Поцелуй в темноте
Шрифт:
– Что сказал твой профессионал?
– То же самое, что Пол: убийца пытался представить убийство Линды Аллен делом рук торговцев наркотиками. Она была убита из полуавтоматического «Мак-10», но с близкого расстояния – ошибка, какой профессионал ни за что не совершил бы. Пуля, выпущенная из такого оружия, разрывается при соприкосновении с мишенью. От головы Линды мало что осталось; убийца должен был быть забрызган ее мозгами.
Ройс ахнула; Митч, должно быть, достаточно насмотрелся на разные ужасы, чтобы утратить чувствительность. Он продолжил рассказ:
– Она
Бокал Ройс был пуст, хотя она не помнила, как осушила его.
– Его? Значит, это был мужчина?
– На этот счет наш профессионал не совсем уверен. Женщины все чаще идут на преступления. И оружием убийства им служат револьверы.
Женщина, подумала Ройс. Она не могла представить себе Элеонору, Кэролайн или Талию стреляющими в упор. Впрочем, раньше она не могла представить себе, что окажется в тюрьме. Теперь она знала, что в жизни возможно буквально все.
Митч пододвинулся к ней, чтобы налить еще шампанского; она ощутила прикосновение его бедра и сделала над собой усилие, чтобы не поддаться мгновенно охватившему ее возбуждению. Сейчас существовали более важные проблемы.
– Пол обнаружил, что у Уорда Фаренхолта есть любовница, – сказал Митч.
– Неужели? Брент никогда об этом не упоминая, хотя он вполне может многого не знать. Он в гораздо более близких отношениях с матерью, чем с отцом. – Она отхлебнула шампанского, переваривая новость. – Собственно, меня это не слишком удивляет. Уорд вежлив с Элеонорой, но от него так и веет холодом.
– Поскольку деньги принадлежат жене, он делает все возможное, чтобы скрыть свою связь. Потребовался эксперт вроде Пола, чтобы правильно истолковать мельчайшие намеки.
Ройс была заинтригована. Одновременно у нее отлегло от сердца. У нее появлялись возможности преодолеть невзгоды.
– Какие намеки?
– Пол – мастер по части разрывания мусора. Этим способом он нашел несколько квитанций на покупки, которые Уорд делал в магазине «Секреты Виктории».
– Вот это да! – Ройс расхохоталась. – Не могу представить себе старину Уорда в этом магазине. Пол наверняка прав: Уорд не стал бы покупать что-либо для Элеоноры в таком месте.
– Конечно. По нашим выкладкам, его любовница – молодая женщина.
– Уж не работала ли Линда Аллен в элитной конторе девушек по вызову? – Митч подтвердил предположение Ройс кивком, и она продолжала: – Она врала, будто встретилась со мной на приеме. Разве она не могла встретиться там с Уордом? Если она вращается в этих кругах, то это не исключается.
– Правильно. Но в ее логове не найдено ничего, что бы связывало ее с Уордом.
– Ты же сам говорил, что там как следует порылись. Уорд мог изъять все, что его компрометировало.
– Возможно. Я всегда подозревал, что за всем этим стоит Уорд. По словам специалиста из ФБР, преступление готовилось несколько месяцев, а может, и лет. Здесь поработал дьявол во плоти. Специалист сказал: найдите мотив преступления – и все встанет
Решение следовало бы найти ей самой. Даром, что ли, она была в классе первой ученицей? Но ее в который раз охватило знакомое чувство разочарования в себе и безнадежности. У нее в руках нет ни единой ниточки. Где-то поблизости бродит убийца. Кто знает, с какой целью он ставит ей капканы и каков будет его следующий шаг? Митч, похоже, пришел к тому же неутешительному выводу.
– Не хочу, чтобы ты переезжала к себе домой. Если убийца найдет тебя, тебе несдобровать.
– Плюнь на убийцу. Меня он не убьет. Главное – постараться, чтобы я не села в тюрьму. Вот где моя погибель!
– Тюрьма тебе не грозит. – Эти слова были сказаны с такой уверенностью, так безапелляционно, что она почти поверила ему.
Митч встал и протянул ей руку. Даже не зная подробностей его прошлой жизни, она чувствовала, что ему пришлось пройти через настоящий ад. Он выжил и теперь торжествовал.
– А ты плюнь на тюрьму. – Митч улыбнулся. – Давай лучше поужинаем. Надень парик. Поедем на Северный пляж. Там тебя никто не опознает.
Митч был прав. Сан-Франциско, бывший в 60-е годы законодателем всех движений и мод, не забыл своих корней. Лучше всего это проявлялось именно на Северном пляже с его лавчонками и разноплеменными кафе. Оказаться там сейчас было все равно, что воспользоваться машиной времени: настоящее смешивалось там с прошлым, давая жизнь новой реальности.
В итальянском кафе «Ваффанкуло» никто не удостоил их вниманием. С потолка здесь свисал искусственный плющ, на стенах красовались римские дорожные указатели. Посередине кафе, освещенного только свечами, торчащими из бутылочных горлышек, помещался фонтанчик; журчание воды, бегущей по камням, напоминало не пение ручейка, а звуки, издаваемые при полоскании горла.
– Знаешь, что такое «ваффанкуло» по-итальянски? – шепотом спросила Ройс, Когда они уселись за столик в самом темном углу.
– Понятия не имею. Я думал, это фамилия хозяина или название какого-нибудь местечка в Италии.
Ройс нравилось быть хоть в чем-то осведомленнее Митча. Посрамить его удавалось крайне редко.
– Это значит «засунь собственный член себе в задницу».
Митч прищелкнул языком и сказал:
– Замечательно! Надо запомнить.
– Только не говори мне, что собираешься заказать пиццу, – всполошилась Ройс, когда Митч заказал графин кьянти. Он кивнул, и она умилилась. «Не раскисай!» – прикрикнула она на себя. – Лучше объясни, когда ты съедаешь весь шпинат, которым забит твой морозильник?
– За завтраком.
– Неудивительно, что ты такой здоровяк! – Он был в великолепной форме. Никогда еще мужское тело не влекло ее так сильно.
– Я бы не отказался попробовать чего-нибудь еще, если бы завтрак мне готовила ты. – Он окинул ее туманным взглядом, специально отрепетированным для того, чтобы кружить голову дурочкам.
– Не забывай, что я сижу на скудном пайке. Мой удел – диета для ускоренного похудения.
– Она на тебя не действует.
– А я, между прочим, уже сбросила тринадцать фунтов.