По закону – привет почтальону

Мориц Юнна Петровна

* * *

Я такие здесь расставлю сетиИ такие чары разведу,Что меня полюбят ваши детиЗа моих стихов белиберду.За любовь с такой белибердоюИм награда будет в час, когдаСтанут дети взрослою ордою,Где нужна своя белиберда.Без неё нельзя идти на дело,И сухим не выйти из воды.Чтоб любить лицо своё и тело,Нужен свежий дух белиберды.И от страха дар теряя речи,Уязвимы болью и бедой,Знаем, знаем тайны человечьи —Как спасать себя белибердой.От тоски, отчаянья, сиротства,Чтоб не вмёрзнуть в гибельные льды,Средство есть большого благородства —Облака моей белиберды.Дар природы, дивная отрада, —А

подделкой травятся, о да,Даже водкой, плиткой шоколада,Но чиста моя белибердаИз плодов божественного сада,Из небесной всё-таки среды.Опыт горек, но зато как сладокПоцелуй моей белиберды.

* * *

Не светский персонаж, не собственный музей,Не ангел надувной, не чёрт из табакерки,Не культовый болван, а школьник-ротозей,Прогульщик всех времён, отлыньщик от проверкиТетрадей, дневников, ногтей, мозгов, зрачков,Утайщик рек и рощ в карманах сновидений,Себя угонщик в синь весенних облаков, —Шатайся и свисти мотивчик совпаденийКосмической тоски с валяньем дурака,С валяньем в той траве, где в чашах благодатиЕщё полным-полно, и воздуха строкаПоёт в гармошку дней, в твою губную, кстати!..Улыбочник листвы, прогульщик ясель, школ,Ты – ветер в голове, ты – метры в килограмме,Лицо твоё идёт по воздуху пешкомИ дышит на стекло в моей оконной раме.

* * *

Геральдика сегодня на повесткеИ поиски наследственных гербов, —У инков есть внучатые невестки,У викингов – племянники богов.Я знаю казначея аргонавтов,Наследника троянского коня,Свивальщика верёвочек, канатов,С испанским золотом связующих меня.Княгиней стать могла я в понедельникНа сходке за дорогой окружной,Где дал трамвай за это столько денег,Что князем стал, а дочь его – княжной.Ещё не вечер, наш базар в разгаре,Дворян для дворни делают в стране,Где маленькому принцу на базареПодмигивает пони на Луне.

Я ШЛЮ ТЕБЕ ЭТУ БЕРЁСТУИздали тебя, не издали,И сколько воздали хвалилий, —Как всё это мелко из дали,Из ландышей, лотосов, лилий!..Как всё это скользко из близи,Где змейских полно шевелилий!..А ты не скользи в этой слизиИ в этой отсутствуй могиле, —Ты просто отсутствуй прекрасно,Отсутствуя великолепно,Отсутствуя живо и страстно,А не мумузейно и склепно.И что понимают владельцыКаких-то общественных мнений,Когда твоё хрупкое тельцеИх в тысячи раз драгоценней?!.И что они смыслят, обмылкиКакой-то общественной бани,В твоей-то пронзительной жилке,В природе её колебаний?!.Я шлю тебе эту берёсту,Присутствуя в ней простодушно —Так живо, так страстно, так просто.Скажи мне, а что еще нужно?..

* * *

Там звонкий лес на местности холмистойПосвистывает птицами… ЛиствойИграет ветер – всхлипы, вздохи, свисты —Из каждой щёлки, дырочки живой,Такая музыка, внезапно капля ёкнет,С листа на лист, c листа на лист лиясь,Её и ловит тот, кто глубже вогнут,И капля счастья с ним вступает в связь.Но звук исчез в той заросли узорной,Когда внезапно райские вратаНам распахнулись!.. Там сиял озёрный,Слепящий свет – зеркальная плита,Где плыли солнце, хлопья снежных лилий,Желтки кувшинок, строфы облаков,И, отражаясь, там шарами плылиКусты в овальной раме берегов.Внезапность этой тишины и светаСлезами шла глазам наперерез.И озеро, как рукопись завета,Держало путь к себе, сойдя с небес.Наш проводник поймал руками рыбкуИ отпустил, ныряя в облака.Прошло сто лет. Я превратилась в скрипку,Цена старинной скрипки велика. ГЛАЗАМИ КАП-КАП…Хлопчатое деревосемейства бамбаксовых.Из его плодов получают малайцыволокно под названьем капокс удареньем, которое падаетздесь на последний слог.Капок —для набивкикругов спасательных,щелей, где гуляют ветры,стен, потолков, дверейв пространстве, где звук не должен…Любовь моя, не наглядная,(не наглядная – здесь два слова!),в данный миг я тону, вмерзаюв лёд отчаянья и глазамия хватаюсь за этот малайский капок,за волокна хлопчатого дерева,так наглядно растущегогде-то в тропиках.Глазами кап-кап в капок,в теплоты его благодать,в копну его тишины,в хлопья словечка малайского, —набрела на него нечаяннов словаре, где подряд, на выбор:капитуляция, капок, капонир?! [3] .

3

Капонир – оборонительное сооружение для флангового или косоприцельного огня в двух противоположных направлениях.

* * *

Нажиться на войне – святое дело,Стравил кого-то с кем-то – и вперёд!..Истории физическое телоСлучайностями взяток не берёт.Войска идут, взрывают, убивают,Насилуют и грабят от души,Гниют в земле, в психушке завывают,Но их добыча – сущие гроши.В совсем других война играет странахНа струнах денег, стонущих во мгле,Где войны делают, как блюда в ресторанах —Не из своих печёнок и филе.Где войны делают, как делают закускиХолодные… Как блюда жарких мест,Как мясо с кровью… Голубь в белой блузкеТам вылетает из румяных тест.А голубь мира – дивная вещица,Ей сносу нет, и спросу нет с неё,И в запечённом виде эта птицаВам аплодирует крылами за враньё!..

* * *

Тут все убили всех.Просторней стало, чище.Остались плач и смех,Где было их жилище.Остался скрип дверной,Оконный блеск и скрежетТой жизни пробивной,Что больше слух не режет,А стёрта словно мелС доски в конце урока…Теперь, где класс шумел,Шумит листва широко, —И каждой капли ёк,И каждой ветви шелест,И каждый мотылёк,Или другая прелесть,Времён не помнят тех,В местах родившись этих,Где все убили всехВо всех тысячелетьях.И я не помню, ктоОб этом память всё жеВложил в моё пальто,Висящее в прихожей. РОСКОШЬ УМОЛЧАНЬЯ«Самое страшное – когда тебя умалчивают».Сивый БредУмолчанье, умолчанье,Твоя музыка слышна —Как ветвей, морей качанье,Запах снега, вкус вина…Сладко пить твоё звучанье,Мне так дорог отклик твой,Умолчанье, умолчанье,Ты – колодец питьевой,Не плебейских прав качанье,Не кричанье без конца:«Умолчанье, у-у-у-молчанье —Хуже грязного словца!..»Нет, скажу я на прощанье,Как живой аристократ,Умолчанье, умолчанье —Выше всяческих наград.Облаков незамечанье,Мчанье их над головой,Умолчанье, умолчанье,Ты – мой свет, простор я твой.Наше тайное встречаньеЗдесь любви оставит след,Умолчанье, умолчанье —Роскошь слаще всех побед!..

* * *

Любили так нежно, так сильно,В сиянье сокровищ одеты, —Ведь нищие выглядят стильно,С них гении пишут портреты,Работая кистью и краскойПо ткани из нити суровой.Любили так трепетно, ласкаДля этого – грубое слово.А время стояло, при видеКоторого рвут сухожилья.Из этого времени выйдя,В своём они времени жили.