Побратим смерти
Шрифт:
— Убивать его как?
— Нужно поразить мозг или сердце. Это его не убьет, но, скорее всего, остановит ненадолго. Мертвый упырь считает себя человеком, и серьезные раны его… удивляют. Мол, как это? В голове топор торчит, а я жив. Вот тут и нужно его обезглавить. А еще лучше — применить казнь Z. Отсечь голову, разрубить туловище по диагонали через сердце, а потом отделить ноги. Тогда упыря можно и не закапывать, он уже точно не возродится.
— Понятно, — пробормотал Снайпер. — Есть душа, нет души — по-любому только расчлененка, только хардкор. Ну так как, поможешь за
— Даже если расскажу, не дойдешь, — мрачно сказала Ксилия. — Чужой ты лесу, сожрет он тебя и не подавится. Хорошо. Я надену латы и пойду впереди с луком. Ты идешь сзади след в след. Возьмешь дедушкин арбалет, я видела, что ты научился с ним обращаться.
— Ага, научился, — проворчал Снайпер. — Один болт в мишень, вот и вся огневая подготовка.
— Если умеешь стрелять, то, когда потребуется, — выстрелишь и не промахнешься. Хороший стрелок соединяется своим сердцем с сердцем оружия.
— Да-да, я это уже слышал, — задумчиво произнес Снайпер, вспоминая давно услышанные слова: «Если сердце ружья и сердце стрелка различаются, будет промах…» [4] Интересно, в этом мире тоже побывал мой старый друг Виктор Савельев, или это просто совпадение?»
Они вышли через час. Старый Вард походу не препятствовал — напротив, сказал:
— Идите. Мне одному надо побыть.
— Если опасность какая, в лес уйдешь? — поинтересовалась внучка.
— Уйду, — кивнул старик. — Непременно уйду.
4
Японский трактат «Школа ходзюцу Ватанабэ-рю».
…Многолетний мох мягко пружинил под ногами. Латы Ксилии, густо смазанные каким-то вонючим жиром, вопреки ожиданиям, не бряцали при ходьбе — лишь слегка поскрипывали многочисленные ремешки, стягивающие стальные пластины. Снайпер шел следом, воротя нос от тяжкого смрада — похоже, жир, использованный для смазки, был напрочь протухшим, что, впрочем, Ксилии никакого неудобства не доставляло.
Арбалет стрелок повесил за спину. Случись чего, пока еще в пистолете патроны есть, а воспользоваться этой деревянной и неудобной дурой всегда успеется. Сейчас вообще больше ножи были востребованы, так как нормальный лес сменился мутировавшим.
Хищные ветви, шевелясь, начали потихоньку подбираться к путникам, словно щупальца гигантских осьминогов. И если вонючих доспехов внучки лесника гибкие ветви касаться явно опасались, то к Снайперу проявляли живейший интерес. Не иди он по едва заметной тропке следом за девушкой, все могло бы кончиться плохо. В этом лесу и вправду как на минном поле: шаг влево — шаг вправо чреваты летальным исходом. Несколько раз Снайперу пришлось рубануть ножом по особо назойливым ветвям. Конечности дендромутантов реагировали немедленно. Вслед за ударом слышалось недовольное шипение, ветви отдергивались назад, и конфликт был исчерпан — до тех пор, пока новый хищник вновь не пытался дотянуться до свежей плоти.
Так
— Что-то везет нам сегодня на удручающие пейзажи, — проворчал Снайпер. — То лес что твоя гробница, то вот это…
Перед ними раскинулось старое кладбище с покосившимися надгробиями и травой, что запросто вырастает на хорошо удобренной почве чуть ли не в рост человека. Правда, не сказать, что кладбище было напрочь лишено внимания живых. Вокруг него топорщилась частыми четырехметровыми железными копьями совершенно новая ограда, через которую без штурмовых спецсредств или, на худой конец, длинной лестницы перелезть было просто нереально. Похоже, местная администрация очень опасалась того, что может вылезти из-под старых надгробий.
— Решетку новую поставили, да только зря, — негромко произнесла Ксилия. — Упырям через нее не перелезть, но если железа коснется тот, кто их поднимает из земли, то часть ограды осыплется, словно гнилая солома. Ржавчина моментом сжирает все, к чему прикоснутся грязные лапы Низших.
И вправду, неподалеку в ограде зияла неслабая дыра, кое-как заделанная неструганными досками. Над дырой висел покосившийся знак — грубо сколоченный деревянный щит, на котором не менее грубо был намалеван знак «Z».
— Предупреждение «осторожно — зомби»? — поинтересовался Снайпер.
— Это предупреждение, что каждого, кто полезет на это кладбище, ждет казнь «зет», — пояснила внучка лесника. — Земля за оградой объявлена проклятой, а Низший, видишь, поглумился, сделав себе проход именно под графским знаком. Ну и кутруб с ним. Сейчас обогнем кладбище, потом два полета стрелы пройти по полю — там и будут твои развалины…
— Тихо, — прошипел Снайпер.
Слева слышался уже хорошо различимый лязг доспехов. Вдоль ограды шла хорошо утоптанная тропинка, и теперь было понятно, откуда она появилась. Не особо надеясь на железный частокол, вдоль него постоянно ходили вооруженные латники.
— Патруль, — прошептала Ксилия. Ее лицо под открытым забралом шлема заметно побледнело. — От них не уйти. В составе каждого кладбищенского патруля обязательно находится один Палач — лучший воин гильдии Чистильщиков веры.
Снайпер не ответил. Он просто шагнул к дыре в заборе и одним движением сорвал ненадежную деревянную заплатку. Доски, грохоча, упали на землю.
— Быстрее, — сказал стрелок, кивая на проход, открывшийся в ограде.
— Но ведь там… проклятая, мертвая земля!
Глаза Ксилии были расширены от ужаса.
— Живые люди страшнее мертвой земли, — сказал Снайпер, протискиваясь меж ржавыми огрызками железных прутьев. — Похоже, настал мой черед идти первым.
На голову лилась вода, холодная, словно жидкий лед. И у сознания, провалившегося в черный омут беспамятства, просто не было другого выхода, кроме как, смертельно продрогнув, вынырнуть из темноты и вернуться на старое место.
Лис вздрогнул и открыл глаза.
Вода немедленно перестала литься, и пред очами парня нарисовалась на редкость мерзкая рожа.