Поцелуй королевы
Шрифт:
— А разве мало?.. А-а, ты, видимо, имеешь в виду бессмертие? Справедливая постановка вопроса. Что же, и эту проблему можно решить. Так и быть, подсадим тебе чип. Договорились?
Цебир негромко засмеялся.
— Дурак ты, Азаз. Так ничего и не понял?
По лицу Яхаве-Азаза мелькнула тень. Он попытался что-то сказать, но Яхаве-Цебир не дал ему этого сделать, нажав на спусковой крючок. Импульс лучевого револьвера пробил голову Яхаве-Азаза насквозь, и он упал лицом вниз, разбрызгивая по столу кусочки мозга и капли крови.
Какое-то время оба, оставшихся в живых, Яхаве смотрели друг на друга. Потом Яхаве-Цебир засунул револьвер в кобуру под мышку и сел на свободный стул, напротив старшего Яхаве.
— Ты здорово рисковал. Азаз мог тебя пристрелить.
— А иначе, как бы я убедился в его предательстве? — серое, покрытое багровыми, шелушащимися пятнами, лицо умирающего старика ничего не выражало. Ничего, кроме беспредельной усталости.
— Ладно. Все хорошо, что хорошо кончается. А все-таки, как мы будем решать проблему Хоупса? Так или иначе придется как-то договариваться.
— Я никогда не договариваюсь с врагами, — монотонно проговорил Яхаве. Его левая рука незаметно скользнула к панели управления, указательный палец застыл над красной кнопкой.
— Но, подожди, — с недоумением произнес Яхаве-Цебир. — Иначе не получится. Мы должны договориться.
— Я создал тебя не для того, чтобы ты учил меня, как поступать, — голос Яхаве звучал словно заупокойная молитва. — Прав был Никос: нельзя давать бихронам волю. Они тут же начинаю мнить себя Создателем.
— Зачем ты так? — визави напрягся. — Я — такой же, как ты, твой близнец.
— Оставим эту лирику.
— Хорошо. Речь действительно не об этом. Ты обещал, что найдешь мирный способ договориться с Хоупсом. А вся эта история с бомбой лишь для того, чтобы попугать Азаза и заставить его проявить истинные намерения.
— И ты мне поверил? Ты, который считает, что является мной? — бледные губы Яхаве раздвинулись в зловещей улыбке.
— Но, не взорвешь же ты на самом деле бомбу? Ведь мы все тогда погибнем. В чем тогда смысл?
— Я долго думал над этим все последние дни, — медленно проговорил Яхаве. — И понял. Каждый человек является личностью лишь тогда, когда он един и неповторим. Бессмертие — прерогатива Бога. А Бог не может быть одним из многих. Пусть даже — одним из немногих. Все эти клоны — так, рабочий материал. Я создал свое продолжение, и это продолжение — Адамат. Он прилетит на Радую и заложит там основы новой, великой цивилизации. А я — должен умереть. И ты — должен умереть. И вся эта долбанная Планета, загаженная, прозябающими на ней, говнюками, должна провалиться в тартарары. Я так решил. И так будет.
Старик посмотрел на свою левую руку. Яхаве-Цебир проследил взгляд, и в его глазах отразился смертельный ужас. Через мгновение правая рука Яхаве-Цебира метнулась к кобуре. Но было поздно. Палец Яхаве уже вдавливал красную кнопку в панель управления. Цепь замкнулась.
Внедрение
…Наверное, я пока пропущу описание полета. Вернусь позже, сейчас не до этого. Что происходило в полете — не так важно. Надо пока зафиксировать самые ключевые моменты, моменты, моменты… Тем более, что я не все помню. Самое главное описать то, как хроноты появились на Радуе, как расселились. Надо успеть, здесь таится тайна тайн. Такая тайна, что человечество вздрогнет, когда узнает. Если, конечно, поверит мне. И если я успею это рассказать до конца… Самочувствие у меня в последние дни неплохое. Я упросил Василия Ивановича снизить дозу лекарств, и он согласился. Подействовало то, что я пожаловался на провалы в памяти. Похоже, его серьезно заинтересовало мое сочинение. Но меня беспокоят дурные предчувствия. Этот старший санитар Олег — у него такие жестокие, равнодушные глаза. Прямо мороз по коже, коже, коже… Не буду об этом. Кому интересны мои личные переживания? Я шизофреник, согласно официальному диагнозу. И этим все сказано. Надо продолжать начатую работу. Это теперь единственный смысл моей жизни…
Что происходило в полете? Полет длился около тридцати лет. На корабле, в экипаже, была женщина-врач по имени Сара. Улучив подходящий момент, Евона ввела свою кровь Саре, превратив ее в своего бихрона. Потом Евона и Сара сделали бихрона Адамату из тела командира корабля, Сифара. Клон понадобился для того, чтобы лучше контролировать ситуацию в полете. Связь с Планетой оборвалась всего через несколько дней после старта, поэтому астронавтам приходилось рассчитывать лишь на свои силы.
Про то, как ведет себя моледа, Евона и Адамат узнавали постепенно в течение полета. Так они на собственном опыте, вернее, на опыте бихронов Сары и Сифара, получили и проверили эффект "матки", первоначально изученный еще Юроном, а затем и Никосом. Они убедились, что примерно через одиннадцать месяцев, пройдя инкубационный период, "матка" производит зародышей. Первой симптомы почувствовала Сара. У нее резко повысилась температура тела и кровяное давление, возросла тревожность и возбудимость. Зная со слов Никоса, что подобное состояние может привести к смерти носителя-бихрона, Евона и Сара приняли меры. Они инфицировали кровью Сары, содержащей "зародыши", очередную женщину из экипажа, создав еще одного бихрона. Потом эту же процедуру пришлось проделать и с Сифаром.
Так как полет длился тридцать лет, а в экипаже первоначально находилось двадцать восемь человек (вместе с Евоной и Адаматом), то за несколько лет до окончания полета все его члены превратились в клозов. За исключением, естественно, Евоны и Адамата, которые оставались хронотами — носителями чипов и молед-матриц.
Клозы уже не производили "зародышей", но периодически, примерно раз в месяц, впадали в состояние повышенной возбудимости, проявляя желание переместиться в новое "тело". Но Адамат и Евона категорически запретили клозам подобные действия — ведь "тел" могло не хватить для пересадки новых зародышей от "маток".
В итоге так и случилось. Последних двух бихронов пришлось умертвить после того, как их моледы-матки завершили цикл инкубации. Ведь новых "тел" для этих бихронов на корабле не было, и они все равно погибли бы. Адамат и Евона опасались, что обреченные бихроны начнут вести себя агрессивно и непредсказуемо в период распада зародышей, грозящий им смертью. Потому и предпочли избавиться от клонов, не доводя дело до непредвиденных последствий.
Так, в общем-то без особых приключений, хроноты и их клоны-клозы долетели до Радуи. Перейдя на круговую орбиту и изучив обстановку, космические путешественники пришли к выводу, что по основным параметрам Радуя является почти идеальной средой обитания. Она сильно походила на их родную Планету, но никаких населенных пунктов и каких-либо значимых следов жизнедеятельности аборигенов из космоса обнаружить не удалось.
Хотя на корабле еще оставалось в значительном количестве специальное питание, но все равно требовалось, в первую очередь, найти источники воды и пищи на новой планете. Снарядили небольшую экспедиции во главе с Сифаром и отправили ее в разведку на "челноке". Приземлившись на берегу речки, астронавты на следующий день наткнулись на небольшую группу дикарей. Одного дикаря и одну дикарку захватили в плен, а остальных уничтожили — аборигены проявили высокую степень агрессивности и едва не поранили пришельцев копьями. Пленника исследовали в лаборатории на корабле. По биологическим параметрам дикарь оказался практически идентичен жителям Планеты, но уровень его развития был крайне низок во всех отношениях, за исключением физического.