Побочный ущерб
Шрифт:
– Здравствуйте, капитан Лин, - раздался бесцветный голос.
Капитан вздрогнул, подскочил на кровати и посмотрел на гостя.
– Вы можете называть меня мистер Смит, - произнёс тот.
Капитан нервно хохотнул:
– А имя, я полагаю, Джон?
Гость не улыбнулся. Вместо этого он поднял планшет и погрузился в чтение. Лин крутил в голове идею наброситься на него и… что именно следует делать после, он не придумал и оставил идею.
– Прежде всего, мы хотели бы заверить вас в благополучии вашего экипажа, - назвавшийся Смитом провел манипуляции с планшетом и подвесил перед Лином несколько гололистов, - ваши старшие офицеры в полном порядке, содержатся в соответствии с Равенской конвенцией.
– Да? А на рынке рабов нас тоже продадут в соответствии с конвенцией?
Мистер Смит покачал головой:
– Зачем продавать вас в рабство, мистер Лин? Мы находимся далеко от пограничья, такая операция не будет оправдана экономически.
– Тогда пуля в лоб?
– предположил азиат.
– Или прогулка в космос?
– Конвенции конвенциями, но мы всё-таки в нейтральном пространстве, так что ваша судьба полностью в ваших руках, капитан, - дознаватель сделал ударение на звании, - мы не станем тратить ограниченные ресурсы на поддержание вашей жизнедеятельности просто так.
– Предательство в обмен на жизнь?
– Нас не интересуют те военные тайны Империи в которые вы можете быть посвящены. Нас интересует как имперская эскадра оказалась на прямом курсе к системе, в которой мы расположились.
– Мне-то откуда знать? Я связист. Передаю шифрограммы, получаю шифрограммы, управляю штатом людей, занимающихся тем же самым.
Дознаватель присел на краешек кровати и негромко произнёс:
– Если это правда, то ваша судьба незавидна. Но мне кажется, что это неправда и вы обладаете интересующей нас информацией.
– Допустим. Но что вы дадите за неё?
– Жизнь и благополучие вашего экипажа, для начала. В дальнейшем в зависимости от ценности показаний… посмотрим.
Лин думал довольно долго. Он поверил дознаветелю насчет незаинтересованности в военных тайнах, напрямую не касающиеся их операций - Вэнь Индастриз всё-таки была частной корпорацией со вполне простыми и понятными мотивами. И в таком случае… если слухи были верны, то капитану Лину предстояло предать не свою страну и даже не её интересы.
Он глубоко вздохнул и наконец решился:
– Хорошо, мистер Смит, задавайте вопросы.
***
Верлон в очередной раз пожалел о собственном запрете на курение в рабочих помещениях - работа вынуждала много думать, а когда Верлон думал, он курил. Полковник, может, и нарушил бы собственный приказ, но помещение просто не располагало к задымлению. Офис примерно девять квадратных метров не имел ни окон, ни достаточно мощной системы вентиляции. Небольшое пространство комнаты казалось ещё меньше из-за того, что у каждого из трех столов громоздилось по два шкафа, набитых всевозможной аппаратурой наблюдения, а пройти от стола к столу можно было только по узенькому, в полметра, коридорчику.
“Ты отвлёкся, дорогой товарищ, - недовольно пробурчал внутренний голос, - дел по горло, а ты пытаешься филонить мыслишками о сигаретах.”
Винсент мысленно кивнул и наклонился к оператору, у стола которого он стоял.
– Что говорят приборы, Эмма?
– Пульс в норме, дыхание в норме, томография мозга не показывает свойственных лжи маркеров. Может, он действительно ничего не знает?
– не слишком уверенно произнесла та.
Полковник медленно кивнул:
– Либо так, либо имперцы каждого офицера флота снаряжают противодопросными имплантами. Что, как вы понимаете, маловероятно, - он хмыкнул, - с другой стороны, в тот факт, что на тайную и не особо законную операцию взяли паренька с улицы отвечать за связь с внешним миром, мне тоже верится слабо.
– То есть продолжаем, сэр?
– Продолжаем. Дай связь с дознавателем - я кое-что хочу проверить.
Женщина не вдаваясь с вопросы коснулась пиктограммы микрофона и полковник благодарно кивнул.
– Смит, спросите "Когда вы родились, мистер Лин". Именно в такой формулировке.
Дознаватель на экране почти незаметно наклонил голову и спросил:
– Просто для проверки оборудования. Когда вы родились, мистер Лин?
Тот как-то странно вздрогнул и произнес:
– Третьего марта, в сто пятьдесят восьмой год Красного Дракона.
Винсент помрачнел и выпрямился. Примерно полминуты он стоял, сжав ладонью подбородок, а затем сказал:
– Смит, уровень секретности - красный, выключите записывающую аппаратуру и дайте прямой контроль над голосовыми модулями, - он увидел как все три оператора в изумлении повернулись, но не стал тратить время на объяснения, - дальнейшее необходимо будет стереть из памяти через три минуты после моего сигнала. Как поняли?
– Понял, сэр, - произнёс дознаватель на экране не обращая внимание на удивленно вскинувшегося капитана, - ожидаю сигнал.
– Хорошо.
Винсент выключил микрофон и обратился к операторам.
– Господа, дальше я сам справлюсь. Выключите записывающую аппаратуру и отправляйтесь на перерыв.
– Хорошо, босс, - ответила Эмма, - нам следует известить директора?
– Пока нет - я подготовлю доклад, когда будет что доложить.
– Ясно.
Женщина встала, подавая пример остальным, и те начали пробираться между шкафами и столами к двери. На выходе, Эмма замерла на секунду и повернулась, будто хотела задать вопрос, но Верлон молча покачал головой и она кивнув вышла, тщательно прикрыв дверь.
Полковник занял освободившееся кресло, потянулся к пиктограмме микрофона и заметил что пальцы дрожат. Выругался. Глубоко вздохнул. Достал из кармана портсигар. Закурил. Убедился что дрожь ушла и медленно коснулся экрана.
– Мистер Смит, сигнал.
– Принимаю, сэр. Удачной работы.
– Спасибо.
Винсент почесал лоб костяшкой левого кулака и размеренно произнёс:
– О старый мир! Пока ты не погиб, пока томишься мукой сладкой, остановись, премудрый, как Эдип, пред Сфинксом с древнею загадкой.