Побег из Эдена
Шрифт:
— Я серьезно, — мы выбирались из темного подземелья, Лунатик поддерживал меня.
Кто бы мог подумать, что подземные коммуникации прошлых веков — это целый мир!
— Не хочу, чтобы твоей подруге отрезали голову, — сказала Дэз.
— И зачем же тебе самой ее голова? — спросил Лунатик.
— Хочу кое в чем разобраться, — последовал уклончивый ответ. — Идем!
Тень не двинулся с места.
— Я не сделаю ни шагу, пока ты не скажешь, какого черта мы тебе понадобились.
— Прекрасно, — спокойно ответила Кемпински, — прощайте.
Она
— Что ты делаешь? — едва смогла выговорить я. — Как мы теперь выберемся?
— Я все меньше доверяю ей. Мне не ясны ее мотивы, — последовал ответ.
— Ты же сам ее позвал!
— Тогда мне показалось, что это единственный шанс выбраться. Я был в отчаянии и совершил необдуманный поступок. Меня подвел ее имидж альтруистки...
Неожиданно сзади раздался рев мотоцикла, а в следующее мгновение прямо перед нами грохнулась бронированная черная «Ямаха». Водитель поднял защитный экран с криком:
— Быстро за ней!
Это был Роджер!
Тень попытался закрыть меня и отступил назад, нащупывая электрошок в кармане куртки.
— Уходите, или будет поздно! — кричал Роджер. — Сюда едет полиция и...
Он не успел закончить фразу. Она потонула в реве моторов.
— Черт! — выпалил Подлюга. — Уходите! Дэз! Выводи их!
Я ничего не могла понять. Из белого химического дыма, который ел глаза и мешал дышать, вынырнула Кемпински.
Мы куда-то бежали... Точнее, меня тащили... Кругом грохотали взрывы. Я слышала голос Роджера и характерный звук его стрельбы — выстрел шрапнелью, всяким мусором из помпового ружья, если говорить проще, и два-три точных снайперских... Казалось, нас осаждает целая армия.
Подул сильный ветер.
Нет, это не ветер. Это воздух от вертолетного винта...
— Я не сяду, пока ты не скажешь, куда и зачем мы летим! — донесся крик Лунной Тени. — Зачем тебе память Алисы?!
— Это личное! — прокричала Кемпински, пытаясь перекрыть шум винта и выстрелов.
Потом откуда-то из темноты выплыло лицо Роджера. Он склонился надо мной.
— На кого ты работаешь? — едва слышно спросила я. — Кто твой заказчик?
— Макс Громов, — с улыбкой ответил Подлюга и подмигнул.
— Стой! — крикнула я. — Объясни...
Но Роджер уже исчез. Смертельная, вязкая, как болотная грязь, дремота побеждала меня. Адская усталость...
«У меня шок...» — мысли едва шевелились. — «Неконтролируемая реакция торможения... Естественная защита... Нельзя сопротивляться... Я сойду с ума...»
Мы оказались в вертолете. Пули отлетали от винта. Якудза, хакеры, полиция...
Машина пошла на взлет.
— Ты знала, что он работает на Громова?! — выкрикнул Лунатик, обращаясь к Дэз.
— Нет! Но это он послал тебе ключ!
— Зачем?!
Кажется, мы оторвались. В воздухе нас уже не преследовали. Хорошо, что в мире так мало горючего...
Кемпински молчала.
С трудом повернув голову, я спросила:
— Может, Макс Громов хочет снова встретиться с тобой? Может, Роджер охотился
Дэз не ответила. Только нахмурилась и уставилась в иллюминатор.
Судя по компасу, пилот держал курс на запад.
— Там не будет лабораторий по декодировке биологической памяти, — заметила я, сообразив, что мы летим в сторону лотек-пространства.
— Значит, придется все записать, пока не забыла! — добродушно бросил мне через плечо пилот.
В этот день Макс едва смог дожить до обеда.
— Учась в Накатоми, я нейролингвистику ненавидел, — пожаловался он Бэнксу.
Тайни был единственный человек за столом, настроенный более-менее дружелюбно. Хмурые Дэз и Чарли глядели в мониторы своих персоналок. Макс решил не обращать на их странности особого внимания до тех пор, пока хоть кто-нибудь не соизволит разъяснить ему, что происходит.
— А теперь я бы просто прыгал от восторга, если бы увидел ее в своем расписании, — продолжал Громов. — Всю неделю один софт! Один софт!
— Полное погружение полезно, концентрация на одном предмете дает больше, чем окрошка из многих, — успокоил его Тайни, придвигая к себе миску с дымящимся мясным рагу.
Тарелки Бэнкса занимали большую часть стола. Тайни только что умял огромную плошку пасты с соусом, заедая ее хрустящей пиццей. От лепешки размером с велосипедное колесо уже осталось меньше половины, а Бэнкс еще даже до супа не дошел. Ударял по закускам.
Время от времени «ухо» Тайни оживало. Бэнкс быстро и по-деловому разъяснял кому-то, что надо поставить ультрафиолетовые датчики, дать в биомассу еще азот, нельзя избежать кратного деления клеток и так далее. Доктору Льюису непостижимым образом удалось заставить Тайни поверить в себя.
— Слушай... — Макс замялся, думая, стоит ли посвящать Тайни в свои дела с вирусом Образца.
— Теоретически, так, в качестве предположения, биологический вирус может прижиться в цифровой среде?
— Вирус может все, — последовал краткий ответ.
Бэнкс откусил огромный кусок пиццы.
— А кто-нибудь проводил такие эксперименты — по слиянию цифровых вирусов и биологических? — Макс старался придать своему голосу почти безразличный тон, будто спрашивал только для поддержания беседы.
— Угу, — кивнул Бэнкс, — все кому не лень. Дальше всех продвинулся Хьюго Хрейдмар [39] ...
— Хрейдмар? — переспросил Макс, сморщив лоб. — Кто это? Никогда не слышал.
— Был у доктора Синклера ученик такой, потом куда-то делся. Исчез. Говорили, что сошел с ума и примкнул к лотекам.
39
Хьюго Хрейдмар — «тринадцатый ученик» доктора Синклера, существование которого официально отрицается.