Почти что сломанная жизнь
Шрифт:
– Не совсем, Эйлин. Нам необходимо задать ему пару вопросов, но когда мы приехали к нему домой, его там не было, а сегодня он сказался больным.
Доминик сморит на меня, потом снова на Саймона, потом опять на меня.
– Он, что, тот продажный полицейский, вымогавший у Джона деньги?
– спрашивает он Саймона, придвигаясь ближе ко мне для поддержки.
– Полагаю, что он самый, но Оскар указал лишь на то, что он один из мужчин, участвовавший в вашем изнасиловании, Эйлин. Был также еще один. Опустившийся на дно наркоман по имени Роки Адамс. Он был тем, кто выбирал жертв.
От удивления я широко открываю рот, и неожиданно меня охватывает дрожь. Цепенею, не в силах больше разбираться со всей обрушившейся на меня информацией. Я сползаю по кровати и, укрывшись с головой одеялом, отворачиваюсь к стене, полностью отгораживаясь от всего и не желая ничего слушать.
Фейт хотела привезти это чудовище ко мне домой, чтобы представить нас друг другу, а теперь выясняется, что он один из них. Их было трое: полицейский, адвокат и наркоман.
– Сколько всего?
– спрашиваю я из-под одеяла. Я не хочу спрашивать, но должна.
– Сколько всего девушек?
– спрашиваю я чуть громче.
– Не нужно тебе этого знать, - говорит Доминик, нежно поглаживая меня по спине.
Я сбрасываю одеяло и поворачиваюсь лицом к ним обоим. Вдруг, я уже горько плачу, не в силах совладать с жалостью к себе и другим девочкам.
– Сколько?
– ору я.
– Тридцать шесть девушек. И это только те, о которых нам известно, - отвечает Саймон, быстро опуская глаза в блокнот.
Тридцать шесть.
Какое ужасное и полностью сокрушительное число.
Мое сознание поглощает тьма. Глаза закрываются, и я отключаюсь.
Глава 30
– Эйлин, они тебя выписывают. Мы едем домой.
Я поворачиваюсь на другой бок и бросаю взгляд на Доминика. Он смотрит на меня и наклоняет голову набок, заглядывая мне в глаза.
– Ты останешься со мной?
– умоляю его я.
– Я никуда не собираюсь, только если ты не со мной. Ни в этой жизни, ни в другой.
Улыбаюсь Доминику и сажусь на постели.
– Я так устала, Доминик. Мое тело, мой разум и моя душа - все требует отдыха.
– Пойдем. Я отвезу тебя домой, и мы сможем оставаться в постели, сколько захотим.
– Он протягивает мне руку в приглашающем жесте и, глядя на нее, я думаю, не натянуть ли опять одеяло на голову, отключившись от внешнего мира.
– Дома - где нам обоим комфортно - мы можем выздоравливать вместе, не то что в этой крошечной кровати, где я даже не могу обнять тебя.
Опускаю взгляд в пол и делаю глубокий вдох.
Он, конечно, прав. Больница - не то место, где я могла бы прийти в себя. Я нахожусь здесь шесть дней, и единственное мое окружение - это медсестры, докучающие своими глупыми вопросами и ненужным беспокойством. Я понимаю, это их работа, которую нужно выполнять, но также знаю, обо мне здесь не позаботятся лучше, чем дома Доминик.
– Хорошо, давай поедем домой, - отвечаю я на его сердечные слова.
– Только дай мне сначала переодеться.
– Откидываю в сторону простыни и иду к сумке, которую принес Доминик. У меня никогда не было дорожной сумки, но Доминик пошел и купил такую для меня, наполнив ее новой одеждой, зубной щеткой и всем остальным, что, по его мнению, могло мне понадобиться.
– Я буду снаружи. Не торопись.
– Он наклоняется и, перед тем, как отвернуться и выйти из маленькой больничной палаты, целует меня в лоб.
Я быстро переодеваюсь, и когда открываю дверь, с другой стороны на страже стоит Доминик.
– Готова?
– входя в комнату, спрашивает он.
– Мне надо только забрать зубную пасту и туалетные принадлежности.
– Оставь их, я уже закупил все необходимое. Давай, поехали.
Он берет мою сумку, обнимает меня за талию и, притягивая поближе к себе, открывает дверь.
– Подожди, я должна позаботиться об оплате, - говорю я, поворачивая к регистратуре.
– Все уже улажено.
– Доминик тянет меня в направлении стоянки.
– Нет, они еще не заходили ко мне. Я должна отдать данные страховки и организовать выплаты.
– Я за все заплатил, - уверенно говорит Доминик.
Что?
– Тебе не обязательно это делать, - я гляжу на него, пока он ведет меня через путаницу больничных коридоров.
– Нет, не обязательно. Но я предпочитаю делать это, потому что люблю тебя и хочу, чтобы ты всегда была со мной. И я определенно собираюсь поддерживать тебя, будь то финансовая поддержка, эмоциональная или физическая.
– Спасибо, - шепчу я, окруженная его щедрой и покровительственной натурой.
Когда мы подходим к машине, Доминик, как обычно, открывает для меня дверь.
В тишине мы едем домой, и я наблюдаю, как темные злые облака, казалось бы, преследуют нас. На дождь не похоже, но угроза кажется реальной. Глубоко внутри я знаю: эти темные облака готовятся к борьбе, собираясь держать меня в старом, основанном на страхе, образе мыслей. Никогда не позволяя мне идти вперед или по-настоящему выздороветь. Так много всего изменилось, но это осталось прежним.
Они низко висят на небе, глядя на мои движения злыми глазами. Отвратительный серый жесток и бессердечен в своей попытке напомнить мне, насколько я по-настоящему сломана.
Я осматриваюсь вокруг и думаю об прошедших нескольких месяцах.
Неужели я настолько ничтожна, как пытаются заставить меня чувствовать эти облака?
Заставила ли меня эта ситуация искать убежище внутри себя и снова отгородиться от мира?
Да, но только временно.
Я гораздо сильнее, чем те пушистые облака хотят, чтобы я думала. Я не единожды была в аду, и я все еще здесь.