Победитель не получает ничего. Мужчины без женщин (сборник)
Шрифт:
– Идите вы к черту с вашими разговорчиками, – сказал доктор Уилкокс.
– Но я же выражаю лишь самое дружественное сочувствие, доктор, – сказал док Фишер, глядя на свои руки, – руки, причинившие ему столько неприятностей из-за его постоянной готовности помочь и полного пренебрежения к федеральным законам. – Вот и Хорейс подтвердит, что мои слова полны самых дружественных чувств. Дело в том, что юноша произвел себе ампутацию, Хорейс.
– Ну и нечего ко мне цепляться, – сказал доктор Уилкокс, – я бы вас попросил ко мне не цепляться.
– Цепляться
– Нашего Спасителя? Вы ведь, кажется, еврей? – сказал доктор Уилкокс.
– Верно, верно. Да, верно. Вечно я об этом забываю. Как-то не придаешь значения. Благодарю вас за напоминание, вы очень добры. Правильно. Ваш Спаситель, без всякого сомнения – именно ваш Спаситель, – тут и весь путь к светлому Христову воскресению.
– Больно вы умный, – сказал доктор Уилкокс.
– Блестящий диагноз, доктор. Всегда я был больно умный. Во всяком случае, для тех краев. Никогда не умничайте, Хорейс. Правда, особых наклонностей к этому у вас нет, но проблески иногда замечаются. Но какой диагноз! И притом – без справочника!
– Катитесь к черту в зубы! – сказал доктор Уилкокс.
– Все во благовремении, доктор, все во благовремении. Если есть ад, то я, непременно, посещу его. Я даже как-то туда заглядывал. Мельком, конечно. Сразу отвернулся, тут же. А знаете, что сказал этот юноша, когда наш добрый доктор привез его сюда? Он сказал: «Я же просил вас – сделайте сами! Я вас так просил…»
– Да еще на Рождество! – сказал доктор Уилкокс.
– Вряд ли торжественность этого дня имеет тут особое значение, – сказал док Фишер.
– Может, для вас и не имеет, – сказал доктор Уилкокс.
– Слышите, Хорейс? Доктор обнаружил мое уязвимое место, так сказать, мою ахиллесову пяту, и сумел обратить это в свою пользу.
– Больно вы умный, – сказал доктор Уилкокс.
Перемены
– Ну, – сказал молодой человек. – Так как же?
– Нет, – сказала девушка. – Не могу.
– То есть не хочешь?
– Я не могу, – сказала девушка. – Не вкладывай другого смысла в мои слова.
– Смысл такой, что не хочешь.
– Что ж, – сказала девушка. – Пусть будет по-твоему.
– Это как раз не по-моему. А хотелось бы, чтобы было по-моему.
– До сих пор так и было, как тебе хотелось, – сказала девушка.
В этот ранний час в кафе, кроме бармена за стойкой, только эти двое сидели у столика в углу. Лето подходило к концу, и оба они были такие загорелые, что выглядели совсем не по-парижски. На девушке был твидовый костюм, ее гладкая кожа отливала темным золотом, белокурые волосы были коротко подстрижены и откинуты со лба, открывая его прекрасную линию. Молодой человек посмотрел на нее.
– Я ее убью, – сказал он.
– Не надо, прошу тебя, – сказала девушка. У нее были прелестные руки, и молодой человек перевел взгляд на них. Узкие, загорелые и очень красивые руки.
– Убью. Клянусь богом, убью.
– Легче от этого тебе не станет.
– Ничего умнее ты не могла выдумать? Не могла впутаться в какую-нибудь другую историю?
– Видимо, нет, – сказала девушка. – Что же ты по этому поводу думаешь делать?
– Я уже говорил тебе.
– Нет, правда?
– Не знаю, – сказал он. Она посмотрела на него и протянула ему руку.
– Бедный мой Фил, – сказала она. Он посмотрел на ее руки, но той, что она протянула, не коснулся.
– Спасибо, не надо, – сказал он.
– Просить прощения не стоит?
– Не стоит.
– Может, объяснить – почему?
– Нет, уволь.
– Я очень люблю тебя.
– Да, доказательства налицо.
– Как жаль, – сказала она, – что ты не понимаешь.
– Я понимаю. В том-то и беда. Я все понимаю.
– Да, ты понимаешь, – сказала она. – И от этого, конечно, тебе тяжелее.
– Еще бы, – сказал он, глядя на нее. – И все время буду понимать. И днем и по ночам. Особенно по ночам. Буду, буду понимать. На этот счет можешь не беспокоиться.
– Прости, – сказала она.
– Если б это был мужчина…
– Зачем ты так говоришь? Мужчины бы не было. Ты это знаешь. Ты не веришь мне?
– Вот интересно! – сказал он. – Верить! Очень интересно.
– Прости, – сказала она. – Я, кажется, одно это и твержу. Но если мы понимаем друг друга, стоит ли притворяться, будто понимания нет.
– Верно, – сказал он. – Действительно, не стоит.
– Если хочешь, я вернусь к тебе.
– Нет. Не хочу.
Несколько минут они молчали.
– Ты не веришь, что я люблю тебя? – спросила девушка.
– Перестанем молоть чепуху, – сказал молодой человек.
– Ты правда не веришь, что я тебя люблю?
– А ты бы доказала это на деле.
– Ты раньше был не такой. Ты никогда не требовал от меня доказательств. Это невежливо.
– Смешная ты девочка.
– А ты нет. Ты хороший, и у меня сердце разрывается, оттого что я тебя бросаю и ухожу.
– Да ведь ты иначе не можешь.
– Да, – сказала она. – Не могу, и ты это знаешь.
Он замолчал, и она посмотрела на него и опять протянула ему руку. Бармен стоял у дальнего конца стойки. Лицо у него было белое, и такая же белая была куртка. Он знал этих двоих и считал их красивой парой. Ему много пришлось перевидать, как такие вот молодые, красивые расходились, потом сходились в новые пары и не так уж долго сохраняли свою красоту. Сейчас он думал не о них, он думал о лошади. Через полчаса можно будет послать через дорогу и справиться, не выиграла ли его лошадка.