Почти леди
Шрифт:
Уиллоу заметила его гримасу и взглянула на него с удивлением. Брэнд стиснул зубы. Да, он не умывался со вчерашнего утра и не менял рубашку. Ну и что?! Зато она жила в борделе и пела в грязном баре! Так что не ей осуждать его.
– Пойдемте ко мне, – сказал Брэнд. – Но сначала я покину вас. Всего лишь на несколько минут.
Брэнд прошел по коридору и вошел в свою комнату. Он даже не надеялся, что Уиллоу последует за ним. Но краем глаза заметил, как в зеркале мелькнул подол синей юбки. Брэнд искренне удивился: неужели эта
– Чем думаете сегодня заняться?
– Ивонна Ксавье! Вам что-нибудь говорит это имя? – раздался совсем рядом голос Уиллоу.
Брэнд вздрогнул; он уже начал раздеваться, и ему сейчас очень не хотелось, чтобы Уиллоу увидела его обнаженным.
– Конечно. Это имя – на одной из папок с документами, – ответил Брэнд, намыливая лицо.
– Да, по делу о ее убийстве велось следствие. Но я о другом. Приходилось ли вам слышать это имя раньше?
Брэнд задумался.
– Пожалуй, нет. А что?
– Правильно, вы из Бостона и могли не слышать о Ксавье. Я как-то не подумала… – Голос Уиллоу стал еще громче. Брэнд принялся натягивать новые брюки. – Ксавье живут в Нью-Йорке, – продолжала Уиллоу. – Отцу семейства принадлежит мельница за городом. Ивонна была их единственной и обожаемой дочкой. Сегодня я вспомнила, что писали в одной из газет об ужасном происшествии в семействе Ксавье. Эта статья попалась мне в поезде, когда я возвращалась в Нью-Йорк. Ивонна исчезла вечером, прямо с семейного торжества. Исчезла из дома примерно месяц назад. Ей было всего девятнадцать.
Уиллоу вдруг возникла у приоткрытой двери ванной комнаты. Она стояла, упершись рукой в косяк, и смотрела куда-то в пространство. Брэнд облегченно вздохнул и принялся затягивать ремень.
– Я слышала, что Ксавье обратились в агентство с просьбой найти дочь. Выходит, это дело поручили Чарли.
Брэнд обулся, поднял голову и увидел, что Уиллоу рассматривает его обнаженную грудь. Сообразив, что допустила оплошность, Уиллоу в смущении вспыхнула и устремила взгляд на блеклую картину, висевшую на стене гостиной. Но Брэнд не мог не заметить, как нервно теребили маленькие пальчики бахрому на сумочке.
Он чуть не рассмеялся. Несносная женщина! Может быть, она думает, что ночь, проведенная ими в одной постели, – всего лишь случайность. Пускай! Только он уверен: это непременно повторится, и еще не раз.
Брэнд выдвинул ящик комода, чтобы найти свежую рубашку. Да, Уиллоу Хейстингз настойчива и упряма как мул, но если он принял решение, то не так-то просто ей будет от него отделаться.
– Так что вы сказали? – пробормотал Брэнд, перебирая рубашки.
Вытащил одну, осмотрел и убрал обратно в ящик. Достал другую, надел, повел плечами, убедился, что ничто не затрудняет движений, и задвинул ящик.
Глаза-аметисты вновь были прикованы к его телу. «Ничего удивительного, – мысленно усмехнулся Брэнд. – Разве бледная водяная лилия на стене может надолго приковать к себе взор этой женщины?»
– Я говорила… Что именно?.. – пробормотала Уиллоу.
– Что Ксавье обратились в агентство Пинкертона с просьбой найти Ивонну. И Чарли занялся поисками, – напомнил Брэнд, застегивая пуговицы на рубашке.
– Да-да… – Уиллоу откашлялась и украдкой снова взглянула на Брэнда. – Да, именно так. А после того как был найден труп девушки, Чарли занялся поисками убийцы.
– А потом и его убили, – пробормотал Брэнд, застегивая последнюю пуговицу. – Думаете, он успел выйти на след убийцы Ивонны Ксавье?
– Возможно. – Уиллоу тяжко вздохнула.
– И убийца поспешил убрать с дороги Чарли, чтобы замести следы.
– Скорее всего, – согласилась Уиллоу. – Иначе…
– Иначе Баркера не убили бы. Нью-Йорк, конечно, огромный город, и преступления здесь совершаются чаще, чем в других местах, но и в Нью-Йорке люди без причины не набрасываются друг на друга с ножами.
«И тем не менее Чарли не должен был умирать. Он просто честно делал свою работу, – думала Уиллоу. – А тот, кто убил девушку, должен попасть в руки правосудия».
– Но в бумагах не было никаких записей о людях, подозреваемых в убийстве… – Уиллоу смотрела на Брэнда невидящими глазами; она снова вспомнила о его прекрасном сильном теле. «Нет, нельзя думать о прошедшей ночи, – сказала она себе. – Ведь это всего лишь недоразумение, и подобное больше никогда не повторится».
Но почему же кровь так вскипает в жилах? Почему вновь так бешено бьется сердце? Странно. Она и прежде видела обнаженный мужской торс, видела не раз, но почему-то не испытывала такого…
Так что же она увидела в Брэнде Доноване? Нет, отнюдь не обнаженный торс. И не игру мускулов на плечах. И не бронзовый загар. «Все это не более чем игра солнечного света, льющегося сквозь оконное стекло, – убеждала себя Уиллоу. – К тому же бессонная ночь, тревожные думы о гибели Чарли, горький осадок от произошедшего всего несколько часов назад… Все это сделало свое дело. Стоит только немного отдохнуть, выспаться, и Брэнд покажется обычным молодым мужчиной, весьма далеким от идеала».
– Думаете, Ивонна знала убийцу? – Голос Брэнда раздался совсем рядом. Он был уже полностью одет и готов спуститься к завтраку.
Уиллоу нахмурилась. Вопрос Донована заставил ее вернуться к реальности. Возможно, Брэнд прав: Ивонна могла знать убийцу. Гидеон… Загадочное слово из предсмертной записки Чарлза. Ах, если бы знать, имело ли оно отношение к смерти Ивонны! Возможно, Гидеон – это вовсе не имя, а название клуба. А может быть, Гидеон – кличка коня?
– Почему вы об этом спрашиваете? – проговорила Уиллоу, стараясь не смотреть на Брэнда.
– Потому что Ивонна исчезла прямо из родительского дома. Едва ли девушку мог похитить неизвестный прохожий.