Под чужим именем
Шрифт:
– Петр Михайлович?!
– Петр Михайлович. В 11.40 тебя ждет подполковник Зубов. Спустись к нему и посмотри протокол допроса Фрэнка-Рубцова-Клюева. Все остальные материалы получишь у капитана Гаева. Если тебе будет трудно, помни – ты не один. Первый секретарь горкома партии Роман Тимофеевич Горбунов – умный человек, большого жизненного опыта. Можешь смело ему довериться, он в курсе всех вопросов, связанных с твоим назначением.
Никитин вышел, а полковник снял трубку телефона и набрал номер:
– Товарищ генерал? Говорит полковник Каширин. Докладываю по делу «Фрэнка»: завтра утром майор Никитин выезжает на место.
10. Начальник ОСУ
Шабров поднялся, как всегда, в семь часов, стараясь не потревожить жену и сына. Ставни были закрыты. Громко тикал будильник, положенный набок.
Шабров вышел во двор, взял ведро, умылся, облившись до пояса прохладной, освежающей водой, растерся докрасна полотенцем и, вернувшись в дом, прошел на кухню.
Здесь, вытащив вилкой из кастрюли с борщом, стоявшей в ведре с водой, солидный кусок мяса, нарезал его, оглядываясь на дверь спальни, стараясь не шуметь, налил из графина стопочку водки, выпил ее и плотно закусил.
Когда к калитке подъехал газик – «козел», Шабров уже был одет, чисто выбрит и ждал на улице.
– Куда, товарищ полковник? – спросил шофер.
– В стройбат, – сказал Шабров и откинулся на спинку сиденья.
Сегодня был день боевой и политической учебы стройбатовцев, поэтому на стройках Отдельного строительного участка (ОСУ) работало только несколько бригад вольнонаемных, специалистов по укладке плитки и сантехнике.
Шабров, опытный военный инженер, отлично понимал, что крепкая воинская дисциплина, хорошая боевая выучка и политическая подготовка бойцов решают дело, поэтому свой обычный объезд строительных площадок он начинал со стройбата.
Если стройбатовцы были на стройке, он проходил в казармы, заглядывал на кухню, снимал пробу пищи; его острый глаз заглядывал всюду. К этому полковник привык еще в боевой обстановке.
Когда газик остановился около стройбата, рота лейтенанта Семенова занималась строевой подготовкой, а под брезентовым навесом рота лейтенанта Колесова изучала станковый пулемет. Старшина-сверхсрочник Голодед занимался с одним солдатом. Голодед был врожденный строитель-плотник: он мастерски владел топором.
«Надо вызвать старшину, потолковать о бригаде плотников», – подумал Шабров. А через минуту, подглядев, как ловко и быстро действует Русых около пулемета, Шабров уже прикидывал, куда, на какой участок можно поставить парня с такими умелыми руками.
Остальные роты занимались в помещении батальона теоретическими дисциплинами, политучебой. Все оглядев и, конечно, заглянув на кухню, Шабров вышел за ворота, сел в машину и сказал:
– На площадку «А-17».
Полковник любил быструю езду, «с ветерком»; поэтому уже через несколько минут машина затормозила около проходных ворот. Охрана знала Шаброва в лицо, но все же пропуск ему и шоферу пришлось показать. Только после этого ворота открыли и машина въехала на территорию завода.
Завод был построен лет пять назад, но уже в этом году возникла настоятельная необходимость в строительстве дополнительных цехов. Это и была стройплощадка «А-17».
Быстро обежав объект, Шабров побеседовал с сантехниками, которые спрессовывали секции отопления, осмотрел леса и крепко выругался – стены подняты до предела, строители подкладывали на леса ящики для раствора, ведра, бросалось в глаза, что моститься было нечем, леса не было. Картина была ясна: завтра утром стройбатовцы выйдут на работу, а лесов нет!
– Я из этого Вербова душу вытрясу! – буркнул себе под нос Шабров и сел в машину.
Опять проверила пропуска охрана, и вновь машина выбралась на шоссе.
– На «В-5», – сказал Шабров, приходя все больше и больше в дурное настроение.
Стройплощадка «В-5» была на заводе, построенном совсем недавно и оснащенном новой первоклассной техникой. Но уже в этом году творческая техническая мысль советских конструкторов создала новые, сверхмощные карусельные станки, способные обрабатывать детали до пяти метров в диаметре. Эти новые станки нельзя было разместить в цехе, надо было поднять стены, усилить перекрытие, а главное – подготовить фундамент, способный выдержать такую колоссальную нагрузку. Все эти работы осуществляло ОСУ.
На этот завод машину не пропустили. Пришлось выйти из машины и, трижды предъявляя пропуск, добираться до стройплощадки пешком.
Осмотрев площадку и убедившись, что гравия недостаточно, что кирпича в лучшем случае хватит до обеда, Шабров еще больше разозлился, быстро вышел за проходную и погнал машину на прирельсовый склад.
Дело в том, что главный инженер ОСУ полковник Ремизов выехал на Урал принимать новую технику, а заместитель начальника управления по материально-техническому обеспечению майор Ведерников был тяжело болен и его заменял Вербов, старший инженер МТО, ловкач и деляга.
Вербов был неистощим на всякие веселые выдумки, умел рассказывать анекдоты, а главное, был не дурак выпить и тем самым снискал к себе расположение полковника.
11. Черта, сделанная ногтем
Пошел второй месяц работы Никитина в ОСУ, а от выполнения возложенной на него задачи он был так же далек, как и в первый день своего приезда.
Дело оказалось сложным: ни один шрифт из всех имеющихся машинок в городе не имел тех характерных особенностей, которые были в письме агента.
Таким образом, оборвалась и эта ниточка, а клубок оставался неразмотанным.
Никитин тщательно присматривался к людям, бывал на объектах, но никаких ощутимых результатов не было, – враг был хитер и опытен.
А что, если, заметая следы, враг отправил письмо из этого района, а базируется в другом?.. Эта мысль все чаще и чаще приходила Никитину в голову, не давала ему покоя.
Сегодня, пользуясь тем, что стройбатовцы не работали, Никитин пришел в ОСУ позже обычного, поздоровался с секретарем Шурой и прошел к себе в кабинет. Временно в связи с отъездом главного инженера Ремизова Никитин обосновался в его кабинете.