Победители и побежденные
Шрифт:
И правда, небольшого росточка, но очень складненькая, Леля, в отличие от грубоватых соседских девчонок, в детстве напоминала белокурого ангелочка. Этому сходству способствовали матовая кожа, правильный овал лица и большие небесно-голубые глаза. С возрастом волосы у нее немного потемнели, но она, пожалуй, стала еще краше. Особенно ей шло то, что она не кичилась своей красотой, и ее поведение по-прежнему оставалось тихим и скромным.
Тёма приехал домой как раз в тот момент, когда у Лели сборы подходили к концу. Брала она с собой только рюкзак, и поэтому надо было особенно тщательно отобрать все, что
Когда же они с мамой проводили Лелю до места сбора комсомольского строительного отряда, Тёма поразился еще больше. По сравнению со своими сверстницами сестра выглядела просто крепышкой. Некоторые девушки имели чахлый и болезненный вид, а те несколько парней, которых он заметил в их отряде, были настоящими доходягами.
— Неужели эти дохляки способны махать лопатой? — презрительно спросил Тёма. — По-моему, они еще слабей, чем девчонки.
— Эти ребята серьезно больны. Поэтому их и не взяли в армию, — объяснила Леля. — У кого туберкулез, у кого еще что.
— Ну и сидели бы тогда дома! — сердито обронил Тёма. — От них же пользы никакой. Еще загнутся там, и вам хлопот добавят!
— А кто тогда окопы копать будет? Одни девчонки? — огрызнулась Леля. — Вот они так не считают, хоть и больные. Говорят, что будут копать, сколько сил хватит. Если помрут, то ведь и здоровые на фронте гибнут! В общем, эти ребята — настоящие комсомольцы. Как Павка Корчагин!
Книгу Николая Островского «Как закалялась сталь» Тёма знал наизусть, и слова сестры произвели на него впечатление. Совсем другими глазами посмотрел он на этих самоотверженных «доходяг», и теперь они показались ему очень славными ребятами.
— Все-таки это неправильно, что в ваши отряды не берут моложе по возрасту, — посетовал он. — От таких, как я, было бы куда больше толку, чем от тебя и этих инвалидов!
— Не торопись, Тёмка! Ты еще все успеешь, — с неожиданной теплотой сказала Леля. — Думаю, эта война скоро не кончится. Наверняка тебе и повоевать придется!
Она ласково взъерошила ему волосы и мягко попросила:
— Ты уж не бросай маму! Помогай ей, чем только можешь. Один ведь у нее остаешься!
— Ну что ты, Леля? — всполошился Тёма. — Вы с папой обязательно вернетесь! Не смей думать ни о чем плохом!
— Все ведь может случиться. Сам знаешь, как прут немцы! Говорят, они уже подошли к Ржеву. Да и папу все время бомбят.
— Нас тут тоже бомбят. На то война! — резонно возразил Тёма.
— Ну что же, давай, братик, на всякий случай попрощаемся!
Она порывисто обняла его и крепко поцеловала. Потом подошла проститься к матери. Раздалась команда, и комсомольский отряд из бывших десятиклассников вытянулся в разношерстную колонну. Очень грустно было видеть всегда красиво и опрятно одетую Лелю в мешковатых спортивных шароварах и старой маминой куртке, которая была ей явно велика. Да и остальные выглядели не лучше.
Появилось школьное и комсомольское начальство, были произнесены надлежащие патриотические речи, и колонна двинулась к ожидавшим ее грузовым автомашинам. Послышался чей-то материнский плач. В колонне многие
Ведь и правда, никто не знал, удастся ли им увидеться вновь!
Вскоре пришлось провожать в дальний путь Инну. С Тёминой помощью, она перевезла бабушку Веру к ним на Покровку, поселив в маленькой комнатке, которую раньше занимала Леля. И произошло это не из-за бомбардировок, а совсем по другой причине.
Молодая и красивая тетя Инна была любимицей матери. Она успешно окончила институт связи, получив диплом с отличием, и была принята в аспирантуру. Живая и остроумная, была душою компании, прекрасно играя на пианино и по слуху легко подбирая все модные мелодии. В совершенстве владела английским. Ее приняли в партию, перед ней открывалась блестящая научная карьера, но она неожиданно выбрала совсем иной жизненный путь.
— Не могу понять, Инночка, — допытывалась Анна Михеевна. — Почему ты бросила аспирантуру? Все говорили, что ты быстро защитишь диссертацию и пророчили тебе большое будущее. Только не лукавь, что тебя обязали по партийной линии!
— Это правда: мне в парткоме настойчиво предложили эту работу, так как хорошо знаю английский. Ты сама виновата, раз научила меня по-английски разговаривать, — шутливо упрекнула ее Инна. — Но если по-честному, то, конечно, я могла от нее отмотаться, — уже серьезно призналась она сестре. — Просто так сложились мои обстоятельства. Уж очень противно было, — досадливо поморщилась Инна. — Мой руководитель, старый козел, вполне откровенно ко мне лез и дал понять, что без этого, — она брезгливо поморщилась, — моя научная карьера не состоится. Он хоть и похотливый старикашка, но большой ученый, и в нашей области его слово — закон!
— Да уж! Теперь все ясно. Но почему ты согласилась на работу, не связанную со своей специальностью?
— Ну, положим, моя специальность — ходовая и еще может пригодиться. Но то, чем я сейчас занимаюсь, намного интереснее, — увлеченно объяснила Инна и не удержалась от пафоса: — А главное, сейчас это важнее для нашей победы. — Она немного помолчала, как бы решая, стоит ли посвящать сестру, но все же открыла суть своей новой работы.
— Если ты думаешь, что я — простая переводчица у секретаря австралийской миссии Генри Уилсона, то ошибаешься. Меня направили туда в качестве референта по связям с правительственными органами: моя задача — обеспечить, чтобы они были самыми дружественными.
— Но надеюсь, не любовными? — полушутя спросила Анна Михеевна, пытливо взглянув на сестру. — Это же не входит в твое партийное задание?
— Почему бы нет? — улыбнулась ей Инна. — Я свободная женщина, и мой новый шеф, Генри Уилсон, еще молод и очень даже интересный мужчина. Если полюбит меня, полюбит и нашу страну! — Видимо, Инна решила просветить сестру. — Сейчас происходят очень важные события: оформляется наш союз с западными странами. Наконец-то они поняли, что им без нас фашизм не победить. Даже премьер-министр Англии Черчилль, лютый враг советской России, — она усмехнулась, — шлет сейчас Сталину дружеские письма с предложениями о взаимопомощи. Старый лис отлично сознает: если Гитлеру удастся нас одолеть, то и им конец!