Поцелуев мост
Шрифт:
Подтаявший снег забился в мои кроссовки, и я почувствовала влажный холод в пальцах. Матвей, видно, тоже промок, хотя верхние пуговицы на его куртке были расстегнуты или оторвались, и теплый, родной дух шел от его обнаженной груди.
Я прильнула к нему. Он погладил меня по голове, потом вытащил из пачки папиросу и попытался прикурить. Она пропиталась влагой и поддалась не сразу. Наконец он глубоко затянулся и с чувством выдохнул горький дымок. От голода и запаха табака голова у меня закружилась, и я упала на склон воронки. Матвей быстро сделал еще пару затяжек и выбросил окурок. Он похлопал меня по щекам:
– Э-э… Так не пойдет, девочка моя. Нам надо выбираться отсюда, но придется идти в другую сторону, через лес. К сожалению, о моей машине придется забыть: наши преследователи опередят нас. Полагаю, они проехали мимо поворота лишь потому, что не ожидали застать здесь чужаков. Место глухое, кто потащится в такую даль.
– Но лесом нам не выбраться. Мы заблудимся. Или утопнем в болоте.
– Я с лесом на «ты». В детстве бабушка ежегодно дачу снимала под Лугой. Знаешь, какие там леса? Да и ты утверждала, что заядлая грибница. Вместе сообразим как-нибудь, в какую сторону идти. Посмотрим на сосны, где у них более ветвей? Все понятно – юг в той стороне. А нам надо на восток. Двинули потихоньку.
Матвей помог мне выбраться из воронки, и мы, проваливаясь в колючий, крупчатый снег, в лесу его еще было довольно много, побрели. Вскоре снова послышался гул мотора. На этот раз мы только пригнулись, с дороги уже трудно заметить нас. Вскоре мы преодолели овраг, потом поднялись на холм и с его вершины увидели серую змейку шоссе.
Остановилась лишь десятая или двадцатая машина, но через два часа мы уже были дома. Сразу наполнили ванну горячей водой и втиснулись туда с Матвеем одновременно. Мы наслаждались теплом, как близнецы в утробе матери.
– Ну, рассказывай! – нетерпеливо попросила я, когда озноб окончательно прошел. – Рассказывай, как нашел меня?
– Подожди, Леночка. Ногу сводит. – Матвей застонал.
Я принялась энергично массировать его напряженно вытянутую под водой ногу. Затем мы молча предавались блаженству покоя и тепла, лежа на боку, грудь к груди.
– Будем вылезать? – предложила я.
Но Матвей не отвечал. Только теснее прижимался ко мне… Никогда еще я не испытывала такого перехода с грешной земли в райские кущи. Меня качало на волнах экстаза, как никогда прежде. Возможно, так откликались недавно пережитые испытания. Мы с Матвеем едва не захлебнулись водой и, смеясь, разомкнули наши тела.
После ванны я даже не успела поесть – заснула, едва присев к обеденному столу. Матвей перенес меня на руках в спальню и уложил в постель.
Я проспала четырнадцать часов.
Глава 20
На следующий день Матвей скупо рассказал о том, что происходило в мое отсутствие и как ему удалось выйти на след похитителей. Уже вечером его встревожил звонок Ренаты. Она спрашивала, почему я не приехала к ней. Матвей сказал, что я собиралась завернуть на кладбище. Рената на следующее утро помчалась на кладбище, благо от ее дома до него рукой подать. Словоохотливые старушки – продавцы цветочной продукции – расписали ей картину с похищением женщины, разыгравшуюся у них на глазах. Но дальше след похитителей терялся.
Татьяна сразу обратилась в милицию, но ей велели подождать недельку. Открывать дело замотанные службой милиционеры не спешили.
Да и не было у моих друзей доказательств, что похищенная на кладбище женщина и я – одно и то же лицо. Игорь еще не вернулся из Москвы, хотя ему сообщили о моем исчезновении. У Матвея осталась одна ниточка – Алексей. Тот, выстраивая себе алиби, вышел на дежурство, и на вопросы Матвея и Татьяны недоуменно пожимал плечами. Однако Татьяна недаром считала себя экстрасенсом. Она уловила в его поведении нервозность. Велела Матвею не спускать с Алексея глаз и сама бросилась к знакомым на поиски машины для Матвея – выследить подозрительного соседа пешком было бы затруднительно. Вскоре отыскалась приличная «восьмерка», под стать машине врага. Татьяна и Матвей устроили засаду. Матвей несколько часов дежурил в машине, поставив ее неподалеку от Поцелуева моста. Куда бы ни направился Алексей, этого разъезда ему не миновать. Татьяне оставалось дать знак Матвею по мобильнику, когда охранник нормалистов сядет в свой автомобиль и двинется в путь.
Матвей, обычно медлительный и неповоротливый, на сей раз действовал очень собранно и хитро. У него хватило смекалки незамеченным проехать за Алексеем почти до места, где меня удерживали бандиты. Алексей же проявил беспечность, не опасаясь слежки. Он ехал дожать начатое черное дело – принудить меня подписать дарственную. Мою тюрьму окружал не забор с колючей проволокой, а глухие, болотистые леса. Видимо, прежде здесь была избушка финского лесника. Матвей притормозил, спрятал машину среди невысоких елок. Последние пятьсот метров он крался лесом, как разведчик, ориентируясь по слуху на урчание мотора авто Алексея.
Пришлось дожидаться темноты, чтобы разобраться, где меня держат. Часовой у баньки сразу привлек его внимание, но проникнуть туда не было возможности. Человек пять вооруженных бандитов сновали туда-сюда. Матвей, скорчившись от холода, провел ночь в заброшенном полуразвалившемся сарае, в полусотне метров от меня. Зато утро изменило расстановку сил. Алексей, взяв с собой половину охраны, куда-то уехал. Двоих оставшихся Матвей обезвредил без труда. Замечу, что мой освободитель был без оружия.
Почему поредело кольцо моих тюремщиков, стало ясно позднее, когда рассказал о своем участии в этом деле Игорь.
Мы сидели с Игорем в кафе – как замечательно снова чувствовать себя в безопасности! Вокруг обычные, приятные люди, зашедшие пропустить по кружечке пива или выпить кофе. Впрочем, посетителей в этот полуденный час было немного.
– Елка, я с ума сходил из-за страха за тебя, когда они выставили такую непомерную сумму! Я, конечно, нашел бы ее, но не сразу, не в один день. И мне надо было осмотреться, оценить ситуацию, приобщить своих людей.
А ты представляешь, что бы эти разбойники сделали со мной в тот день, когда ты наколол их, оставил с пустыми руками? Если бы не Матвей, который утащил меня буквально у них из-под носа, я бы сейчас не пила здесь кофе.
– Матвей слишком рисковал, дорогая. Из-за его поспешности действительно могло произойти непоправимое. Все обернулось хорошо по чистой случайности. Мои люди десять раз все просчитают, прежде чем действовать.
– Но твои люди не сумели дать урок Алексею?
– Да, он скрылся, мерзавец. Но от меня не уйдет. Дай время.