Почему евреи не любят Сталина
Шрифт:
7 марта 1953 г. неизвестная «спецгруппа» МВД вывезла с дачи Сталина в Кунцеве всю мебель. Но помимо бумаг и документов в ящиках столов и в шкафах у Сталина всегда было много пакетов с деньгами. Деньги Сталин не считал нужным хранить в сейфах, они ему не были нужны. За каждую из десяти официальных должностей Сталина (Председатель Совета Министров СССР, Секретарь ЦК КПСС, член Политбюро, депутат Верховного Совета СССР и РСФСР, депутат Моссовета, член Президиума Верховного Совета ССР, Верховный главнокомандующий, член ЦК КПСС, а до 1947 г. еще и министр обороны) полагалась зарплата. Эти оклады, как было принято тогда в СССР, платили наличными деньгами два раза в месяц. Наличные деньги Сталину не были нужны, и он откладывал регулярно приносимые ему конверты с банкнотами, даже не раскрывая, в различные столы и шкафы. При случае он одаривал большими суммами денег свою дочь Светлану и других родственников, которые иногда навещали его на даче, а также отправлял деньги жене погибшего в плену старшего сына Якова, жившей с дочкой,
Активное участие Маленкова, Берии и Хрущева в репрессиях, часто по собственной инициативе и в связи с собственной борьбой за власть, было, безусловно, широко отражено во многих документах архива НКВД — МВД, секретных архивах Политбюро, в архивах украинского Политбюро и во многих закрытых областных архивах. Но все эти архивы не могли серьезно беспокоить соратников Сталина, так как никто не предлагал их рассекречивать. Их судьба не была срочным делом, привязанным к смерти Сталина. Сверхгорячей проблемой в начале марта 1953 г. была только судьба личного архива Сталина. Полная безнаказанность решений о возможной ликвидации хотя бы части личного архива Сталина обеспечивалась тем, что к этому времени ни одна из ветвей власти, и прежде всего Генпрокуратура, МГБ, МВД и Министерство обороны, не была заинтересована в предании огласке и изучении тех документов, которые могли в нем находиться.
Лишь широкие народные массы, загипнотизированные культом личности Сталина, были уверены, что дело Сталина должно развиваться согласно каким-то им самим созданным предначертаниям, что Сталин оставил какие-то «заветы» или «политическое завещание». Решение о добавлении отдела Сталина Институту Маркса — Энгельса — Ленина было принято именно с учетом этих настроений.
После окончания войны, и особенно в 1946–1947 гг., возник не очень широко известный конфликт Сталина с высшим генералитетом, который чаще всего объясняют ревностью Сталина, желавшего присвоить себе все лавры военных побед и бессмертную славу «величайшего полководца». При этом главное внимание обращают на то, что маршал Г. К. Жуков, назначенный после возвращения из Германии в апреле 1946 г. на пост Главнокомандующего сухопутными войсками СССР, был в 1947 г. переведен командовать Одесским военным округом. Большое недовольство среди маршалов и генералов вызвало назначение на пост министра обороны СССР Н. А. Булганина, человека гражданского, работавшего в основном на партийных и советских постах. В предвоенный период, в 1938–1940 гг., Булганин работал председателем правления Госбанка СССР. Уважением военных Булганин никогда не пользовался.
Однако конфликт Сталина с генералитетом, а не только с Жуковым освещался неверно. Несколько прославленных маршалов и генералов пострадали значительно сильнее Жукова. Любимец Сталина, Главный маршал авиации А. Е. Голованов, был в 1947 г. уволен из армии и получил небольшой пост в аэропорту Внуково. Командующий кавалерийско-танковым корпусом генерал-лейтенант Владимир Крюков, отличившийся в наступлениях последней фазы войны в Польше и в Германии, был в 1946 г. арестован и осужден на 25 лет лишения свободы вместе со своей женой, известной всей стране певицей и народной артисткой Руслановой. Никто тогда не знал, почему знаменитая певица оказалась в ГУЛАГе. Список генералов и маршалов, отправленных в различные военные округа на более скромные должности, можно было бы продолжить.
Этот конфликт был связан не столько с ревностью Сталина при разделе военной славы, сколько с генеральскими увлечениями по вывозу в личную собственность трофейного имущества из Германии, главным образом картин известных мастеров и других ценностей, которые не сдавались в Государственное хранение (Гохран), а присваивались в личную собственность. Маршал Голованов вывез из Германии по частям весь загородный дом-виллу Геббельса, причем это было сделано с помощью находящейся под его командованием авиации дальнего действия. Генерал В. В. Крюков и его жена Русланова вывезли из Германии 132 подлинных живописных полотна и огромное количество других ценностей [292] . Маршал Жуков, бывший в 1945–1946 гг. командующим всеми советскими оккупационными войсками в Германии, также не оказался иммунитетно устойчивым к общему увлечению вывозом в собственность немецких трофеев.
292
Ваксберг А. «Дело» маршала Жукова: Неразорвавшаяся бомба. М.: Литературная газета, 1992. 5 августа. № 32. С. 12. [Генерал Крюков и артистка Русланова были освобождены в июле 1953 г.]
Агенты МГБ, осуществившие по личному распоряжению Сталина тайный обыск квартиры и дачи Жукова, обнаружили там не только склад трофейных ковров, мехов, золотых часов и прочей «мелочи», но и «55 ценных картин классической живописи в художественных рамках», часть которых, как было определено, была «вывезена из Потсдамского и других дворцов и домов Германии». Копия доклада об этом обыске, представленного в январе 1948 г. Сталину министром МГБ Виктором Абакумовым, была обнаружена в архивах КГБ историком Павлом Кнышевским, изучавшим проблему германских репараций и трофеев. Находки такого рода продолжались еще много лет после смерти Сталина [293] .
293
Дейч М. Подписано Сталиным. Добыча тайны германских репараций. М.: Столица, 1994. № 29. С. 21.
В 1945 г. генерал Иван Серов, начальник контрразведки «Смерш», отвечал в Германии и за судьбу трофейного имущества. Серов был «человеком Хрущева», а не Берии. С 1938 г. и до начала войны Серов был начальником НКВД Украины. В 1954 г. Хрущев назначил И. А. Серова председателем вновь созданного КГБ.
В 1958 г. было обнаружено, что исчезнувшая среди трофейного имущества корона бельгийской королевы была присвоена в 1945 г. Серовым вместе со многими другими ценностями. Обыск на квартире Серова производился с санкции Генерального прокурора. После этого Серов был переведен с должности председателя КГБ на должность начальника Главного разведывательного управления (ГРУ). Нет сомнений в том, что не только армейские генералы, но и генералы НКВД и «Смерш» увлекались трофейным бесплатным «импортом». Вывозить и высылать посылки с разного рода вещами из оккупированной Германии не запрещалось даже солдатам и младшим офицерам. На этот счет имелись определенные тайные инструкции. Но для генералов не было правил. Поэтому для Сталина, который украшал стены комнат на даче в Кунцеве фотографиями-репродукциями картин, которые он вырезал из журнала «Огонек», этот трофейный грабеж был неожиданным. Он распространился и на партийно-государственную элиту. Немалое число партийных и государственных чиновников заменяли в своих квартирах и дачах казенную мебель на роскошные немецкие гарнитуры. Серьезно наказывались лишь крайние проявления этого грабежа. В умеренных размерах он прощался. Картины известных мастеров, безусловно, приходилось сдавать в разные секретные фонды галерей. В еще большем масштабе германское имущество конфисковывалось без всяких регистраций в резервы государственной казны, и это делалось с согласия Сталина.
В личном архиве Сталина находилась также его многолетняя переписка со своими ближайшими соратниками. Характерный стиль руководства и Ленина, и Сталина состоял отчасти в написании большого числа писем и записок-инструкций. Такие записки писались от руки в одном экземпляре и отправлялись адресату с фельдъегерем, а часто с двумя, для полной безопасности.
Фельдъегерская служба была создана еще в Чрезвычайной комиссии, расширена в ГПУ и в НКВД, где был создан особый фельдъегерский отдел. Среди всех публикаций о Сталине в последние десять лет наиболее ценной для любого биографа Сталина является книга «Письма И. В. Сталина В. М. Молотову», изданная в 1995 г. Это аннотированный сборник писем Сталина Молотову, написанных в 1925–1936 гг., в те осенние месяцы, когда Сталин уезжал на юг отдыхать и лечиться водами, оставляя в Москве Молотова для руководства Политбюро. Эти письма, написанные рукой Сталина, хранились Молотовым в домашнем сейфе.
В декабре 1969 г., когда Молотову было уже 79 лет, он сам сдал в Центральный партийный архив оригиналы этих писем. Тогда, в связи с 90-летием со дня рождения Сталина, по инициативе Михаила Суслова готовилась частичная реабилитация Сталина и серия статей о нем в центральной прессе. Молотов полагал, что некоторые отрывки из этих писем могут быть опубликованы. Но полной реабилитации не произошло, и письма Сталина Молотову, неизвестные исследователям, пролежали в секретных архивах еще 25 лет. Их сдали в «Особую папку», откуда они перешли в 1992 г. в РЦХИДНИ. Высказанное составителями сборника предположение о том, что Молотов сдал в партийный архив лишь письма Сталина до 1936 г., потому что он не сохранил писем 1937-го, 1938-го и последующих лет, в которых были отражены события террора, необоснованно. Сталин с начала 1937-го и до осени 1946 г. работал без отпусков, и поэтому ему просто не было необходимости общаться с Молотовым таким путем. По характеру писем видно, что многие из них являются ответами Сталина на письма самого Молотова, информировавшего его о партийно-государственных событиях в Москве, которые не отражались в прессе. Некоторые письма Сталина написаны Молотову, когда тот был в отпуске, а Сталин в Москве.
В одном из таких писем Сталин даже шутил: «Молотоштейцу привет! Какого черта забрался в берлогу, как медведь, и молчишь? Как у тебя там, хорошо ли, плохо ли? Пиши…»
Изданный сборник, который его составители считают «уникальной и первой не косвенной, а прямой, оригинальной коллекцией, первоисточников… о характере и механизме партийно-государственного руководства страной в 20-30-е гг. и о личности самого Сталина, был бы, безусловно, намного более ценным, если бы в нем переписка была двухсторонней, а не односторонней. Письма Молотова Сталину можно было бы найти в личном архиве самого Сталина. Но их никто никогда не находил. Они были уничтожены. Маловероятно, что Сталин сам уничтожал письма соратников, которые он получал по фельдъегерской связи.