По закону – привет почтальону

Мориц Юнна Петровна

* * *

Осенняя ночь дождлива,жидкие звёзды кротки,на берегу заливацепь напрягают лодки.Мокрый вбегает мышь,выглядит он омегой.– Ну что? – говорит. – Не спишь?То-то же, больше бегай!Свечу задуваю, в шторахбабочка засыпает,считая слонов, которыхза шторами дождь купает.На слонах поют украшенияо том, что после крушенияутопленники на рынкахторгуют силой внушения. СТИРАЯ ПЫЛЬВот ожерелье из зубов акулы, —До тридцати я в нём гуляю лет,Куда и нынче ухожу в загулыНа

радость тем, кого уж больше нет.Их больше нет, но меньше их не стало.Они моложе всех, кто как бы есть.Игра лучей идёт внутри кристалла,Где я блистать ещё имею честь.Там грани переливчаты и звонки,И там такой прозрачности туман,Что музыка видна и слов заслонки,Сквозящие, как в лирике роман.Скажи мне, где ты руки потеряла,Любви богиня в платье никаком?И зубки из какого матерьялаЛюбовник твой целует языком?Живёшь ты у меня над головою,На книжной полке цвета янтаря.Твой мир не сдавлен травмой родовою,Клещами смерти, проще говоря.Ты к юбилею не румянишь скулы, —Бессмертных юбилеить не дано.И ожерелье из зубов акулыС тобой мы носим на двоих одно.

* * *

Улицу переходя. В потоке машин. Посреди Варшавы.На жутком ветру.Серёжа Аверинцев: – Скажите, когда я умру,Останутся ли хотя бы мои стихи о Святой Варваре?– О Святой Варваре? Ну, конечно, останутся, безусловно!Все стихи, что сегодня Вы прочитали,Останутся тоже.Но ни в коем случае не умирайте, Серёжа,Чтоб это проверить!Несомненно, останутся Ваши стихи о Святой Варваре.– Спасибо! Спасибо!– Да не за что, не за что…Теперь, когда в вечность ушёл, и прах его трепетной тканиЕщё не отпет, и круглые сутки дождь, и землистая мглаВ венах Москвы, в бензиновой гари, в кране, в стакане рассвета, —Я распахиваю вот это бесконечно глубокое, гулкоеПространство на жутком ветру,Где Серёжа Аверинцев: – Скажите, когда я умру,Останутся ли хотя бы мои стихи о Святой Варваре?..– О Святой Варваре? Ну конечно, останутся, безусловно.Куда они денутся, стихи о Святой Варваре?!.

* * *

Время – после совестиИли до неё…Идёт себе, как новости,Дежурное враньё.Время – до событийИли после них.Скрежет тайных нитейНе у нас одних.Время – после кражиИли до неё.Жуткий вид у стражи,С ножом хулиганьё.Время есть другое —Время Облаков,Тронь его рукою —Будешь сам таков!..Времена там плавают,Словно корабли.Там увиты славоюВремена любви,А на теле голом —Ключик от времён,В каждом из которых —Бога почтальон.

Обнаженная натура

< image l:href="#"/>

< image l:href="#"/>

Отсутствуя великолепно

* * *

В дым напивался,Обнимался, целовалсяС телефонной будкой,С фонарным столбом.Выл на луну,В слезах расставалсяС телефонной будкой,С фонарным столбом.Когда луна – полна,Когда вокруг неё – дымность,Когда одиночестваЛомается скоба,Обнимался, целовалсяИ чувствовал взаимностьБудки телефонной,Фонарного столба.А кто над ним смеялся,Тот не был счастлив,Тот знать не знаетЭтих сладостей судьбы —Обнять по дорогеВ школу, в сад и в яслиВсе будки телефонные,Фонарные столбы…

ЛУННЫЕ МАЛЬЧИКИБоятся девственниц, боятся проституток,Боятся верных и неверных жён,Боятся грандиозных и малюток, —От страха обзаводятся ножом.Ночами не боятся в одиночкуХодить в жизнеопасные места,Где урки носят в рукаве заточку,А денди спят, как снятые с креста.Не по картинкам знаю эти глуби,Извилистые выходы на связь,Поэзию и прозу смертолюбьяИ пыточных соблазнов садомазь.Не верь глазам – там видимость плохая,Словам не верь – значенья их темны,Никто не может знать, по ком вздыхая,Так страшно глубь зависит от Луны.

* * *

Червячок малюсенькийяблоко надгрыз.Продавец кладёт на чашуяблоки червями вниз.У весов стрелкаскачет на бочок.Покупатель не узнает,сколько весит червячок, —он его повеситв воздухе на ниткеза окнами, которые —стеклянные калитки.В воздухе на нитке,на безмолвной пытке,на избытке, на избыткеголода и жажды,трепетной надежды…