Побег от прошлого
Шрифт:
Неожиданно я начинаю хихикать, и через некоторое время это переходит в какой-то рваный нервный смех, так что я встаю с дивана и отворачиваюсь, беззвучно хохоча в ладонь. А потом делаю так, как обычно поступает в таких ситуациях Саю. То есть сжимаю руки в кулаки и слезно извиняюсь.
– Я… Прости… - кое-как говорю я, с трудом выдавливая из себя слова. – Я… я не знаю, что на меня нашло… честно…
– Скажи еще, что больше не будешь. – В голосе Эля столько великолепной иронии, хоть погибай от зависти.
Я осторожненько усаживаюсь обратно на диван, аккуратно уложив все еще сжатые в кулаки руки на колени, и коротко говорю:
– И все же ложись спать.
Он тихо смеется, после
– А в чем дело, Кристен? – невозмутимо интересуется этот невозможный человек. – Кто-то ведь обещал караулить мой сон, вот и займись этим.
– Наглость – второе счастье, - ворчу я в ответ.
Впрочем, сомневаюсь, что Эль меня услышал, потому как отрубился моментально. И это неудивительно, учитывая, что по его словам, он нормально не спал последние лет десять… Ума не приложу, как такое вообще возможно. Воистину неисповедимы способности человека, если зажать его в угол…
Где-то через час я чувствую, что глаза опять начинают слипаться. Надо срочно выпить какой-нибудь энергетический напиток или, на худой конец, кофе, но я сильно сомневаюсь, что в этом доме есть что-то подобное. Да даже если бы и было, то вряд ли это можно употреблять в пищу. А одинокой девушке шататься ночью по городу в поисках круглосуточного магазина тоже не дело.
Силясь придумать хоть сколько-нибудь действенный способ борьбы со сном, невольно вспоминаю «Кошмар на улице Вязов» и, особо не задумываясь над тем, что делаю, начинаю тихо даже не петь, а бормотать песенку оттуда. Надо заставлять мозг работать, а вспоминать слова какой бы то ни было песни – не худший для этого способ.
Раз, два!
Фредди в гости жди!
Три, четыре!
Двери затвори!
Пять, шесть!
Крепче стисни крест!
Семь, восемь!
Тебя не спать попросим!
Девять, десять!
Больше не надейся!
И снова, и снова, пока слова песенки окончательно не приедаются. Не растерявшись, начинаю вспоминать и напевать все популярные песни, которые знаю. Когда мои знания песен исчерпывают себя и память больше не может подкинуть ничего подходящего, и когда в горле начинает першить от бесконечного бормотания, часы показывают уже полпятого утра. Голова Эля все так же покоится на моих коленях, которые уже начинают затекать. Однако я не двигаюсь. Сомневаюсь, конечно, что Эль из-за этого проснется, но лучше лишний раз не рисковать.
В какой-то момент я все же совершаю грандиозную ошибку: закрываю глаза. И этого оказывается более чем достаточно, чтобы моментально провалиться в объятья Морфея, настойчиво караулившего меня всю ночь. Стоит заметить, что бог сновидений оказался на редкость мстительной личностью, так что вместо сладких грез мне приснились – о, ужас! – Телепузики, которых Джейн как-то смотрела еще лет этак семь-восемь назад, когда мы год жили в Москве. О, Боги! Лучше бы я вообще не засыпала…
Как бы там ни было, проспала я достаточно долго, и когда открыла, наконец, глаза, был уже день. Часа три наверное. Эль, что совсем неудивительно, по-прежнему спал, а вот мои одеревеневшие за время ночи колени отчаянно просили пощады. Осторожно переложив его со своих ног на диван, я встаю и хочу пройтись и осмотреть дом целиком при свете дня. Не тут-то было! Ноги мало интересовало мое мнение, и исправно функционировать они отказались наотрез. Так что пришлось потратить еще полчаса на то, чтобы путем точечного массажа, которому меня когда-то научила Миса, привести их в порядок. Однако на смену
Заблудиться в большом незнакомом городе не боюсь совершенно - топографическим кретинизмом не страдала отродясь. Да и бродить особо долго не пришлось, универмаг обнаружился буквально в паре кварталов. Вот только проблемы с этим не закончились. Начать с того, что я совершенно напрочь забыла, что я не в Америке, а в Англии, а, следовательно, доллары тут неприемлемы. Проклиная все на свете, под яростное урчание желудка пришлось идти разыскивать местный пункт обмена валюты, пользуясь указаниями пожилой продавщицы. Терпеливо подождав, пока там закончится технологический перерыв, отстояв получасовую очередь, я, наконец, получаю в свое распоряжение около сотни фунтов стерлингов и с чувством выполненного долга возвращаюсь знакомой дорогой в универмаг. Взяв замороженные куриные котлеты для себя и первый попавший под руку небольшой торт для Эля, который неровен час проснется, если уже не проснулся, пока я тут покоряю лондонские улицы, а также захватив маленькую баночку кофе и килограммовый мешок сахара, иду у кассе. Продавщица, недавно объяснявшая мне путь до пункта обмена валюты, смотрит на меня с заметным сочувствием, но ничего не говорит.
По пути домой… ну, по крайней мере, к тому дому, в котором мы были вынуждены остаться на ночь, я восторженно кручу головой, с интересом разглядывая дома и магазины, окружавшие меня со всех сторон. К сожалению, район, где я нахожусь, далек от центра, так что ни здание Парламента, ни известный на весь мир Биг Бен я так и не увидела. Но и того, что было у меня перед глазами, оказалось достаточно. Иду не тем путем, которым тогда шла к универмагу, а срезаю угол через небольшой парк. Что бы ни рассказывал Эль, город и правда замечательный. Мысленно отмечаю, что стоит как-нибудь съездить сюда просто отдохнуть и вволю нагуляться, осмотреть все местные достопримечательности и…
Мысль внезапно обрывается, потому что в этот момент я выхожу на ту улицу, где мы остановились, и моим глазам, наконец, предстает этот столь нелюбимый Элем дом. Вчера, в полутьме я его практически не разглядела, зато сейчас все вижу прекрасно. И ведь с виду вроде дом как дом, ничего особенного. Ну старый, ну потрепанный, ну в окружавшем его железном заборе не хватало почти половины прутьев, но на этой улице многие дома могли похвастаться тем же. Два соседских дома по одну и по другую сторону от этого, кстати, также пустовали, как и несколько домов на другой стороне дороги. Конечно, у меня предвзятое отношение, но я упорно чувствую исходящий от нашего дома негатив. Я бы ничуть не удивилась, если бы узнала, что все пустующие ныне дома опустели как раз после того, как были убиты хозяева этого дома, и его влияние начало распространяться на соседей, как какая-то чудовищная эпидемия…
В гостиной стоит все такая же тишина, что была и до моего ухода. Эль все еще спит, вальяжно развалившись на спине и свесив с дивана руку. Ну что ж, спит и пусть спит, а я займусь готовкой. Хотя, пожалуй, это слишком сильно сказано, ибо чтобы пожарить котлеты особого ума не надо, а больше-то все равно ничего нет.
Уже через полчаса котлеты съедены, немытая кружка из-под кофе стоит на столе, а я, сытая и вполне довольная жизнью, полна сил и готова к новым чудовищным откровениям. Но так как мой единственный возможный собеседник мирно дрыхнет, а будить его сейчас будет каким-то совсем уж запредельным свинством, я иду на второй этаж.