Поцелуй теней
Шрифт:
Эти двое сидхе сцепились в схватке, пытаясь повалить друг друга. Дойл стоял на коленях, вокруг его шеи обвилось щупальце. Шолто был покрыт кровью, и я не сразу заметила, что одно из щупальцев отсечено и лежит, подергиваясь, рядом с коленом Дойла. У Дойла все еще был в руке меч, но два щупальца и одна рука Шолто обхватили его с боков. Другие руки каждого из них сцепились между собой, будто в игре, кто кому пальцы заломает. Только это не было игрой. Меня поразило, что Шолто вроде бы держится. Дойл был признанным чемпионом при Неблагом Дворе. Очень мало кто мог
У меня на глазах Дойл уронил меч и начал обмякать в хватке Шолто. Тот подхватил меч за рукоять, не дав ему упасть на землю. Щупальца все так же обвивали руку Дойла. Я уже летела вперед раньше, чем успела подумать, что же я сделаю, когда окажусь рядом.
Шолто, держа обмякшее тело Дойла в щупальцах, занес меч в двуручной хватке над головой – как если хочешь вонзить нож в чью-то грудь. Я была за спиной Дойла, когда меч пошел вниз. Я накрыла его своим телом, выставив руку, не отрывая глаз от блестящего клинка. Миг только я гадала, успеет ли Шолто отвести удар, но он перевернул меч и направил его острием к потолку.
– Что ты делаешь, Мередит?
– Он пришел спасти меня, а не убить.
– Он – Мрак королевы. Если она пожелает твоей смерти, он будет ее орудием.
– Но у него – Смертный Ужас, ее личное оружие. Он принес мне ее метку в своем теле. Если ты успокоишься и посмотришь не просто глазами, ты увидишь.
Шолто заморгал на меня, потом нахмурился:
– Зачем тогда она посылала меня тебя убивать? Даже для Андаис это не имеет смысла.
– Если ты перестанешь его душить, мы можем попытаться сообразить.
Он посмотрел на обмякшее тело Дойла, все еще висящее в щупальцах, и сказал "А!" – будто забыл, что все еще выдавливает из него жизнь. Теоретически удавить сидхе насмерть невозможно, но я никогда не любила испытывать границы этого бессмертия. Никогда не знаешь, какая трещина в броне окажется достаточной, чтобы умереть на самом деле.
Шолто отлепил свои конечности от Дома, и тот рухнул мне на руки. Под его тяжестью я упала на колени. Не столько я крови потеряла, чтобы так ослабеть. Это либо шок, либо дело в той руке силы, что я применила в первый раз. Какова бы ни была причина, но мне хотелось закрыть глаза и прилечь, чего мне сейчас не светило.
Я села на пол, положив голову Дойла к себе на колени. Пульс у него на шее бился сильно и ровно, но Дойл не приходил в сознание. Потом он два раза резко вдохнул, голова его закинулась назад, глаза расширились, и он набрал полную грудь воздуха. Сел, откашливаясь. Я увидела напряжение в его лице, и Шолто тоже, наверное, потому что вдруг меч оказался наставленным прямо в лицо Дойла.
Дойл застыл, глядя в лицо Шолто.
– Ну, добивай!
– Никто никого здесь добивать не будет, – заявила я.
Никто из них на меня не посмотрел. Выражение
– Дойл спас меня, Шолто. Он спас меня от слуа.
– Если бы ты не защитила дверь, я бы успел вовремя, – сказал Шолто.
– Если бы я не защитила дверь, ты бы успел оплакать мое тело, но не спасти меня.
Шолто все равно не отводил глаз от Дойла.
– А он как попал внутрь, если я не мог?
– Я – сидхе, – ответил Дойл.
– И я тоже. – Злость в лице Шолто стала на самую чуточку горячее.
Я хлопнула Дойла по плечу – достаточно сильно, чтобы было больно. Он не повернулся, но вздрогнул.
– Не подначивай его, Дойл.
– Я не подначиваю, просто констатирую факт.
Полемика переходила на личности, и если эти двое были когда-то чем-то связаны, то ко мне это не имело отношения.
– Слушайте, я не знаю, чего вы друг на друга взъелись, и можете назвать меня эгоисткой, но мне это все равно. Я хочу, черт побери, выйти живой из этого сортира, и это имеет более высокий приоритет над вашей взаимной вендеттой. Так что ведите себя не как мальчишки, а как телохранители особ королевской крови. Вытащите меня отсюда целой и невредимой.
– Она права, – тихо сказал Дойл.
– Великий Мрак выходит из боя с вежливыми словами? Невероятно. Или дело в том, что теперь меч у меня? – Шолто повел клинком, коснулся острием впадинки на верхней губе Дойла. – Тот самый меч, что может убить любого фейри, даже придворного сидхе. Ах, я забыл – ты же ничего не боишься.
Была горечь и насмешка в голосе Шолто, и они, несомненно, свидетельствовали, что я влезла в старую склоку.
– Я много чего боюсь, – совершенно спокойным голосом ответил Дойл. – Смерть в этот список не входит. Но я вижу у тебя на пальце кольцо, которого побаиваюсь весьма и весьма. Откуда у тебя Беаталахд? Я его уже сотни лет не видел.
Шолто поднял руку, и старая бронза кольца тускло блеснула при свете. В кольце был тяжелый камень, и я бы заметила его, если бы он был у Шолто раньше.
– Королева дала мне свое благословение на эту охоту.
– Королева не давала тебе Беаталахд, не давала своими руками.
Дойл говорил с полной уверенностью.
– Что такое Беаталахд? – спросила я.
– Сила жизни, – ответил Дойл. – Оно отбирает у твоего противника самое жизнь и умение; только поэтому он мог одолеть меня в схватке.
Шолто вспыхнул. Считалось признаком слабости – нуждаться для победы над другим сидхе в большей магии, чем есть в твоем теле. В сущности, Дойл сказал, что Шолто не мог выиграть битву и потому вынужден был пойти на подлость. Но подлостью это не было – было всего лишь недостаточно по-рыцарски. Черт с ним, с рыцарством, главное – вернись живым.
Именно это я говорила каждому мужчине, которого любила, в том числе моему отцу, перед каждой дуэлью.
– Кольцо – свидетельство, что со мною фавор королевы, – сказал Шолто, все еще красный от гнева.