Под глифом "Бесконечность"
Шрифт:
Тори стянула маску и без слов передала Вику. Он дрожащими руками прижал пластик к лицу. Сделал судорожный вдох, чувствуя, что стимулятор сжёг все резервы тела, какие ещё оставались.
Тори сделала знак подниматься. Пошла в сторону в поисках целого баллона. Вик с трудом встал. Ну и день. Он сделал пару шагов к Тори намереваясь отдать ей баллон, как услышал скрежет за спиной. Чувствуя, как поднимаются волосы на затылке, Вик оглянулся. Оба дроида дёргались, перегруппировывая повреждённые участки, отбрасывая лишнее. Они словно бессмертны. Бессмертные против бессмертных. Вот это ирония.
— Тори!
Она вышла из темноты, взвешивая в руках ещё один баллон, и одним взглядом оценила обстановку. Махнула рукой, чтобы Вик протиснулся на свободу, в щель, сделанную роботами,
Он сразу всё понял и нырнул в манящую безопасностью неизвестность ногами вперёд.
Линц дорого бы дал, чтобы посмотреть на выражение лица Галицкого. Жаль, что физическая форма, которую он выбирает в своих странствиях мало похожа на человеческую. Кажется, кое-кого переиграли в этот раз? Роботы стоят в транспортном боксе, по завершении операции он может выкатываться с Арканума на Терру. Решение о консервации уже принято. Судьбу Арканума теперь решит совет федераций Терры.
— Чему ты рад? — паукан поднялся на шести ногах и опустился снова. Всё же отвратительная форма. Весьма.
— Пожар почти потух, — Линц двумя движениями вывел видеосигнал на большой голографический экран. Там закопчённые огнём конструкции охладились, приобрели синевато-черный цвет.
— Весьма затратно выводить столь жирный сегмент из строя, — Галицкий осторожно двинулся вперёд. — Он приносил неплохой доход. Финансовая доходность корпорации просядет.
— Что поделать, совет фед-дераций уже сказал своё слово.
— Думаю, можно было взять образцы и без этого.
— Без чего?
— Арканум — фетиш нашего времени, Октавиус, — Галицкий замер неподалёку, — без него будет сложно сдерживать скрытую агрессию человечества.
— Его не так много осталось, человечества, Дава, можно решить проблему медикаментозно или же виртуальной реальностью.
— Это, конечно так, но кое-кто уже попробовал вкуса настоящей крови. Будет сложно убедить их снова уйти в вирт.
— Пусть купят себе новую разработку твоего «Эвангелиона», говорят, костюм даёт эффект полного погружения.
— Н-да, — паукан сделал пару шагов. Если бы Линц был рядом с живым Галицким, а не с аватаром то он был бы уверен, что тот сомневается. В чём? «Эвангелион» — компания, в которой у него контрольный пакет. Ему же лучше, если люди забудут Арканум и вернутся в виртуальный мир. Что не даёт ему покоя? Что он знает?
— Что теб-бя смущает?
— Я никогда не желал жить в искусственном мире, Октавиус, но как видишь, приходится. Наш мир позволяет нам жить в любом теле, а мы всё цепляемся за свои старые биологические тела, как утопающий за гнилую доску. А знаешь почему?
Он ждёт вопроса. Его снова потянуло в философские дебри. Но Линц промолчал, ломая привычный алгоритм. Тогда Галицкий продолжил.
— Мы боимся потерять себя. Я боюсь. А ты?
— Смотря что ты предполагаешь под эт-тими словами.
— Мы можем перенестись в вирт, но понимаем, что это будет суррогат жизни. Наше биологическое тело будет лежать в комфортной капсуле и гнить, поддаваясь времени, пока мы блуждаем в собственных грёзах. Корпорации продлят жизнь твоего тела, но твой разум, он не останется таким же, каким был лет пятьдесят назад, верно? Он изменится. Мы изменимся.
— Что ты хочешь сказать, Дава? Это неизбежно. Природа предполагает изменение, не меняется лишь мёртвое.
— Именно, Октавиус, мёртвое. Мы давно мертвы, не находишь?
— Не нахожу.
Паукан сдвинулся немного.
— Это место, — вздохнул Галицкий, — это место позволяет чувствовать себя живым. Давно ты был на Терре?
— Я улетел оттуда в прошлом год-ду, — Линц расслабленно встал возле стойки с напитками, — обустройство здесь лаб-боратории требовало присутствия, и пот-том, мне здесь нравит-тся.
— Вот видишь, — Галицкий помолчал. — Смерть того мальчишки была напрасной.
— Отчего же? Нет, — Линц усмехнулся. — Арканум теперь целиком в моём распоряжении, Дава. Целиком и полностью.
— Но что он стоит без людей?
— После завершения следственных мероприятий, здесь родится новый мир, какого Терра ещё не видела. Старый был излишне вульгарен. В новом всё будет по-другому. Потерпи и увидишь.
— А биениды? Их ты тоже хочешь использовать?
— Так же, как и ты, Дава, так же, как и ты.
Снова, как крысы, в коммуникационных тоннелях. Только в этот раз теснотой узкого пространства давит со всех сторон. Вик не думал, сколько они проползли, не считал повороты, подъёмы и спуски. Баллон пришлось взять в руки, чтобы не цеплялся за трубы. Счётчик отчётливо дал понять, что кислород на исходе. У Тори, возможно, в баллоне ещё есть пара десятков драгоценных минут. Если Вик вырубится, то застрянет и она. Надо найти выход.
— Сложить оружие, — раздалось глухое и далёкое. Почти эхо.
От них не отстали, нет. Но вести бой в щели комтоннеля проблематично даже для робота.
Вик слышал, как гремит где-то у ног второй баллон, значит Тори ползёт следом.
Поворот, ещё поворот. Впереди яркий пучок света. Быть может, там выход? Вик пополз быстрее, подгребая одной рукой, вторая двигалась плохо от парализующего луча и ранения. Так и есть. Люк. Долгий вдох, чтобы задержать дыхание и пара ударов в места креплений. Узковат, но попробовать стоило. Ещё немного, и они оба задохнуться в этих тоннелях.