Победивший платит

Жоржетта

– Да. И тебя приветствую. Нет, не могу. Мааам... что со мной может случиться?

Долгая пауза, судя по всему, заполненная перечислением вариантов. Впрочем, слишком долгая. Может, сигнал идет на планету?

– Нет, - с преувеличенным спокойствием.
– Никаких проблем. Немного застряла с документами...

Снова пауза.

– Нет... какая контрабанда?! Повздорила с одним идиотом из пропускной системы. Две недели... Нормальный характер, пора

привыкнуть за столько лет.

Снова молчание. Бо настойчиво гипнотизирует дисплейчик наручного комма. Я отвожу взгляд.

– И я тебя люблю. Да. Послезавтра буду.

Она прощается, отключает комм, закатывает глаза. Выглядит это комично.

– Родня...
– Судя по смеси раздражения и любви в коротеньком слове, если мне хватит глупости ляпнуть что-то нелицеприятное о фамильных отношениях, добром это не кончится.

Я заинтересованно уточняю, удивленный неожиданно пришедшей мыслью.

– Вы ведь здешняя, Бо? И вас не пускает домой иммиграционная служба?

– Я с самой Комарры, - подтверждает она сухо и вдруг искренне добавляет.
– Не сдержала язык на таможне, вот и устроил один мстительный сукин сын... адаптацию. Ничего, несколько лет ждала, потерплю еще пару дней.
– И подумав, вдруг предлагает: - Знаешь, Форберг, давай-ка на «ты», а?

– Давай. И долго ты служила?
– уточняю вежливо, придвигая к собеседнице пакет с солеными сухариками. Пиво здесь не сказать, чтобы отменное, но сносное. Под закуску вполне.

– Ну, смотря что считать долго, - со вкусом отпивая пива, отвечает наемница.
– Мне сорок восемь; примерно половину срока я в деле... то есть была в деле.

На секундочку она грустнеет, но запивает сожаление очередным глотком.

– А ты?
– интересуется в ответ.
– По выправке виден опыт.

– Лет десять, но на планете, - киваю. – Скажи, Бо: ты - сержант потому, что не захотела связываться с получением патента на чин, или там у вас личного состава больше, чем вакансий?

"Ищут ли они новых людей", подразумевается, но не произнесено вслух. Единственная работа, для которой у меня хватает квалификации. Почти хватает.

– Да какой из меня офицер?
– бесхитростно отвечает она, разгрызая сухарик.
– Я драться люблю, не бумаги писать. А что за интерес? Хочешь сам, ммм... пополнить послужной список?

– Вроде того, - соглашаюсь.
– Только не знаю, подойду ли. В пространстве я новичок.

– Попытаться-то можно,- пожимает плечами.
– Ты сегодня в нулевой тяжести хорошо держался, для планетника. Молодой, костяк хорош, а мясо нарастет - у нас так говорили.

– Стрелять я умею, - соглашаюсь, - я же снайпер. И в тактике разбираюсь. Но где искать и куда смотреть, не знаю. Подскажешь?

– Звездный флот Уоллеса, - поднимает она кружку.
– Самые лучшие. Поищи в комм-сети, где предложения работы - там смотри требования вербовочного пункта. В общем, стандартный набор: пол не важен, состояние здоровья, - она оглядывает меня цепким взглядом с ног до головы, не пропустив ни одного видимого шрама, - вроде бы подходит, как и возраст. И командирский опыт в плюс. Сам-то не расскажешь, как воевал? Я в наземных стычках ни разу не бывала.

– Партизанская война, - пожимаю плечами.
– Естественный ландшафт, гористая местность, пешие и конные переходы...
– М-да, знает ли она вообще слово "конные"?
– Тактика малых отрядов. И оружие не сложнее лазерной винтовки или станкового плазмотрона. Экзотика?

Бо усмехается.
– Ага, экзотика, если честно; нам на планетах делать нечего. Надо понимать, у этой вашей партизанской войны с блокировкой туннелей и захватом станций ничего общего? Но это ничего. Тебе бы подучиться космической тактике - хотя бы основам. Да и с работой в пространстве разобраться, как простому технику.

– На курсах этому не учат, - понимающе киваю. Все особые умения, которыми нас одарили курсы адаптации, - это как найти склад спасательных пузырей или каким образом нужно сортировать мусор перед тем, как выбросить.
– Скафандр, движения в невесомости, космическая техника, всякое такое?

– Да, да, - охотно подтверждает Бо.
– Кто носил скафандр, с боевой броней разберется. Это легко, на самом деле - просто опыт. Поработай с месяцок где-нибудь в космопорте, должно хватить.

Я от души благодарю ее за дельный совет. В чертовом списке социальных работ был, кажется, грузчик портовой зоны? По крайней мере, теперь я могу выбирать себе специальность не только ради заработка, но и для будущей пользы.

***

Как и ожидалось, "престижная" должность портового грузчика - виноват, грузчика-стажера, на первые две недели, - достается мне без излишней конкуренции. Когда я заявляюсь на новое место работы, простые ребята в комбинезонах спрашивают, "как меня звать", потом интересуются, "откуда это меня принесло с таким чудным акцентом", чешут в затылке при слове "Барраяр", но тут рыжий - Пит, кажется, - объясняет с видом знатока: "Шестой туннель, забыли, что ли, мы оттуда баржу с деревом принимали", и больше вопросов ни у кого нет. Мне, уже как своему, объявляют, что вечером я ставлю на бригаду по кружке пива каждому, и на этом ритуал адаптации можно счесть законченным. И то верно, в разведку нам вместе не ходить. Что такое гравилуч, я знаю, значит, разберусь и с погрузчиком.

День за днем я вижу на работе металл и пластик грузовых доков, поэтому по вечерам не собираюсь сидеть в четырех стенах своей каморки. Я что, под арестом, в конце-то концов? Так что я выбираюсь в блестящую, переливающуюся, эклектичную роскошь торгового центра и гуляю там, праздно разглядывая все, что попадется на глаза. Причудливо одетую публику и витрины, фонтаны и драгоценные по тамошним меркам деревья в кадках, зовущие на другие планеты рекламные ролики транспортных компаний и не уступающие им по красочности трейлеры голофильмов... А последнее, пожалуй, вариант. Мне достается билет на комедию положений из жизни бетанской семьи: весело и ничего не напоминает. А в баре поблизости можно посидеть все за тем же пивом, пока не начнется ночной цикл: когда лампы в коридорах чуть потускнеют, я буду знать, что пора домой.