Поцелуй куртизанки

Блейни Мэри

Мня попятилась. Он употребил слово «шлюха», и она почувствовала себя так, будто он ударил ее в сердце. Чтобы облегчить боль, она подняла руку к груди.

— Достаточно, сэр, даже более чем достаточно! — Лорд Дэвид подъехал ближе к мистеру Коулу, заставляя нервничать и его самого, и его коня. Потом он спешился и встал рядом с Мией. — Я не потерплю оскорблений в адрес этой леди.

Слава Богу, лорд Дэвид слушал их разговор! Мия повернулась к обоим джентльменам спиной и сделала вид, что превозмогает слезы. Она открыла ридикюль и принялась

искать носовой платок, но Джанина, по-видимому, не подумала его положить. Над ее плечом возникла рука, держащая носовой платок. Мия кивнула в знак благодарности, взяла платок и приложила к глазам.

— А вам, лорд Дэвид, советую быть более осмотрительным в связях, а не то из-за нее может пострадать и ваша репутация, и репутация вашей семьи.

Только законченный болван станет угрожать Пеннистану! Нрав Пеннистанов известен так же хорошо, как положение этой семьи в обществе.

— Это верно — если дураки вроде вас станут распространять дикие небылицы. Послушайте меня, Коул, помалкивайте об этом, иначе вы пожалеете.

— Вы мне угрожаете?

— О нет, — сказал лорд Дэвид со смешком. — Если бы я вам угрожал, вы бы это сразу поняли и не спрашивали.

Лорд Дэвид стоял к Мие спиной, и она не видела выражения его лица. Но легко могла его представить. Взгляд, который мог бы лишить мужества даже пирата. Губы, сжатые в тонкую линию, выражающую отвращение. Мия была рада, что сейчас все это адресовано не ей, а кому-то другому.

— Милорд, когда я увижу вас в Лондоне, я сделаю вид, что не знаком с вами.

Мия сжала губы, чтобы не рассмеяться в голос от этой жалкой угрозы, хотя невольно мелькнула мысль, не перейдет ли это столкновение в потасовку.

— Коул, прежде чем так поступать, советую навести справки о моих связях, иначе именно от вас может отвернуться свет.

Мия повернулась как раз вовремя, чтобы увидеть, как лорд Дэвид шлепнул лошадь Коула по заду. В следующее мгновение Мия уже смотрела, как мистер Коул скачет туда, откуда он прибыл, на лошади, с которой не очень-то справляется.

— Благодарю вас, лорд Дэвид.

Мия опустила глаза, пытаясь проявить кротость.

— Посмотрите на меня!

Она поморщилась, но подняла глаза и встретилась с ним взглядом. Он покачал головой.

— У вас глаза смеются. Вы наслаждались каждой секундой этой сцены.

Он говорил так, будто это было тяжким грехом.

— Нет, я не наслаждалась. Никому не нравится, когда его оскорбляют. Но я действительно восхищена тем, что вы меня спасли.

— Мисс Кастеллано, возвращайтесь в экипаж и сидите тихо, не доставляйте хлопот. Я не сомневаюсь, что мистер Коул сказал правду, за исключением последнего грубого комментария. При нашей прошлой встрече я уже убедился, насколько вы бываете сумасбродной. Я вижу, что этот опыт вас очень мало чему научил, вы все еще ведете себя как непослушный ребенок.

— А вы — скучный педант. — Мия терпеть не могла его покровительственный тон и намеки

на то, что она сумасбродная, тогда как ей всего лишь хотелось немного приключений. — Вы знаете о развлечениях столько же, сколько я о боксе. А я, кстати, в боксе вовсе не разбираюсь.

Чтобы удержаться от искушения бросить в него его же носовой платок, Мия скрестила руки на груди.

— Не провоцируйте меня, — угрожающе произнес он. — Уверяю вас, лорд Уильям в десять раз более джентльмен, чем я. — Он наклонился к ней ближе. — Я с женщинами мягко не обращаюсь.

Мия не могла отвести от него взгляд, его зрачки удерживали ее глаза.

— Синьорина!

Джанина позвала ее непривычно робким голосом, и Мия повернулась к горничной, радуясь, что у нее появилась возможность закончить поединок, не проиграв его. Хотя она даже не знала толком, что означал бы проигрыш.

Она больше не взглянула на лорда Дэвида, но позволила ему галантно опустить подножку экипажа.

— Я не очень хорошо себя чувствую. Если мы поедем, будет немного дуть, и от этого мне наверняка станет лучше.

— Да, Джанина. — Мия села на сиденье и протянула горничной неиспользованный носовой платок лорда Дэвида. — Намочи его и приложи ко лбу, я уверена, что это поможет.

— У меня не болит голова.

Они поехали дальше. Джанина застонала, и Мия потянулась за своей шляпкой.

— Вот, держи. Если ты почувствуешь, что тебе плохо, а мы не сможем достаточно быстро остановить экипаж, воспользуйся ею.

— Но эта прекрасная шляпка будет испорчена! Она была на вас, когда лорд Уильям сделал предложение.

— Да, это так. Но она все равно уже испорчена, к тому же она мне разонравилась.

Мия потянулась за бутылкой воды, притороченной к стенке. Джанина забарабанила по стенке, чтобы кучер остановил экипаж. Как только они остановились, она буквально спрыгнула с подножки, и ее вырвало еще до того, как она успела добежать до обочины дороги.

Дэвид Пеннистан пустил коня рысью, потом галопом. Коню нужна была свобода, как и ему самому. Он скакал во весь опор, но не мог выкинуть из головы выражение лица Мии за мгновение до того, как ее позвала горничная. Он хотел ее обескуражить, но вместо этого прочел в ее глазах интерес и вызов. Это снова воспламенило его желание, которое он всеми силами пытался не замечать.

Низко наклонившись к седлу, Дэвид поскакал в лес по старой оленьей тропе. Он знал, что эта тропа выйдет к тому же броду, что и дорога. Чтобы удержаться в седле, ему приходилось сосредотачиваться — именно это ему и было нужно, чтобы отвлечься от мыслей о ходячей неприятности в сиреневом платье. Мимо него проносились деревья, иногда какая-нибудь ветка цеплялась за его плащ или приминала шляпу. Конь знал, что нужно Дэвиду, и давал ему это. Они оба были на грани потери самообладания, на грани катастрофы, но они так остро чувствовали жизнь в себе и вокруг себя, что стали единым целым с ней.