Побег из гарема
Шрифт:
Торн остановился и взглянул на нее. Наивность светилась в ее зеленых глазах, и он видел, что она с трудом пытается постичь, что произошло.
– Бриттани, ты должна понять, что молодой незамужней девушке не пристало ходить по Чарлстону одной – и ты не должна разговаривать с мужчиной, который не был тебе представлен.
Она нахмурилась.
– Это американский обычай?
– Да. Это обычай всех благовоспитанных леди в цивилизованных странах.
Она покачала головой:
– Боюсь, я никогда не выучу все эти правила.
Он заговорил
– Со временем, Бриттани, со временем.
Он взял ее за руку и повел к ожидающей карете, где сидел Кэппи. Торн помог ей разместиться рядом с Кэппи и наклонился, чтобы прошептать что-то первому помощнику. Затем обратился к Бриттани:
– Я решил, что тебе не подобает и дальше оставаться одной в «Зеленой утке». Кэппи проводит тебя в более подходящее место.
Она наклонилась вперед и положила ладонь на руку Торна.
– А ты разве не едешь с нами?
– Нет, у меня другие дела.
Она откинулась назад и, чтобы скрыть разочарование, сделала вид, что поправляет кружево на рукаве.
– Доброго вам дня, капитан.
Он отступил назад и сделал знак вознице трогать. Бриттани улыбнулась Кэппи.
– Боюсь, я совершила какой-то промах, хотя не очень понимаю какой. И теперь я в немилости у капитана.
Кэппи потрепал ее по руке.
– Вовсе нет, мисс. Просто за вами надо немножко присматривать.
День уже клонился к вечеру, когда экипаж остановился возле гостиницы. Ахмеда удобно устроили на подушках, после чего Кэппи помог Бриттани сесть в карету и забрался за ней следом.
Когда они отъезжали от «Зеленой утки», Бриттани смотрела в окно на людей, спешащих домой к ужину. Она смотрела на дома, мимо которых они проезжали, и задавалась вопросом, насколько жизнь людей, живущих в этих домах, отличается от ее жизни. У нее было странное чувство, что ей хочется остаться здесь.
Когда они свернули на Кинг-стрит, она обратила внимание на величественные особняки, которые проплывали мимо, и потрясенно заморгала, когда карета остановилась перед кованым железным забором одного из них.
Бриттани перевела недоуменный взгляд на Кэппи, когда кучер спрыгнул на землю, чтобы открыть высокие ворота.
– Кэппи, это ведь не гостиница, верно? Куда вы меня привезли?
– Прошу прощения, мисс, но капитан велел, чтобы я привез вас к нему домой.
– А зачем?
– Капитан держит большинство своих мыслей при себе, мисс. Но он просил меня заверить вас, что будет жить в городе, в одной из прибрежных гостиниц, а не здесь, в Стоунхаусе.
Когда карета въехала варочные ворота, Бриттани увидела величественный дом в европейском стиле, из красного кирпича, стоящий чуть в стороне от дороги. Дом имел два отдельных крыла, но они гармонично соединялись виноградной лозой, которая увивала кирпичные стены. Зеленый газон разделялся выложенной кирпичом подъездной дорогой, и из дома открывался захватывающий вид на реку Купер.
Бриттани протянула руку, чтобы Кэппи помог ей сойти на землю, потом понаблюдала, как он помогает Ахмеду.
Ей не хотелось жить в доме Торна, но она стала зависеть от него. Здесь, в Америке, ей невозможно справиться со всем в одиночку.
С тревожным чувством она поднималась по ступенькам, понимая, что Торн решил переселить ее в Стоунхаус после сегодняшнего инцидента.
До сих пор она боялась, что Торн ушел от нее навсегда. Теперь, по крайней мере, она снова будет видеть его, поскольку живет под его крышей.
Глава 21
Бриттани ходила по Стоунхаусу, обследуя каждую комнату, пытаясь найти какие-нибудь следы пребывания Торна, но ничто не указывало, что он живет здесь. По словам Бетти, экономки, они с Дэниелом, старым сторожем, присматривают за домом и парком, ибо в доме никто не живет с тех пор, как умер дядя Торна.
Бриттани хотела было расспросить Бетти про Торна Стоддарда, но потом подумала, что мама не одобрила бы, что она посвящает служанку в свои личные дела.
Стоунхаус был элегантным домом, совсем не похожим на безликий дворец, в котором выросла Бриттани. Этот дом, думала она, прекрасно подходит для того, чтобы растить в нем детей, ибо, хотя комнаты и были большими, а меблировка старой, она чувствовала здесь тепло – да и могла представить, как детский смех эхом разносится по коридорам.
Она стояла перед широким эркером, выходящим на переднюю лужайку и булыжную мостовую за ней, и наблюдала, как экипажи, нескладные ландо и легкие коляски проезжают мимо. «А куда приведет меня жизнь?» – гадала она с меланхоличной грустью.
Она думала о высоком голубоглазом американце, который оберегает ее от опасности. Торн доказал, что он мужчина, способный на великие свершения, и она всегда будет любить его.
Это из-за него она проводила большую часть дня, наблюдая за дорогой, в надежде, что он приедет навестить ее.
Она взглянула на голубое небо, окаймленное кружевом из пушистых белых облаков. Америка – красивая страна, страна больших возможностей. Это страна молодая, и ей так отчаянно хочется стать ее частью. Она всегда знала, что Турция не для нее, и сейчас ее прежняя жизнь казалась ей нереальной, как будто прожитой кем-то другим.
Бриттани внезапно почувствовала, что она не одна. Она медленно повернулась и обнаружила Торна, взирающего на нее из дверей. Сердце ее заколотилось в груди, когда она увидела, как пристально он смотрит на нее.
– Я наблюдал за тобой некоторое время. О чем ты думала, что требовало такой напряженной сосредоточенности? – спросил капитан.
Она застенчиво улыбнулась, когда он взял ее за руку и усадил на диван.
– О твоей стране.
– В хорошем смысле, надеюсь?
Она сцепила руки на коленях.
– О да. Мне кажется, я могла бы чувствовать себя здесь как дома.
Он заглянул в ее зеленые глаза, которые, пожалуй, оказывают на него успокаивающее действие. Когда он с ней, ничто другое не имеет значения.