Побег от прошлого

Iriri

– Ну, как продвигается твое расследование? – интересуюсь я, ехидно прищурившись, совсем как Миса вчера вечером.

– Да никак, - буркает он в ответ, по привычке потерев правую скулу, место, куда ему со злобы заехала своей сумкой Ума, после чего его пыл заметно поугас. – Все, что могла, Такада уже узнала, а новых сведений так и не было. Никто из студентов ничего не слышал и не видел, и даже ни о чем не догадывается. Так что я в тупике.

Вытащив из кармана небольшую шоколадную плитку, Мелло почти что целиком засовывает ее в рот и, запив чаем, начинает

яростно жевать. В результате он еще и умудряется подавиться и закашляться чуть ли не до слез.

– Кха-кха! Шпашибо, Криштен! – только и может выговорить он, пытаясь одновременно проглотить остатки шоколада и по-нормальному отдышаться после того, как я как следует поколотила его между лопаток.

– Шел бы ты и отдохнул лучше, вместо того, чтобы дурью маяться, - советую ему я. – А завтра возьмешься со свежими силами.

– А вот пойду и отдохну, - наигранно обиженно дует губки он. А потом вытаскивает из сумки еще одну плитку и протягивает через стол мне. – На, держи. Раз на сегодня моя умственная деятельность окончена, шоколад мне больше ни к чему. Так что ешь.

И пропустив мимо ушей мое замечание о том, что я не ем сладкого, удаляется из кафе с одному ему только доступной скоростью – опять раз и нет его, словно испарился. Смерив неприязненным взглядом ни в чем не повинную шоколадку, я беру ее большим и указательным пальцем, словно она заразная, и отправляю к себе в сумку, намереваясь вернуть эту гадость ее законному обладателю в самое ближайшее время, да хоть завтра. Убрав ее с глаз долой, я и думать о ней забываю, вытаскиваю перечитанную на сто раз пятую часть «Гарри Поттера» и углубляюсь в чтение.

– Никогда понять не мог, что люди находят в этой бредовой истории, - вырывает меня из волшебного мира Хогвартса знакомый голос, раздавшийся у меня за спиной, и я подскакиваю.

– Для человека, которому не по душе мое общество, ты на удивление часто оказываешься поблизости, - замечаю я, не оборачиваясь, потому что только один мой знакомый способен говорить с таким невозмутимым равнодушием.

– Ты опять сделала неверные выводы и считаешь их единственно правильными, - говорит он, обходя столик и усаживаясь напротив меня на тот самый стул, на котором недавно сидел Мелло.

– Уже виделся с Лайтом? – спрашиваю я.

– А где приветствие? – интересуется он, и его глаза откровенно смеются надо мной.

– Ну, здравствуй, - приторно говорю я.

– Здравствуй, Кристен, - словно эхом откликается он. – Наверное, прозвучит фальшиво, но я даже благодарен тебе, что ты не передала наш вчерашний разговор своему другу, - отвечает Эль. – Меньше всего мне сейчас хочется отвечать на глупые вопросы.

Я про себя ругаюсь. Я действительно собиралась рассказать Мелло все, что вчера узнала, но почему-то забыла об этом в самый неподходящий момент. Мне ведь и вправду было интересно, как он на это отреагирует и как будет проводить свой допрос – а вдруг бы я угадала насчет средневекового инквизитора.

– Да нет проблем, - ровно отвечаю я. – Так ты виделся с Лайтом?

В этот

момент к нему подходит Кэти, чтобы спросить, что он будет заказывать, так что мой вопрос опять остается без ответа. Его заказ я не слушаю, но уже знаю, что сейчас на столе будет столько сладкого, что смотреть на все это будет тошно.

– С Ягами? – наконец, удостаивает меня вниманием Эль. – Нет, не виделся. А должен был?

– Просто он тебя искал, - коротко поясняю я.

– Чтобы предложить мне еще раз сыграть в теннис, - усмехается он несколько самодовольно.

– Все-то ты знаешь, - хмыкаю я, возвращаясь к книге, потому что в этот момент на столе начинают появляться первые пирожные и кусочки торта. – И вообще, почему ты всегда ешь столько сладкого?

– А почему ты всегда задаешь глупые вопросы? – спокойно парирует он, бросив на меня снисходительный взгляд и отправляя в рот жуткий покрытый глазурью эклер с крем-брюле.

– Потому что меня бесит твоя показушная невозмутимость, - прямо говорю я, вновь отрываясь от книги и морщась от запахов варенья, шоколада и ванили, витавших над столиком.

– С чего ты взяла, что она показушная?

«Господи, и как можно быть таким занудой?!
– про себя поражаюсь я. – И почему нельзя отвечать нормально по-человечески?»

– А что, разве не так? – вопросительно поднимаю брови, заставляя себя не морщиться, когда он, закончив с эклерами, приступает к пончикам, покрытым сахарной пудрой. – И вообще, что ты тут делаешь? – задаю я, наконец, первый пришедший мне на ум вопрос, еще когда я услышала его голос за спиной.

– Ну, вообще-то, если ты не видишь, то я ем, - снисходительности в его взгляде появляется еще больше, и я опять начинаю чувствовать себя полной дурой. Но просто так отступить и заткнуться никак не получается.

– Я не об этом, - на удивление возмущенным и даже каким-то обиженным тоном говорю я. – Я о том, какого черта ты сидишь за моим столиком?! Вообще-то я тебя не звала и согласия на совместную трапезу не давала.

– Ну, во-первых, опять ты орешь, - замечает Эль, усмехаясь в кружку с чаем. – Тебе самой-то не надоело? Во-вторых, все столики заняты. А в-третьих, ты и не запрещала мне садиться, так что извиняй.

И опять он меня уделал… Я только и могу, что недовольно скривить губы и опять углубиться в чтение книжки.

– И все же, как ты можешь читать эту бредятину? – не знаю, сколько проходит времени, пока его голос снова не возвращает меня в реальность.

– Кажется, мое общество на тебя дурно влияет, - как можно более спокойно замечаю я, на секунду подняв глаза. – Теперь ты задаешь глупые вопросы.

– Ну да, - соглашается Эль. – Это ведь чисто твоя привилегия.

И мне вдруг становится смешно. От него и его нелепого вида, и этой проклятой насмешки, и снисходительности в его голосе, и вообще от того, что я сижу и препираюсь с незнакомым, по сути, человеком так, словно мы знаем друг дружку уже не один год. И только сейчас я замечаю, что отыгрываю свою партию с удовольствием.