Почта Приграничья
Шрифт:
Скучающий за стойкой мужичонка, увидев почтаря и ведунью, входящих в гостиницу, моментально подобрался и уточнил, что им угодно будет подать. Олег, прикинув, что ждать им в любом случае придется, заказал отварного картофеля с мясом, а Настя попросила салат и немного ягод. Наедаться на ночь в знатных семьях было не принято, и девочка тщательно следовала традиции здорового питания.
Запасной номер нашелся быстро, видимо, староста и впрямь постарался, и слуга, отдав распоряжение поварам, выдал нетерпеливо прохаживающейся по залу Насте ключ. Олег наблюдал за этой суетой с молчаливым спокойствием. Мужичок жестом и вымученной улыбкой предложил им присесть за
Почтарь же невозмутимо выправил позвоночник, а потом, не дожидаясь своего жаркого, принялся уплетать слегка подсохший, но все равно приятно пахнущий ноздреватый хлеб. Настин салат и ягоды уже принесли, и она теперь наслаждалась легким ужином. Овощи, правда, были заправлены густой сметаной, а не греческим маслом, как было принято в столице, но девочка с удивлением отметила, что этот способ сервировки не так уж плох... Но не зацикливаться же на еде, одернула она себя.
– Рассказывай, - обратилась она к Олегу, - почему ты скрыл от меня такую прелесть, как пушистый бурнуль?
Хитрая ведунья решила сразу не бить в лоб вопросами о двоедушнике и том, что почтарь хотел у него выведать, а отвлечь внимание безобидной темой. А уже потом...
– Почти у каждого почтаря есть бурнуль, - пожал плечами Олег.
– Не думал, что тебе это станет интересно.
– Ну вот еще!
– возмутилась девочка.
– Во-первых, это очень милый зверек, а во-вторых, он все-таки с того берега... Он не опасен? И где он прячется? А я могу себе завести такого?
Настя засыпала почтаря вопросами, и тот, не выдержав, улыбнулся.
– Давай начнем с того, что он может быть опасен, если подцепит какую-нибудь хворь вроде бешенства, - сказал он.
– Но это почти невозможно, так как навьи твари хорошо защищены от болезней. Бывают, конечно, исключения, и тогда пиши пропало... А вообще, среди почтарей в порядке вещей заводить питомцев.
– Чтобы прикрываться от дружинников, если те забудут о правилах Приграничья?
– тут же поинтересовалась Настя.
– Ну, не только это, - вновь улыбнулся почтарь.
– Хотя, сказать по правде, это из ряда вон выходящий случай. В основном же мы их держим для компании. Знаешь, порой, если пропустишь рассвет и застрянешь на той стороне надолго, очень не хватает обычного тепла... Абурнули теплые и еще они могут чувствовать опасность. Не любую – да и выдавать нечисть человеку они будут в очень редких случаях – но вот на тех же коргорушведьминых они шипят за милую душу… Так я в свое время вычислил питомца Ели в засаде. Приманил его и... дальше ты знаешь.
– Миклуша, - понимающе кивнула девочка.
– И все-таки, где бурнуль у тебя прятался все это время?
– В сумке, - невозмутимо ответил Олег и достал сонно щурящегося зверька на свет, вызвав у Насти прилив умиления. Бурнуль лениво посучил лапками, зевнул и свернулся в клубочек прямо в ладони почтаря.
– Ты не смотри, что он похож на крысу. Их ошибочно причисляют к обычным грызунам, но бурнули – это совсем другое. Они очень спокойные и могут спать хоть весь день. Если нет опасности,
– Можно?
– девочка просительно протянула руку к бурнулю, и почтарь кивнул.
– Только осторожно, - предупредил он.
Настя аккуратно потрогала пушистую спинку зверька и собиралась вновь умилиться, как вдруг бурнуль развернулся и с фырканьем распахнул зубастую пасть, брызнув слюной. Девочка отдернула руку, а почтарь, не обращая внимание на ее возмущенный вид, убрал обеспокоенного бурнуля в сумку.
– Вот тебе еще один урок, - почтарь явно наслаждался представлением.
– Тварь с того берега, даже мелкая и с виду безобидная, все равно остается созданием Нави. Никогда нельзя об этом забывать. Вот видишь ты, например, ведьму – она выглядит как человек, ведет себя как человек, но при этом все равно служит старухам Нга, и стоит тем передать приказ, как она моментально забудет все, что вас связывает, и попытается воткнуть тебе нож в спину.
– Он ведь мог меня укусить!
– Настя не обратила внимания на откровения своего спутника и продолжала с жаждой мести поглядывать на его сумку.
– Мог, - согласился почтарь. – И что такого?
– А вдруг он ядовитый, - пробурчала девочка.
– Или у меня бы шрам остался.
– Боишься, замуж со шрамом никто не возьмет?
– поднял брови Олег под возмущенный писк Насти.
– А если серьезно, просто относись к нему с уважением, и все будет хорошо. Ну и еще было бы неплохо тебе изучить справочник местной фауны. Может пригодиться. Для жизни.
Олег продолжал с интересом следить, как меняется цвет лица девочки, но в итоге та все же смогла взять себя в руки.
– А какие, вообще, питомцы бывают у почтарей? – Настя пообещала себе изучить книгу, что посоветовал Олег, но некоторые ответы она хотела знать уже сейчас.
– Интересно? – Олег хмыкнул, но не стал делать тайну из такой обыденной вещи.
– Бурнули самые распространенные звери с той стороны, которых кому-либо удавалось приручить. Но есть и экзотика, скажем, явидь или ехидина.
– Змеи?
– поняла Настя.
– Именно, - подтвердил почтарь, под беспокойное шебуршениебурнуля в сумке.
– Ехидин и тут, близ Оковиц, полным-полно. А вот явидь – змея редкая. Она далеко от берега живет на той стороне, ее поймать можно, если углубился, а это рискованно... И еще она летом спит, а просыпается осенью. Обе тяпнуть могут, поэтому их совсем бесстрашные заводят. Скажу по секрету, у Василины явидь живет. У всех остальных – бурнули.
– Оригинально, - покачала головой Настя.
– Я бы, пожалуй, поостереглась.
Олег неопределенно пожал плечами, и ведунья решила, что можно переходить к другим вопросам. И лучше все же издалека...
– Как считаешь, что задумывал двоедушник? Он ведь не просто так силу собирал – так ради чего?
– услышав это, почтарь нахмурился.
– Скажу честно, не знаю, - проговорил он задумчиво.
– Пожиратели кошмаров, те, что попроще, обычно действуют по веками обкатанной схеме – нападают на небольшие группы людей, обездвиживают одного и на его глазах изощренно пытают до смерти остальных. Тот мучается, а этим тварям хорошо. Потом от человека обычно остается одно название – редко кто в себя после такого приходит. А если все же сумеет с этим жить, долго все равно не протягивает. Поэтому-то лихо здесь, в Приграничье, редко попадается. Каждое его действие – это нарушение Договора. Некоторые наловчились и людей мучают не до смерти, но пищи им в этом случае лишь на неделю максимум хватает.