Шрифт:
Катя Риз
Почти любовь, почти падение
Это был непростой разговор. Обоюдная неловкость, сомнения, да ещё люди кругом. Катя не понимала, зачем Кире понадобилось приглашать её в ресторан. Да ещё в "Ришелье". И смотрела со значением, за каждым движением, жестом следила, каждый брошенный в сторону взгляд подмечала. Пушкарёву нервировало такое пристальное внимание. И внутри всё сжималось в предчувствии разоблачения. А вдруг Кира на самом деле всё знает? Хотя, кто ей мог рассказать? Если только Андрей... Зажмурилась на секунду. Невероятное предположение.
Катя на Воропаеву кинула быстрый взгляд и тут же отвела глаза, испугавшись. Сделала вид, что её интерьер интересует.
– Катя, вы ничего не хотите мне рассказать?
Пушкарёва медленно развернула салфетку, стараясь потянуть время. Очень кстати подошёл официант, подал папку с меню. Катя уставилась на строчки с названиями блюд, и молчала.
– Катя, - снова позвала Кира через минуту, когда официант молча удалился.
– Я задала вам вопрос.
– Кира Юрьевна, а что вы хотите от меня услышать?
Воропаевой самой потребовалось собраться с мыслями.
– Катя... Знаете, после вашего появления в "Зималетто", у нас с Андреем начались проблемы. Я уверена, что вы... Может быть не специально, но вы имеете к этому отношение.
Пушкарёва низко опустила голову.
– Он перестал со мной советоваться, как раньше, - продолжала Кира тем временем.
– Все свои вопросы, не только деловые, но и личные, он решает только с вами. А в последнее время, Катя, вы вообще с ним очень сблизились.
Они встретились взглядами, и Катя вдруг заметила, что лицо Воропаевой неожиданно смягчилось, да и тон, когда она заговорила, перестал изобиловать ледяными нотками.
– Катя, вы с Андреем сейчас бываете намного больше, чем я. Вы намного больше знаете. Скажите... он меня ещё любит?
Пушкарёвой захотелось исчезнуть из этого ресторана, а главное с глаз Киры прямо в эту секунду. Она больше не могла смотреть ей в глаза, и по сторонам не могла, это могло сойти за признание вины. Уставилась на пустую тарелку перед собой, и теребила салфетку на коленях, не зная, как справиться с нервозностью.
– Я не могу об этом судить. Это касается только вас и Андрея Палыча.
– Знаете, Катя, я почему-то уверена, что вы знаете, с кем он видится, с кем встречается.
– Голос Воропаев заметно дрогнул.
– В конце концов, в кого он влюблён.
Кате показался странным её взгляд, уж слишком пристальный.
– Кира Юрьевна, я не наперсница Андрея Палыча, я только его помощник и только в вопросах "Зималетто". Простите.
Кира горько рассмеялась.
– Я знаю, что вы очень преданны Андрею. И вы никогда не откроете мне имён.
– Она наклонилась и проговорила тише: - Вы просто скажите мне, пожалуйста, у меня ещё есть шанс, что мы будем вместе?
Катя долго не могла подобрать правильных слов. Кира по-прежнему не спускала с неё глаз, и, наверное, видела, насколько Катя нервничает, но ей важно было получить ответы на свои вопросы. И невдомёк было, что Пушкарёва чувствует почти физическую боль, подбирая правильные слова для этих самых ответов. Ответов, которые для них обеих безумно важны. Разница только в том, что Кира об этом не знает.
Осторожно кивнула.
– Конечно... У вас скоро свадьба. Андрей Палыч женится на вас в любом случае.
Воропаева выглядела на самом деле расстроенной.
– Знаете, а мне не надо... чтобы он женился на мне в любом случае. Мне нужна любовь... У него кто-то есть, да, Кать?
– И тут же раскаялась, качнула головой.
– Простите меня, я просто не знаю, что мне делать.
И Пушкарёвой на самом деле стало её жалко. Смотрела на склонённую голову Киры, скорбную позу, опущенные плечи, и верила в её отчаяние, как в своё. Подалась вперёд, и, стараясь добавить своему тону правдивости, сказала:
– Кира Юрьевна, он будет с вами, обязательно. Только с вами. Вам нечего опасаться.
– А я сама знаю, что я виновата. Я контролировала его, а мужчины ненавидят, когда их контролируют. Но я это делала только потому, что люблю его. И мне важно знать, где он находится, с кем он находится. Знаю... я сама во всём виновата.
Катя прикусила губу, не зная, как справиться со своей неловкостью.
У Воропаевой зазвонил телефон, она ответила, и Катя минуту слушала, как она с Малиновским разговаривает. Они сегодня должны были лететь в Прагу, Кира боялась уезжать, оставлять Андрея в Москве без присмотра, так сказать. Наверное, из-за этого и решилась поговорить с Катей, по душам, чтобы заручиться хоть какой-то поддержкой. Или просто что-то решить для себя. И даже догадаться не могла, что со всеми этими вопросами, обратилась точно по адресу.
Закончив разговор, Кира кинула на Пушкарёву быстрый взгляд.
– Ну вот, Катя, мне и пора. Не нужно мне было затевать этот разговор с вами.
– Она поднялась из-за стола, но Пушкарёва неожиданно её остановила.
– Кира Юрьевна, подождите, сядьте, пожалуйста.
– Катя взволнованно улыбнулась.
– Простите меня, просто... я на самом деле не тот человек, который может вам помочь. Понимаете?
Кира с сожалением кивнула.
– Знаете, я так рассчитывала на Прагу. Очень романтичный город, и я... Я столько всего напланировала!
– У Воропаевой вырвался надрывный вздох, Кате даже показалось, что не сдержится и заплачет, но Кира с собой справилась. Только веско добавила: - У Андрея нашлись дела поважнее.
– У "Зималетто" на самом деле проблемы с банком, - попыталась её успокоить Катя.
– Если Андрей Палыч их не решит, то компания может пострадать.
– А если он их решит, то пострадаю я, - неожиданно закончила Кира и из-за стола поднялась.
– Всего доброго.
Катя не посмотрела ей вслед.
" " "
1.
Пушкарёва вышла из такси у здания "Зималетто", случайно прихлопнула дверцей край пальто, и на какую-то долю секунды ей показалось, что это последняя капля. Вот сейчас сил на следующий вдох не хватит, воздух просто не пройдёт через стиснутое спазмом горло, и она непременно разрыдается, прямо на глазах у Потапкина. Руку в кулак сжала, и глаза к небу подняла. Вдохнула и решительным шагом направилась к входу.