Победитель
Шрифт:
– Меня либо сочтут дурой, либо святой, - произнесла девушка.
– Скорее второе, - сказал Верховный Хранитель. – Честность, бескорыстность сейчас в цене. У вас мгновенно появятся миллионы, миллиарды верных сторонников. Обыватели, особенно женщины, будут боготворить новую правительницу. Еще бы! На вашу долю выпали невероятные испытания. А сколько горьких утрат! Отец, мать, младшая сестра… Пережить такое не каждому дано. Но вы все преодолели, с честью справились с ударами судьбы.
– Страшная история с пафосным финалом, - горько констатировала аланка. – Публика будет
– Напрасно, - возразил Торн. – Легенда безупречна. Тайное убежище уже подготовлено. В самое ближайшее время мы покажем его журналистам. Маленький скромный домик вдали от крупных мегаполисов. Вы провели бы в нем долгие годы, если бы мятежники не убили Лану. Подлые, коварные предатели хотят уничтожить графство Сирианское. Допустить этого ни в коем случае нельзя. А потому…
– Прекратите, - Эвис оборвала старика. – Я устала от лживых высокопарных речей. Общая идея понятна. Спорить с вами бесполезно. Правила игры, даже если они не нравятся, изменить невозможно. Кроме того, орден хранителей спас меня.
В этот момент на аллее парка показался крепкий смуглокожий мужчина лет сорока пяти. На нем дорогой светло-серый костюм. Галстука нет, ворот рубашки расстегнут. Незнакомец шел быстро, уверенно. Телохранители герцогини, стоявшие метрах в двадцати от беседки, пропустили его беспрепятственно. Девушка удивленно посмотрела на Клевила. Торн абсолютно спокоен. Значит, им ничего не угрожает. Мужчина остановился, вежливо поклонился Эвис.
– Ваше высочество, рад представить вам главу сирианского клана самраев Стейна Алвеса, - проговорил Верховный Хранитель. – Его люди лучшие воины в империи.
– Это преувеличение, - негромко сказал самрай. – Мы лишь выполняем свой долг. Ваше высочество, примите мои искренние соболезнования. Гибель Ланы Торнвил – трагическая случайность.
– Благодарю, - аланка тяжело вздохнула. – К сожалению, любая случайность – это цепь последовательных закономерностей...
Девушка намеревалась развить данную тему, но Клевил демонстративно поднялся со скамьи.
– Прошу прощения, ваше высочество, - сказал Торн, - мы вынуждены вас покинуть. Обстановка в городе сложная, требующая постоянного контроля. Дела не ждут.
– Да, да, конечно, - кивнула головой Эвис. – Я еще немного побуду здесь. Надо привести себя в порядок. Выгляжу ужасно. Правительница Сириуса должна соответствовать своему статусу. Когда запланировано мое выступление?
– Завтра, - ответил Верховный Хранитель. – Создадим небольшой разрыв во времени между смертью Ланы и вашим «воскрешением». Ни у кого не возникнет подозрений.
На эту реплику Клевила аланка не отреагировала. Она точно знала, что убедить всех не удастся. Кто-нибудь обязательно обвинит ее в убийстве сестры. Великосветское общество сирианского графства – это свора жестоких, кровожадных хищников. Им чуждо милосердие. Алчные, продажные мерзавцы, погрязшие в пороках. Любимое занятие дворян – распускать слухи и плести интриги. Такой шанс негодяи не упустят. Обсуждать Эвис будут долго.
Торн и Стейн неторопливо двигались к дворцу. Оба молчали. Захват комплекса прошел не так гладко, как они предполагали. Крензеры и некоторые гвардейцы оказали серьезное сопротивление. Их мозг был невосприимчив к воздействию хранителей. Это работа Кальта Маквила. Воин Тьмы хорошо подготовился к штурму. К счастью, Дарен Лигвил и Одинокий Волк совместными усилиями сумели его ликвидировать.
– Мои опасения подтвердились, - где-то на середине пути проговорил Клевил. – Вторжение чужаков вот-вот начнется. Самое неприятное, что враг значительно превосходит нас в технологическом развитии.
– Откуда такие сведения? – Алвес пристально посмотрел на старика.
– Я побеседовал с полковником Трешом, - Торн достал из кармана платок, вытер со лба капли пота.
Жару Верховный Хранитель переносил плохо. Возраст, здоровье уже не то. Во Фланкии полдень, Сириус в зените. От его палящих лучей не спрятаться даже в тени деревьев.
– Память офицера подчищена, но кое-что сохранилось, - после паузы продолжил Клевил. – В дальнем космосе разведчики обнаружили гигантские сооружения пришельцев. Объекты очень древние. При высадке на планету наемники наткнулись на колонию поселенцев. С их помощью сирианцы активировали огромное кольцо. Оно оказалось гиперпространственным порталом. Два тяжелых крейсера отправились в экспедицию.
– Рискованный шаг, - заметил самрай.
– Октавия Торнвил хотела получить преимущество перед конкурентами, - пояснил Торн. – Однако ее надежды не оправдались. Корабли угодили в западню. Один крейсер погиб, второй сумел вырваться. Сооружение разведчики заблокировали, но вражеское гнездо они разворошили.
– Судно уже вернулось в систему Сириуса? – спросил Стейн.
– Да, - произнес Верховный Хранитель. – На нем была делегация чужаков, заключивших с графиней предварительную сделку. Несмотря на определенную деградацию, кое-какие технологии у них сохранились. Впрочем, все это в прошлом. Корабль взорвался при загадочных обстоятельствах. Сол Треш к трагедии не причастен.
– Воин Тьмы? – уточнил Алвес.
– Прямых доказательств нет, - Клевил горько вздохнул. – Но я не сомневаюсь, что именно он уничтожил «Виллок». Выстраивается четкая последовательность событий. Командир крейсера сообщает об агрессивной расе инопланетян. Тут же погибает Октавия Торнвил. Происходит смена власти. Мерзавец контролирует и Лану, и барона Флеквила, и полковника Треша. Об экспедиции к системе Кортена, о гиперпространственном портале никто ничего не знает. Абсолютная тайна. Взрыв судна – заключительная часть дьявольского плана.
– Цель которого скрыть готовящаяся вторжение, - догадался самрай. – Звучит убедительно. Противник хочет застать нас врасплох. После свержения Ольгера Храброва империя превратилась в лоскутное одеяло герцогств, графств и баронств. Мы разрозненны, разобщены. Мощный удар поставит человечество на колени. Главное, не дать людям объединиться. И потому мерзавец пытался не допустить утечки информации. Общий враг вынудит правителей пойти на уступки. Весьма прискорбно, но его усилия увенчались успехом. У нас нет ни артефактов, ни свидетелей. Что мы предъявим миру?