Победитель получает все
Шрифт:
— Это вы мне сейчас звонили, — сказал он. — Вы от того адвоката, верно?
Времени без четверти одиннадцать утра, а от него уже разило пивом.
— Совершенно верно.
Я прошел следом за ним в убого обставленную гостиную, которая была вполне под стать лужайке перед домом. Повсюду валялись кипы журналов, газет и комиксов, а пыль здесь в последний раз вытирали, наверное, в 1942 году. К стене был приколот кнопками обтрепанный плакат с изображением Серебряного серфера [26] ,
26
Серебряный серфер — пришелец из одноименного фильма (2009).
— Мне пора собираться на работу. Пивка не желаете?
— Я пас.
— И напрасно, чувак. Лично мне без пива никак.
Из кухни вышла босая женщина с распухшей, посиневшей губой. В руках она держала сэндвич, завернутый в бумажное полотенце. На женщине были мешковатые шорты и свободный топ. Кожа у нее была такой бледной, словно она почти не бывала на солнце. Женщина швырнула сэндвич на столик рядом с креслом с таким видом, словно ей было наплевать, будет Лестер его есть или нет. Выглядела она лет на шестнадцать, не больше, хотя, скорее всего, была старше.
— Кажется, мы с вами говорили по телефону, — улыбнувшись, сказал я.
— Ну, побазарили немного, — ответила девушка.
— Джонна, неси еще одну банку пива. Давай пошевеливайся, — сказал Джеймс Лестер, зашнуровывая ботинок.
Джонна Лестер бросила в сторону мужа недовольный взгляд, затем, громко топая ногами, удалилась обратно на кухню. Надутая.
— Ничего не хочет делать. Шляется целый день со своими подружками, пока я тут задницу надрываю, — сказал Джеймс. — Вот почему здесь такой свинарник. Вот почему здесь такой сральник, черт побери.
Кондиционера не было. Пара допотопных вентиляторов с монотонным жужжанием гоняла по комнате горячий воздух. Джонна Лестер вернулась с новой банкой пива, поставила ее рядом с сэндвичем и снова ушла. Я не провел в этом доме и тридцати секунд, а у меня уже начинала ныть шея.
— Я приехал по поводу вашего звонка насчет того, что вы располагаете какой-то информацией о похищении и убийстве Сьюзен Мартин.
Зашнуровав первый ботинок, Лестер принялся за второй.
— А то как же. Тот парень, с которым я говорил по телефону, сказал, что ко мне кто-нибудь приедет. Я так понимаю, это вы.
— Вы не ошиблись. — Счастливчик.
Окинув меня взглядом, Лестер заметил синяк у меня под глазом.
— Эй, а из вас с Джонной получится славная парочка. Как думаете? — усмехнулся он и, довольный собственной шуткой, рассмеялся: — Ха-хо, ха-хо, ха-хо. — Словно придурок.
Я молча смотрел на него.
Прикончив первую банку, Джеймс Лестер откупорил вторую.
— Кажется, я знаю парней, которые это сделали.
— Продолжайте.
Сделав добрый глоток пива, он откусил кусок сэндвича. И тотчас же вскочил и раскрыл сэндвич, словно только что откусил кусок засохшего дерьма.
— Проклятье, Джонна, что это такое, черт бы тебя подрал?
— Это твои мясные консервы! — Крик из кухни.
— А где майонез, твою мать?
— Кончился. Сейчас схожу куплю.
— А где корнишоны?! — взвыл Лестер почище своей жены.
— Сейчас схожу в магазин и куплю. Ладно?! — перешла на крик Джонна. — Ты что, твою мать, думаешь, что я твоя рабыня?!
У Лестера побагровело лицо, дыхание стало частым. Он отхлебнул пива. Затем еще. Шея у меня ныла уже так, что я испугался, как бы не начались судороги.
— Джеймс, расскажите, что вам известно.
Какое-то время он шумно дышал, затем снова закрыл сэндвич и откусил еще один кусок. Есть сэндвич без майонеза и корнишонов для него, похоже, было страшным мучением.
— Джеймс, — напомнил о себе я.
— За неделю до того, как об убийстве сообщили в новостях, я заглянул туда, чтобы пропустить пару пивка, — заговорил он с набитым ртом. — И там были два парня, один из них в куртке заправки «Шелл» с нашитой на кармане биркой «Стив».
— Хорошо. — Я записал в блокноте: «заправка “Шелл”». Записал имя: «Стив».
— Мы говорили о том, как это паршиво всю жизнь вкалывать, чтобы свести концы с концами, а этот парень вдруг мне подмигивает и говорит, что он ее украдет. Я, естественно, на него вылупился и спрашиваю: что значит «украдет»? А он говорит: эй, парень, у которого котелок варит, может украсть какую-нибудь богатенькую сучку из Беверли-Хиллз и разом загрести столько легких деньжат, что до конца жизни можно не работать.
— Этот Стив так сказал? — спросил я.
— Угу. — Запихнув в рот остатки сэндвича, Лестер запил их пивом. — Я ему говорю, что это, по-моему, самый верный и быстрый путь в газовую камеру, но он говорит, что нужно лишь раздобыть план дома и найти способ быстро проскользнуть внутрь и обратно, только и делов. — Он с трудом проглотил сэндвич и шумно рыгнул.
— А второй парень ничего не говорил?
— Нет, только сидел и сосал пиво.
— Как они выглядели?
— Стив — ну, он долговязый и тощий, со светлыми волосами. Насчет второго точно не могу сказать. Ростом пониже. Смуглый.
На кухне зазвонил телефон, и мы услышали, как Джонна Лестер ответила. Лестер тут же стал мрачнее тучи.
— Опять эти твои профурсетки! — заорал он.
— Да пошел ты! — крикнула в ответ она.
— Джеймс, — сказал я.
Теперь уже Джеймс обратил мрачный взгляд на меня.
— «Профурсетка» — очень некрасивое слово.