Облако порохового дыма в очередной раз окутало стрелка. Дым щипал глаза и, казалось, они у зверолова увлажнились, поблескивают, но руки привычно и уверенно перезаряжали ружье.
Ордынцы повернули назад. В Диком поле бегущих часто добивали. Показавший спину – легкая добыча. По законам Поля можно отступать, но нельзя бежать и показывать спину.
Вожа прицелился вслед уходящим всадникам, но опустил ружье:
– По законам Поля показавший спину – покойник, – сказал он садчику. – Бегущий слишком легкая добыча. Да заряды дороги. Сбережем. Что с Васьком?
– Стрела скользнула по ребрам, но внутренностей не задела. Рана не очень тяжелая.
Вожа и Евлампий перевязали мальчишку и положили в телегу. Они впряглись вместо убитой лошади, взялись за оглобли и медленно покатили фургон к усадьбе табунщика.
7
Один из отрядов кочевников уже вышел на усадьбу семьи Калачевых. Шестеро всадников обогнули калду и беспрепятственно подъехали к неогороженной усадьбе.
Обе дочери Максима работали в огороде. Завидя приближающихся ордынцев, они бросились в избу. Как учили мать с отцом, как учила жизнь, обе спрятались в погребе.
Ордынцы, с осторожностью оглядываясь, въехали во двор, но сопротивления не встретили. Они с простодушным нескрываемым любопытством разглядывали чужую жизнь: по их видению привлекательно богатую, непонятную и, как казалось, враждебную.
В традиционном представлении кочевников жизнь на одном плоском месте однообразна и скучна. Даже если корма скоту хватает, то где-то непременно лучше, травы сочнее, водопои ближе и постоянный ветерок, сдувающий комара-пискуна и злую мошку. Но по прибытии на новое место, вскоре их тянуло дальше…
Чужая жизнь требовала непрерывной работы: пахать, косить, чистить хлевы, поновлять соломенную крышу, строгать телегу, ткать, кузнечить… Проще жить, проще. Кочевнику милее идти за облаком, гонимым ветром, отдавшись настроению; охранять свой скот и, если повезет, забрать чужой.
Копыта лошадей непривычно цокали во дворе, выложенном диким плоским известняковым камнем. Глаза ордынцев пытливо разглядывали чудные растения в огороде. Смуглые руки потянулись к знакомым и незнакомым вещам, висевшим прямо на внешней стене избы на вбитых в бревна больших четырехгранных кованых гвоздях. Ковш, сито, серп, уздечка, капканы разных размеров и конструкций…
В избе ордынцы принялись искать девиц, которых видели. Перевернули лавки, кровать, заглянули в печь. Нигде нет. Так и уехали бы, но очень желанной поживой могли стать две пленницы. Самый дотошный ордынец догадался поддеть половицу и обнаружил крышку погреба.