Почёт ли – смерти приговор на Земле?
Шрифт:
Природы воли – по игре,
Где ворон – некромант в пути
Его затерянное тело имени.
Несёт отчётливый сюжет
То слово – после жадной бури,
Им опираясь в бег веков -
Ты ждёшь опричника на воле.
Но город им хранит печаль,
Нелёгкий клад нашёл свой мир,
Он под изъяном одичал им
И выпил кровь, как тот вампир,
Кто ум свой пролагает – в свет,
А тело держит в темноте
Готической основы, где
Ты
Ему спросил отважный взгляд
Кто прав сегодня, а кто нет,
Где ветер будоражил свет,
В руках твоих, держа игру
Над преисподней мостовой
Внутри опоры стен из ряда,
Где город спит и этим жив -
Вампир искусственного взгляда.
Он поднимает жёлчь ночной,
Тлетворной рвению рукой,
А сам под чёрной мостовой
Стоит в тлетворном рукаве,
Чтоб думать на одной игре,
Где был он ворону – впотьмах
Не вектор славы и не страх,
А ночь под серостью огней.
Они лишь – догорая мне
Несут обиды сквозь года
Опричника – забыть тогда
Искусство взгляда от миров,
Что должен ночью открывать
И ворон свой – впускать взаймы,
Как этот день внутри вины
На прошлый пафос от невзгод.
Отчётливой рукой берёт
Исходный номер под войну -
Тот ворон, облачившись в твой
Сюжет фамильный, что другой
Ты дашь искусству – забывать
Тот город сердца, где жива
История к проблеме жизни.
Но ворон в красном облетев
Куёт свой ветер, как и свет,
Приказывая выбить страх
От полнолуния – в руках.
Тогда бы право стало днём,
А ночь внутри – игрой зеркал,
Им вынув месяц, как оскал
Из предназначенных тобой -
Исходных чисел, где страдаешь
Любовью часа в сон тоски,
А ворон прячет под виски
Кровавый ад внутри окна.
Им жив опричник, он поэт
Из блага муки под любовь
Искать особый ветер слов
И им указывать – приличие.
Где стыла вороном под стать
Та городская благодать
Из чёрной муки близ сердец,
Что оковала смертью жилы,
Там ворон смотрит на тебя,
Он в воле жив и в том опричник,
Любовью созданный из ада
Для городской тоски – в руках.
Забывая каменные стелы
Постаменту грезит бытие,
Было ли твоим упрёком жизни
Падать для себя в окно, что сам
Ты забыл поставить неба свет?
Где желает сердце – всё расставить
По нутру, от честности у жил,
Верить им, чтоб волей не дожил
Ад конечной каторги до грани.
Будешь забывать одни года,
А другие – каменные стелы,
Мучают на форме нас – тогда
И зовут простить упрёком свет.
Не был за прохладой этой ранней
Сам опознан в мыслях – человек,
Он растаял в личности на свет,
Как природа стелы о познание.
Камень серой массой – о любви
Не даёт совета за прощание,
Забывает чувство в этой тьме,
Был ли ты им – призраком земным,
А потом забыл своё молчание,
Верил ли от камня этим – больно,
Но гордыня вылепила свод
От нутра искусства – за тобой.
Архитектор выдуманного счастья,
Ветер глаз у признака любви
По планетной роли между лиц
Пробегает слово – проводниц.
Нам они несут под чай – прощание
Или слово утоляют смертью,
Где у стелы видит эта разница,
Что быть может – выдумано ей
В жизни ли, но новое прощание
Или в смерти роскошь от любви -
Чёрной формой злого обещания,
Верить ли – от камня этой силы?
Силуэт запомнил эту грань,
По которой в старости идти
Не сегодня могут в нас – года
Или нам сказали эту мысль,
Облачившись в стелы – города,
По особенной примете идеала,
Быль к тому искусству не права,
Но гордится роскошью гнедой.
Человек не смотрит за мечтой,
Стала ли она прилична – в жизни
Или страхом отражает рай
В камне мёртвой боли на благах?
Ты запомнишь серый день в глазах,
Сизый тон от мимолётной грани
Между пропастью, обнявшей эту боль
И затерянное время под ногами.
Забывая каменные стелы
Бередит искусник в небе – слово,
Там он тает быстро и знакомо,
Что герои в личности свобод -
Пребывают для наивных лет,
Напевают сложные надзоры
Между прошлым мифом, что его
Смерть не видит – облачённый рай.
Сколько серых камней от воды
Спряталось без мысли о природе,
Сколько лет отказывало нам -
Покорять свободный мир для слов,
По которым стиль писал бы имя
Сложными орнаментами города,
Словом архитектора запомнив
Целый свод истории в глазах?
Каменные стелы, словно страх
Здесь стоят и смотрят на подоле
У всемирной формы бытия,
Сложенного в частности – вокруг.