Побег от прошлого

Iriri

– Да, нелегко ей сейчас, - внезапно подает голос Эль, также неотрывно смотрящий в экран телевизора, хотя никакого сочувствия в его голосе не звучит – простая констатация факта.

– Ты ее что, знаешь? – поворачиваюсь к нему я.

Он только пожимает плечами.

– В некотором роде. Эни Брайден была моей соседкой по парте, соответственно, Ума постоянно толклась где-то рядом. Так что не знаю, можно ли это назвать знакомством.

Я чуть курицей не давлюсь от неожиданности.

– Ты знал первую жертву?!

– Вторую

тоже, - недоуменно пожимает плечами он, совершенно не понимая, с чего это вдруг я так оживилась. – А тебе-то что? – И тут его взгляд становится скептическим. – Проводишь частное расследование что ли?

– Не смеши меня, - качаю головой я. – Из меня такой же детектив, как из тебя балерина, думаю, ты и сам прекрасно должен это понимать. Хотя один из моих друзей считает, что занимается именно этим.

– Сейчас угадаю, такой блондинистый и тощий как жердь, который весь Университет на уши поставил?

– Ага, он самый, - усмехаюсь я такому описанию Мелло. – Можешь не сомневаться, он и до тебя доберется, чтобы взять у тебя интервью.

– Если его манера взятия интервью такая же, как и у тебя, можешь заранее поделиться с ним ценным опытом по этому поводу, - спокойно советует Эль, опять поворачиваясь к телевизору, где начали показывать прогноз погоды.

– Да куда уж мне до Мелло, - злорадно ухмыляюсь я, а потом не выдерживаю и смеюсь, потому что у меня перед глазами так и встает картина этого допроса: Мелло в одежде средневекового инквизитора ходит кругами вокруг стула, к которому привязан Лолайт, и торжественным тоном задает ему вопросы, угрожая в случае молчания напоить его жутким кофе Саю.

Так как на дворе февраль месяц, стемнело очень быстро, и в шесть часов вечера было уже совсем темно. Выпуск новостей подходит к концу, еще утром полная сахарница сейчас лукаво улыбается мне голым дном, да и тягучий шоколадный сироп, бутылка которого осталась со дня рождения Мэтта и все это время хранившаяся у меня в холодильнике, перекочевал в желудок моего гостя.

– Ладно, мне пора идти, - наконец, объявляет Эль, выключая телевизор и поднимаясь с дивана. – Спасибо за чай. Только в следующий раз купи пирожных. – Бросает он через плечо, направляясь в коридор.

Я только фыркаю от такой наглости, но от комментариев воздерживаюсь. Ясно же, что ему на все замечания плевать с высокой колокольни, так чего в таком случае время тратить.

– А тебе далеко идти? – Не то, чтобы мне действительно это интересно, просто молчание кажется каким-то слишком тягостным.

– Два квартала пешком, - отвечает он, натягивая куртку.

– Тоже снимаешь дом?

– Нет, это дом моего двоюродного деда.

Я хочу спросить, живет ли он с дедом или же дом просто перешел к нему по наследству; откуда он сам родом и где живут его родители; где научился играть в теннис и еще много чего, но в один момент вдруг передумываю и так ничего и не спрашиваю. Вместо этого только улыбаюсь на прощание.

Стоит только открыть входную

дверь, как мы буквально лоб в лоб сталкиваемся с Саю, Мисой и Лайтом, который как раз занес руку, сжатую в кулак, чтобы постучаться. На несколько секунд повисает молчание, в течение которого все мы стоим и обмениваемся вопросительными и весьма красноречивыми взглядами.

– Э-э-э, ладно, меня нет, - наконец, берет себя в руки Эль и, протолкнувшись между ребятами, проходит по дорожке и направляется обратно в сторону автобусной остановки.

Я упорно продолжаю хранить молчание и вообще нахожусь чуть ли не в ступоре, когда до меня доносится тактичное покашливание Саю.

– Кхе-кхе, - так неповторимо ядовито и в то же время мягко покашливать умеет только она. – Что мы пропустили?

– Ничего, - пожалуй, слишком быстро отвечаю я. – Мы просто разговаривали. – Я прекрасно знаю, как по-детски звучит это глупое оправдание, но самое смешное, что оно было абсолютной правдой.

– Так-так, - прищуривается Миса, по-хозяйски проходя в дом и оценивая обстановку в гостиной. – Чаек вместе попивали, я погляжу. Ты меня поражаешь, Кристен, - замечает она, лукаво улыбаясь. – Ни за что бы не подумала, что тебя привлекают парни вроде него.

– Иди к черту! – выпучиваю глаза я, вызывая смех у Саю, которая стоит у меня за спиной и цокает языком. – Мы вообще о делах говорили!

– Амурных? – продолжает усмехаться Миса, начисто игнорируя мой убийственный взгляд.

Зная, что на эту тему она может говорить долго и со вкусом, ей только дай волю, а Саю будет рада ей поддакивать, я отворачиваюсь от них обеих и обращаю свой взор к Лайту, который слушает весь бред, что мы тут несли, смотря на нас, как на умственно отсталых, но все еще любимых детей.

– Мы говорили об убийствах, - говорю я. – Он, оказывается, знал обеих жертв. Эни так вообще сидела с ним за одной партой.

– У-у-у, как у вас все запущено, - разочарованно и сочувствующе протягивает Миса, - раз уж вы даже на свидании говорите об убийствах.

– Ой, только не начинайте снова о Гарвардском палаче, а? – умоляюще складывает руки на груди Саю, ненавидевшая, когда мы начинали обсуждать эту тему.

– Гарвардский палач? – недоуменно переспрашиваю я, впервые услышав, чтобы убийцу назвали так нелепо.

– Газетчики постарались, - наконец, подает голос Лайт, закрывая входную дверь и проходя вместе с нами на кухню.

– Ну и бред, - категорично оцениваю я это прозвище.

– Такаде тоже не понравилось, - замечает Саю, усаживаясь за стол.

– Зато Мелло явно в восторге, - усмехаюсь я.

После чего быстро приношу из гостиной грязную посуду, оставшуюся после трогательного чаепития, и ополаскиваю ее. Я была почти уверена, что остатки сахара из кружки Эля придется выгребать ложкой, однако, там нет ни крупинки, и я отказываюсь понимать, каким образом он растворился, когда его общий объем был больше объема чашки.