Победитель невозможного (с илл.)
Шрифт:
– Эту легкомысленную девочку зовут Майей Светловой, – возмущенно прогудел математик. – Мне она сказала: «Я предчувствовала, что это плохо кончится… Так ему и надо!» Повернулась на каблучках и ушла.
– Это обо мне? – поинтересовался Синица.
– О вас речь не шла. Она не знала, что именно вы взлетели… Кстати, Виктор Ильич, как вы оказались дома?
– Элементарно, – ответил Синица, – путем разных приключений, связанных в основном с транспортом. Впрочем, во всей этой истории важно то, что самой Светловой и ее изобретением заинтересовался очень большой ученый…
Шестое апреля. Так погиб город Помпеи
По классу ползли слухи: «Макар влюбился!»
Все украдкой поглядывали на Макара Гусева, подмигивали друг другу. Девчонки хихикали.
Гусев сидел неподвижно, глядя невидящими глазами на доску. Все его лицо было крест-накрест залеплено пластырем. Когда Таратар спросил, что означают эти таинственные знаки, Макар буркнул: «Оцарапался. Электропроводка…»
Класс разбился на два лагеря. Одни мужественно защищали гипотезу об электропроводке, вспоминали разные случаи из своей жизни, демонстрировали старые царапины и шрамы. А девчонки, конечно, выдвинули свою гипотезу, очень близкую к действительности…
За широкой спиной Гусева сидит тот, кто знает ответ на волнующий всех вопрос. Но он никому не скажет, прямой, бледный, плотно сомкнувший губы Сыроежкин, потому что сам не может понять.
Вчера вечером Сергей увидел во дворе Майку Светлову и обрадованно окликнул ее: он хотел рассказать о сверхновой. Все же она вспыхнула! На рассвете, когда астрофизик крепко спал. Счастливца разбудил звонок Электроника: на далеком Юпитере Рэсси зафиксировал вспышку! Через весь космос от далекого Юпитера неслась волнующая новость. Электроник точно запомнил информацию, взял пакет с фотобумагой и удалился в темную комнату. А спустя час Сергей держал в руке фотографию: темный звездный фон в центре – яркая точка, на несколько минут затмившая всех соседок. Минуты жила сверхновая Сыроежкина, но в точном соответствии с расчетами.
Майка в белой шапочке пробежала мимо Сергея, и он с удивлением заметил, что направляется она к Макару Гусеву, который гонял на катке шайбу. Макар приветливо махнул клюшкой. Майка подошла к Макару вплотную и трагическим голосом спросила:
– Ты жив?..
Растерянный Макар не успел ответить, только вскрикнул, когда девчонка оцарапала его лицо. Потом Майка всхлипнула и убежала.
– Чего это она? – тупо спрашивал Макар, вытирая платком лицо.
– Тебе лучше знать, – отрезал Сергей и ушел домой.
…Сергей с ненавистью сверлил взглядом спину Макара, но тот ни разу не обернулся. Щеки Гусева пылали. Сотни разных догадок мелькали у неподвижно застывших соперников, но все предположения были далеки от истины, так как ни тот ни другой не вспоминали про а-коврик.
Учитель объяснял очередную теорему, часто вздыхал, поглядывал на потолок. Царапины Гусева заметил не сразу. Если бы не болтовня девчонок, все бы давно уснули.
Взглянув в очередной раз на потолок, Таратар представил злосчастный коврик и спросил посреди урока, не знает ли кто из учеников телефона Майи Светловой. Добавил, что ее прибором интересуется известный физик.
Сергей сжался и побледнел. Макар Гусев запылал еще больше. Электроник спросил, не вызвать ли Светлову сейчас.
– После уроков, – кратко ответил Таратар.
Класс тихо обсуждал новость: сможет ли ученый разгадать секрет полета антигравитационного коврика?
Сыроежкин забыл про свою сверхновую. Он был сейчас по-настоящему одинок – один в целом классе. «Как она воскликнула: „Ты жив?“ Что она хотела сказать своим „жив“? И именно Макару?..»
К концу урока Гусев задвигался за партой, громко кашлянул, написал и послал Электронику длиннющую записку. Получил утвердительный кивок, просиял. Теперь Макар сидел с видом победителя.
Едва прозвенел звонок, он крикнул:
– Ребята, приходите сегодня на стадион! Не пожалеете…
Болельщики сразу окружили Гусева. На стадион собрались почти все. Финал кубка на приз «Хрустальная шайба»! «Интеграл» – «Химик»!
«Интеграл» – сборная их школы. От восьмых классов в сборной играет Макар Гусев. И хотя тренер предпочитал чаще выпускать на поле старшеклассников, восьмой «Б» дружно болел за Макара.
Гусева и сейчас подбадривали:
– Смотри не подкачай! Три шайбы, Макар!..
– Как же ты выйдешь с «заплатками»? По телевидению не покажут…
– Наоборот, покажут! Боевые шрамы…
– Обещаю большой хоккей! – рявкнул Макар. – Электроник, подтверждаешь?
– Подтверждаю, – спокойно произнес Электроник.
– Это будет одно из главных изобретений нашего проекта «Космический корабль „Земля“», – торжественно обещал Макар. – Вот увидите…
– При чем здесь хоккей? – спросил кто-то.
– Сверхсила – будущее всех людей… – таинственно произнес Гусев и подытожил: – Все на хоккей!
– Электроник, ты здорово меня выручил. Молодец, что пришел!
Макар лежал в своей электрической бочке: набирался силы перед матчем.
Камера потрескивала, вибрировала, пожирая массу электричества.
– Понимаешь, мой отец с большими причудами: каждые полгода передвигает мебель в квартире. Я ему обещал помочь, а тут матч. Извини, что так получилось.
– Пустяки, – сказал Электроник.
– Сережка – слабак, Витька – слабак, о Профессоре и говорить нечего, – гудел в бочке Макар. – Только на твою электронную силу и надежда.
В комнату вошел отец, заглянул в бочку:
– Что ты там делаешь, Макар?
– Электромассаж перед игрой.
– Вот неженка! – Гусев-старший удивленно пожал мощными плечами. – Мы на игру после работы приходили и выигрывали… Этот бездельник загорает, а вместо него трудись товарищ…
– Папуля! Я отсидел пять уроков! – орет Макар, высунув заплатанное лицо из «камеры». – Я все доделаю завтра. А Электроник не подведет: у него железная сила.