Под глифом "Бесконечность"
Шрифт:
— Да, но вам я о ней не скажу, — лукаво улыбнулся Линц. — Некоторые вещи лучше не знать.
— Это не повредит нашим образцам?
— Нет, абсолютно. Последний сигнал был из района Центрум-Ноль. Там есть аварийные бункеры. Думаю, за них не стоит переживать.
— Вы их возьмёте?
— Как только закончатся мероприятия по тушению пожара.
— Хорошо, — Росс успокоилась и расслабилась. Линц присел напротив на высокий табурет, невольно залюбовался ею.
— Что? — Женщина взглянула на него.
— Вы воспользовались правом выбора гендера?
— Да, — кивнула Росс.
— И что же вы выбрали?
— То, что сейчас перед вами.
— А ваша партнёрша?
— Она сделала так же.
— Не поймите неправильно, Лара. Это не праздное любопытство. В наш технологичный век важную роль начинает играть естественный порядок вещей. Люди хотят вер-рнуться к истокам. Они даже реанимировали Арканум. Правда, порок, что возглавил их возвращение к предкам выбрали неудачный. Как считаете? Лучше бы это была похоть, а не гнев.
— Это отражение эпохи, — возразила Росс, — долгое время людям запрещали проявлять гнев во всех видах, и вот результат.
— Да, кар-рательная тер-рапия всегда работает в обратную сторону, не так ли?
— Боюсь, что так.
— Что ж, мы сможем задать человечеству новый вектор, как считаете? Вечная жизнь.
— Если расшифруем геном, — усмехнулась профессор, — нас может постичь неудача.
— Такой вар-риант возможен, — согласился Линц. — Но нам надо рискнуть, как считаете?
— Да, — профессор потёрла восстановленный нос, — думаете, их можно уговорить?
— Уговорить можно кого угодно, важно найти нужный мотив, — Линц чуть подался вперёд.
— Для вас это стало здоровье вашей супруги. Клетки биенидов могли бы избавить её от СОЖа.
— Всё не так просто, — Росс опустила взгляд, — Это только предположение.
— И вы его подтвердите, я уверен!
Очень тихо вошёл андроид секретарь.
— К вам посетитель, — вежливо сообщил он. Линц сделал знак, что будет говорить не здесь, и андроид послушно вышел.
— Отдыхайте, дорогая Лара, — Линц улыбнулся, чуть склонив голову, и поспешил покинуть блок.
— Это Галицкий? — грубо бросил он секретарю, спеша вернуться в свою лабораторию.
— Именно так. Его биороботы стоят в консервации. Он весьма раздосадован этим фактом. И кажется, ему есть что сказать.
— Как он пробился через блокировку. Глушители должны были выкинуть его обратно на Терру.
— Думаю, он воспользовался резервным спутником и усилителем сигнала.
Линц выругался. Это значит, что «соболи», специальные боевые машины наблюдения и разведки, тоже могу оставаться в функционирующем состоянии, и у них преимущество — им не нужен кислород.
Линц с секретарём дошли до личного кабинета, где робот был отпущен восвояси. Давид Галицкий восседал возле инвизора. По механическому восьминогому телу невозможно было определить настроение. Любые потуги в психологию здесь, в мире механических тел терпели поражение.
— Октавиус, ты меня разочаровал, — протянул Галицкий и восьминогое чудо тотчас повернулось к вошедшему. Линц замер на доли секунды. Он не предполагал, что этот биоробот настолько крупен. Он всегда казался размером не больше собаки, а сейчас на вытянутых в полную длину поршнях стал выше самого Линца. И, кажется, боевые системы приведены в полную готовность. Коснувшись области за ухом, хозяин кабинета дал знать службе безопасности, что в секторе снова неспокойно.
— Чем же?
— Зачем ты отключил моих крошек?
— Для твоей же безопасности. Через двадцать одну минуту всё, что останется на улицах, улетит в атмосферу.
«Паукан» сжался до обычных размеров.
— Октавиус, думаешь, я поверю?
Линц осторожно обошёл гостя по кругу.
— Думаешь, сможешь опередить меня? — продолжал Галицкий. — Правда так думаешь?
«Внимание. Покинуть опасную зону. Внимание!» — загремел динамик оповещателя.
— Начинается, — мягко возразил Линц, — Арканума больше нет. Как и всего, что на нём об-битает.
— На нём остаёшься ты, — проскрипел «паукан», — и кое-что, чем я бы хотел обладать.
— Придётся подождать, — Линц взглянул на плотные стальные шторы, опускающиеся на светопрозрачные проёмы. — Нас заблокирует здесь, в моём комплексе до завершения операции.
Он прошёл к бару. Манипуляторы уже подали ему стакан с водой, но Линц открыл бар и плеснул себе янтарного виски.
— Выпьешь? — Он поднял бокал, салютуя гостю. — Ах, да, прости…
— Думаешь, выиграл? — Линцу послышалась издёвка даже с металлическим оттенком, — это ещё только начало, Октавиус, только начало.
— Не с-сомневаюсь, — Линц пригубил напиток. Глоток приятно разогрел тело, — а пока будь моим гостем, Давид.
Механоид прошёлся по кабинету.
— Благодарю, дорогой друг, благодарю.
— Началось, — Тори прижалась сильнее. Где-то над головой пронзительно выла сирена. Главное — сохранять тепло. Вик обнял её крепче. Системы атмосферного регулирования — в коме. В бункере кондиционирование отключено давно, и даже демонтирован сам блок. Осталось только продержаться.
— Что бы ты хотела? — спросил он. Пар вместе со словами вырывался изо рта. Словно кружева слов. Если бы он ещё и замерзал в воздухе. Вот это было бы красиво. Но смертельно.
— Чего?
— Выйдем отсюда, чего ты бы захотела?
— Не з-знаю, — у неё стучат зубы. — Горячего кофе?
— С шоколадом? — Вик растёр ей руки.
— Д-да, наверное.
— А я бы выпил чего-нибудь покрепче.
— Помнишь, ты пил на спор аб-бсент? — хохотнула Тори, — П-после концерт-та в семидесятом год-ду. Как-кой-то чел пристал к теб-бе, орал, чт-то перепьёт.
— Концерта?
— У нас была группа, жаль чт-то не помнишь. Наз-зывалась «Twice». Я играла на басу, а ты на барабанах.