Побежденный победитель
Шрифт:
Придя к себе, Грейс долго перебирала события прошедшего дня, но постепенно мысли ее перенеслись к фактам, предшествовавшим ее появлению в фирме «Конквист оперейшнс». Она снова вернулась в свой маленький городишко, и вся сцена после помолвки Энди и Санди ожила. Она словно наяву слышала голос Энди:
— Как, ехать в этот Вавилон? Опомнись, Грейс. Разве тебе не найдется дел здесь? Я уверен, что все будет в порядке. Главное, терпение.
А она смотрела на своего друга, которого знала всю свою жизнь и которого любила. Ну, как ей было объяснить ему, что истинной причиной ее отъезда из этого сонного городишки, затерянного в безбрежных зеленых полях милого ее сердцу края, были не выдуманные
Грейс только улыбалась, слушая его возражения и глядя на него своими зелеными, цвета морской волны, глазами, такими ясными и чистыми, что никто не увидел бы в них одолевавших ее тревог.
— Все уже устроено, Энди. Она отбросила прядь шелковистых каштановых волос, упавшую на щеку, и продолжала бодрым голосом: — Я прошла собеседование, правда полагала, что вряд ли что-либо путное из этого выйдет, поскольку конкурс огромный, но неделю назад мне позвонила секретарша мистера Конквиста. Я должна выйти на работу через четыре недели, чтобы несколько недель поработать под ее контролем, прежде чем она уйдет с этой работы и уедет вслед за мужем, получившим хорошее место в Штатах.
— Но если ты давно это задумала, то почему ничего не говорила? — спросил Энди тоном обиженного мальчишки. В этот момент он и впрямь был похож на избалованного мальчишку. — А тут на носу свадьба и вся эта суматоха. Санди так надеялась на твою помощь. Ты же знаешь, как она беспомощна в практических делах. В конце концов, ты же главная подружка невесты. Тебе и карты в руки. — Теперь в его голосе послышался упрек.
— Я понимаю, — ответила Грейс, вымученно улыбаясь. Уж кто-кто, а она об этом не забывала ни на минуту. Да, главная подружка красавицы-невесты, явившейся не весть откуда в их городишко и с первой встречи похитившей сердце Энди. Санди Гринвуд со своими длинными белокурыми локонами, небесно-голубыми глазами, талией в рюмочку и ногами, растущими прямо от шеи. Но она действительно мила, с горечью думала Грейс. Звезд с неба не хватает, хохотушка, только палец покажи, да к тому же беспрокая, но красива как картинка. Этого у нее не отнимешь. — Да разве я отказываюсь быть подружкой невесты у вас на свадьбе? Не о чем беспокоиться. Обо всем можно позаботиться до моего отъезда, а что касается церкви, где будет венчание, и городского зала для свадьбы, так с этим вы с дядей вроде прекрасно разобрались. — Дядя Энди был местным викарием. — Я приеду на уик-энд в конце августа, если Санди что-нибудь понадобится, — спокойно объяснила Грейс.
— Разумеется, ей понадобится уйма вещей, — сказал Энди. На этот раз в его голосе звучала смесь беспокойства и раздражения, отчего на миг терзающая ее боль уступила чувству досады.
Ну, как можно быть таким… толстокожим? Ведь они всю жизнь жили рядом как соседи, все детство и отрочество провели вместе, и дом одного был домом для другого. Его родители были ее вторыми родителями. И, даже когда они разъехались по университетам, новые знакомства не могли заменить им привязанности друг к другу.
Правда, они никогда не говорили о своих отношениях. Да и зачем? Ведь все и так было ясно. Они предназначены друг для друга. Или ей так казалось?.. Тем хуже, с горечью подумала она.
— Энди, я понимаю, что у Санди нет семьи, но разве твоя мать не готова помочь ей во всем? — Грейс старалась говорить ровным и спокойным голосом. — С залом все улажено, а твоя мама знает поставщиков продуктов, которых сосватал ей ваш дядя. Так что чего попусту волноваться! Все идет как надо.
— Но ей так нужна твоя моральная поддержка…
— Ей с лихвой хватит твоей моральной поддержки! — Это уже слишком. В конце концов, есть предел терпению. Мать Грейс была рыжей, о чем свидетельствовали огненные искорки в ее каштановых волосах. Так что она, конечно, отчасти унаследовала ее горячий нрав.
— Так ты окончательно решила ехать? — отрывисто проговорил Энди после напряженного молчания.
— Да, окончательно, — столь же отрывисто бросила Грейс. Она завтра же едет, если ничего не случится. Она по горло сыта многомесячным созерцанием воркования этой парочки, а обряд помолвки был для нее испытанием, которого она не пожелала бы и врагу. Все эта история тянулась больше полугода до середины сентября, и больше Грейс не выдержала бы. В довершение всех бед Санди явно хотела, чтобы Грейс была ее лучшей подругой, .
— Стало быть, и говорить об этом больше нечего. Но почему ты не могла подождать со своей карьерой и еще немного поработать у Брауна. Просто ума не приложу. Ты говоришь, что перемена места и работы встряхнет тебя, и это я могу понять. В твоем возрасте… — Нет, она сейчас ему врежет, он так и напрашивается. — Полгода раньше, полгода позже, какая разница…
— Вероятно, в моем возрасте, у меня нет времени ждать, — горько заметила Грейс в спину Энди, который уже направился к выходу. Санди в свои двадцать была на четыре года младше Грейс и Энди, но она уже несколько раз давала это понять в своей невинной манере, отчего Грейс чувствовала себя древней старухой, из которой песок сыплется. — Может, я решила брать быка за рога и не упускать свой шанс? — Она поймала себя на мысли, что в этих словах есть более глубокий смысл. Ей действительно давно пора уехать из этого захолустья.
Но Энди не остановился, и через секунду Грейс услышала, как хлопнула дверь. Она тяжело вздохнула и с трудом удержалась, чтобы не разреветься. Моргнув несколько раз, она подняла вверх подбородок, твердя, что не позволит себе распускать нюни. Хватит тех слез, что она выплакала за последние месяцы. Через четыре недели она покинет Билдс и, даже если место секретарши знаменитого Александра Конквиста улыбнется ей, ни за что не вернется сюда. Ни за что!
Все ее представления о будущей жизни с того самого момента, как она научилась ходить, были связаны с красивым молодым человеком, который только что столь стремительно покинул гостиную, и теперь ей предстояло научиться жить без него, а научившись, строить собственное будущее. Конечно, это не тот путь, который она выбрала бы по собственной воле, конечно, он усыпан не розами и там не ждет ее милая сердцу семейная жизнь, но нечего больше плакать по тому, чему не суждено быть, не то она окончательно превратится в какого-то слизняка.
Грейс расправила плечи и гордо подняла голову, уязвленная этой мыслью. Хватит проливать слезы над пролитым молоком. Что было, то было. И быльем поросло. Размазней она никогда не была! Она молода, умна, а на Эндрю Кроу-Барнесе, каким бы распрекрасным он ни был, свет клином не сошелся! При этой последней мысли Грейс помрачнела. Нет, ей было не по силам смириться с этой мыслью. Распрекрасный, да не в ее сказке. По усам текло, да в рот не попало. Тут и сказке конец.
Этими печальными мыслями завершился ее первый рабочий день.
2
Следующие недели были для Грейс сущим откровением. После первых дней, промелькнувших как сон, она поняла, что работа ей нравится. Нет, не просто нравится, она ее полюбила. Она не могла дождаться утра, чтобы бежать на работу, и часы в офисе «Конквист оперейшнс» пролетали незаметно.
Она не без удовольствия работала и в конторе «Браун энд Браун», и ее роль секретарши директора фирмы тоже была весьма ответственной, но работать с Алексом Конквистом было нечто особенное. И это мягко сказано.