Побег
Шрифт:
Льош остановил отряд, а сам стал осторожно пробираться к ней. Поляна была огромной, с километр в поперечнике, почти круглой, и вся усыпана крупным желтым щебнем. Словно кто-то специально засыпал ее, а затем прошелся по щебню гигантским плугом, оставив огромные борозды. Почти в центре поляны высилось большое, толстое, засохшее дерево с раскидистой кроной - первое большое дерево, встреченное в лесу. Да и то - сухое.
Льош ступил на поляну и прошел по щебню несколько шагов. Щебень, нагретый солнцем, отдавал свое тепло, и здесь, после сырого воздуха леса и его полумрака, было непривычно сухо,
"Прямо готовый окоп", - подумал Льош и прилег спиной к насыпи.
Невдалеке от него Портиш и Микчу приглушенно ссорились из-за еды, настороженно косясь на него, Лара снова стала приставать к пинам с расспросами, а Кирилл задымил с Испанцем самокрутками. Ссора между Портишем и Микчу постепенно стихла, Кирилл, докурив самокрутку, аккуратно затушил ее и ушел куда-то, а Льош все лежал на насыпи и думал, пытаясь заново, в который уже раз, осмыслить все происходящее здесь, на этой планете. И твердо решить, что же делать дальше. Жаль, конечно, что он оказался последним из землян, выуженным смержами, чересчур слабые у него ощущения психополей и сила сопротивления их воздействию - несомненно, у последующих поколений они будут сильнее. Но то, что землян больше здесь не будет, Льош понял давно. Слишком осторожны смержи, слишком они боятся. И все же, несмотря на сверхосторожность, именно с ним, с Льошем, смержи просчитались. Жадность к информации, наверное, превысила их осторожность. Забыли, что жадность ведет к несварению. И уж Льош теперь просто обязан стать такой костью, которой смержи подавятся...
По насыпи спустился Кирилл и сел рядом с ним. В руках он держал обломок ветки и что-то выстругивал из него резаком.
– Ну, и куда мы дальше?
– спросил он.
– Туда, - Льош махнул рукой.
– К Слепой Дороге. Меньше вероятность, что именно возле нее нас будут искать.
Кирилл даже привстал и посмотрел в ту сторону, куда указал Льош.
– Ты уверен, что Слепая Дорога именно там?
– недоверчиво переспросил он.
– Уверен. Чувство ориентации меня никогда еще не подводило. Километров двадцать пять...
– Льош прикрыл глаза и зашевелил губами, словно что-то подсчитывая.
– Точнее, двадцать семь с хвостиком.
– Верю, - кивнул Кирилл.
– Теперь я тебе верю.
Льош усмехнулся.
– Что это будет?
– в свою очередь спросил он, кивнув на обстругиваемую Кириллом палку.
– Трубка, - коротко ответил Кирилл и снова принялся за работу. А почему бы нам не остановиться здесь? Место вроде бы неплохое, обзор хороший, спрятаться есть где - рытвины, что твои окопы! Если погоня выйдет на нас, то здесь их встречать лучше, чем в лесу.
– Насчет окопов - это ты верно, - кивнул Льош.
– Мысли у нас сходятся... А ты уверен, что драйгеры и василиски - это все, что есть у смержей?
Кирилл удивленно поднял брови.
– Вроде бы ничего другого я у них не замечал, - осторожно ответил он.
– Тогда ты, может быть, объяснишь мне, каким образом ты попал сюда? Не святым же духом?
Кирилл прекратил вырезать трубку и настороженно смотрел на Льоша.
– И вообще, откуда у тебя такая уверенность, что именно смержи будут организовывать за нами погоню? Что именно они являются нашими хозяевами? Потому, что они нас охраняют, и ты больше никого не видел? Но тогда, может быть, ты объяснишь, почему смержи тоже застывают на месте, когда в лагере звучит Голос?
– Черт его знает!
– зло сплюнул Кирилл.
– Задаешь ты задачи... В наше время встречу с другими цивилизациями представляли совсем по-другому. Они - такие же как мы; цветы, объятия, обмен делегациями, достижениями и черт его знает чем еще, но только непременно высокогуманным; гигантский скачок науки, техники, культуры... И вот оно - братание!
– Ты из двадцатого века?
– спросил вдруг Льош.
– Где-то из середины?
– Да, - подтвердил Кирилл.
– Год гибели - тысяча девятьсот шестидесятый. Сель... У нас в горах это часто бывает...
– Мечтали вы тогда, прости, однобоко. Но и понять вас было можно. Человеку всегда хотелось, чтобы его будущее было светлым, чистым и добрым. А о том, что могут быть негуманоидные цивилизации, или, как эта, паразитические...
– Я не совсем понимаю термин негуманоидные, - перебил Кирилл, - но насчет паразитических - так смержей можно сравнивать с уэллсовскими марсианами. Только смержи пьют не нашу кровь, а наши мысли. Но мне, лично мне, наплевать на то, кто из меня тянет соки: марсиане, смержи или те, кто стоит за ними! Пока у меня есть василиск, пока у меня есть руки, кулаки, зубы, я буду драться за свою свободу до последнего вздоха!
И тут внезапно все сместилось перед глазами Льоша. Он еще видел Кирилла, который продолжал что-то гневно выкрикивать, но уже не слышал его. Острое чувство близкой опасности охватило его, он почувствовал, что через мгновенье сердце его остановится и сознание померкнет. И еще он понял, как озарением на него нашло, что есть от этой опасности странный, нелогичный способ защиты, но им он воспользоваться не успеет...
Льош упал лицом прямо в щебень, но затем с трудом приподнял голову. И у него было уже другое лицо - набрякшее, посиневшее; тусклые глаза невидяще смотрели на Кирилла.
– Ку... кур...
– прохрипел он, пытаясь протянуть к Кириллу ставшую чужой, непослушной, руку.
Гигантская тень пронеслась над поляной, на мгновенье закрыв солнце, и ушла в лес.
3
Кирилл вскочил. Огромный серебристый диск скользнул над лесом, накренился, вошел в вираж и снова стал разворачиваться для нового захода над поляной.
"Вот оно, - екнуло сердце.
– Атака!"
Он бросился за своим василиском, но не удержался на крутой насыпи и съехал вниз, в рытвину. Да так и остался стоять на коленях.
В импровизированном естественном окопе стояла непонятная статичная - без единого движения - тишина. Люди и пины, скорчившись, вперемешку лежали на дне рытвины, там, где их застала тень серебристого диска. И только Испанец, согнувшись в три погибели, с василиском наизготовку, напряженно следил за маневрами диска над лесом.
"Что же это делается?
– отрешенно подумал Кирилл. Его охватила апатия.
– Значит, все насмарку... Их побег, мытарства по лесу... Завтра снова лагерь, Головомойка и все вернется на круги своя?"