Почти леди

Фэйзер Джейн

– Почему вы идете к Сарку? Разве Джерси или Гернси не больше, чем он?

Козимо помедлил у полки с книгами, поправляя словарь Джонсона, который Мег небрежно сунула назад. Он обернулся, держа руку на корешке книги. На губах у него мелькнула улыбка, а глаза весело блеснули.

– Любопытно, мисс Мег? – догадался он.

– Что в этом удивительного? – отрезала она.

– Ничего более удивительного, чем ваша невозмутимость, – сказал он. – Я ожидал, что женщина в вашем положении проявит хоть какие-то признаки смятения. Вместо этого вы агрессивны,

как фокстерьер. – Он немного прищурил глаза: – Кто вы, мисс Мег Барратт?

– Кто вы, капитан Козимо? Ответьте мне, я отвечу вам.

– Я, дорогая моя леди, капитан шлюпа, плывущего к острову Сарк, – с усмешкой в голосе сказал он.

Мег покачала головой, отказываясь от предложения посмеяться вместе.

– Неправильный ответ, капитан.

Его поклон был чистой насмешкой. Он оставил ее наедине с книгой, с пустым подносом и пустым кувшином для воды. А снаружи светило солнце, Мег затылком чувствовала его тепло, сидя у окна на скамье.

Гус подскочил к закрытой двери.

– Пока, – сказал он.

Мег встала и пошла открыть ему дверь. Ара перескочил через порог и направился к лестнице в конце коридора. Солнечный свет проникал через отверстие вверху, и Мег могла ощущать запах моря и солнца. У нее за спиной оставалось ограниченное пространство, в котором она и так уже провела слишком много времени. Девушка захлопнула за собой дверь и последовала за Гусом на солнечный свет.

Сцена на палубе представляла собой смесь бурной активности и полной инертности. Мужчины, некоторые без рубах, сидели кругом, штопая паруса и плетя канаты, а один матрос в просторной красной блузе бренчал на гитаре. Некоторые стирали одежду в больших деревянных лоханях, напевая при этом, или спали, раскинувшись в пятнах солнечного света на палубе. Корабль лениво покачивался на гладкой синей воде, над которой с криками кружили чайки.

Мег остановилась, наблюдая эту сцену, ощущая на себе откровенно любопытные, даже оценивающие, но никак не агрессивные взгляды. Она улыбнулась, и один или два матроса поднесли пальцы ко лбу в небрежном салюте. Девушка огляделась в поисках Козимо и обнаружила его на квартердеке сидящим на палубе, прислонившись спиной к борту, подняв лицо к солнцу и закрыв глаза. Картина полного умиротворения.

Мег миновала матросов, ловивших рыбу у борта, и взобралась по короткому трапу на квартердек. У штурвала никого не было, но двое молодых людей играли в карты на противоположном от капитана конце палубы. При появлении Мег они вскочили на ноги.

Девушка махнула, чтобы они продолжали сидеть, и направилась к Козимо, который удобно устроился на бухте каната и, очевидно, забыл о ее присутствии. Однако, когда на него упала тень, он открыл глаза.

– А, мисс Мег, – лениво улыбнувшись, сказал он. Вы все-таки решили подышать воздухом.

– Гусу захотелось выйти на палубу, – ответила она. Капитан рассмеялся:

– А нам всем известно, что Гус не в состоянии обойтись без эскорта.

Она печально улыбнулась:

– Признаюсь,

меня мучила острая каютная лихорадка.

– Ну, садитесь рядом. – Он немного подвинулся на бухте каната, давая ей место. – В отсутствие кресел мы пользуемся этим. Но вы увидите, это довольно удобно.

– Уверена, что так и будет, – сказала она, опускаясь на канаты. Это было на удивление удобно, канаты прогрелись на солнце и были очень упругие, как слишком сильно набитые подушки. Бортовые поручни служили естественной спинкой.

– Вина? – предложил он, указывая на бокал и графин, стоявшие возле него. – Вино и солнце. Два самых возбуждающих средства в мире.

Мег сделала первый глоток и чуть не подавилась. В какую игру он играет? Он рассматривает флирт как автоматическую реакцию на присутствие противоположного пола, невзирая на обстановку? Может быть, он просто развратник? Скорее Казанова, нежели Козимо. Отсутствие ответа показалось самым достойным ответом. Она воздержалась от замечания.

Козимо улыбнулся и снова откинул голову назад, подставляя лицо солнцу. Он наслаждался. Мисс Мег слишком часто одерживала над ним верх в словесных поединках, и настойчивая атака казалась удачной тактикой. Она определенно вывела девушку из равновесия, и это давало ему некоторое преимущество. Если ее встревожили намеки на флирт, тем лучше. Даже если она сочтет его неуклюжим, подумал Козимо, едко улыбнувшись.

Гус перелетел с поручней на колено Козимо и приветствовал его, задрав голову.

– Доброе утро... доброе утро, – сказал он, и Мег могла бы поклясться, что в его словах слышался вопрос.

Козимо открыл один глаз.

– Мужчина может вздремнуть в солнечный полдень, Гус.

– Доброе утро, – повторил ара еще более настойчиво.

– Он совершенно необыкновенная птица, – сказала Мег. – Заставляет всех делать то, что ему хочется.

– Он нас всех хорошо воспитал, – согласился Козимо, открывая оба глаза. – Вы не передадите мне бокал?

Мег протянула ему бокал. Он наполнил его и осушил со вздохом наслаждения. Она вспомнила его слова, сказанные при первой встрече.

– Эта ваша миссия... – проговорила девушка задумчиво. – Как я поняла, это дело, не терпящее отлагательства... настолько, что вы не повернули назад, чтобы отвезти меня в Фолкстон.

– Да, я так говорил, – согласился он. – И что?

– Для человека, вынужденного так спешить, вы выглядите поразительно спокойным, попав в штиль, – заметила Мег.

Он улыбнулся и слегка пожал плечами.

– Я моряк, мисс Мег. Я знаю, что ничего не могу поделать с ветром. Он служит мне, но только тогда, когда сам сочтет нужным. И я терпеливо жду его милости.

И снова у нее появилось ощущение, что под этой маской беззаботности и веселья таится глубокая мужская сущность. Спокойствие сосуществовало здесь рядом с твердостью, которую ей уже доводилось наблюдать. Что еще? Сила и решительность, была убеждена она. Козимо был не просто моряком-любителем.