Под грифом «Любой ценой»
Шрифт:
– Фу! – выдохнул он, радуясь, что умер лишь во сне.
– Что с тобой? – стоявший в простенке между окон Гургени Микадзе слегка наклонился и участливо заглянул ему в глаза.
– Сон страшный приснился, – Лаша взял лежащий на коленях «АКМ», упер его в пол откинутым прикладом и стал вставать. На пол полетели прилипшие к ткани кусочки кирпича. От долгого нахождения в одном положении ноги затекли, поэтому, вставая, он сморщился от боли – по венам от кончиков пальцев будто устремились вверх миллионы мелких муравьев с железными лапками.
– А мне сны не снятся, – подал голос лежащий в соседней комнате Бахва. – А что тебе приснилось?
– Война, – лаконично ответил Лаша.
– А почему не рассказываешь? – не унимался Бахва.
– Зачем?
– Так. Интересно, все равно делать нечего.
– Я в Осетии в одной деревне во двор забежал,
– И что? – раздались шаги, и в дверном проеме появился Бахва. Среднего роста, с огромным носом грузин тоже был одет в спортивный костюм и защитного цвета ветровку. Как у остальных бойцов диверсионной группы, под одеждой был разгрузочный жилет с карманами под магазины, заметно всех полнивший.
– Я тогда срезал их двумя очередями, – стал врать Лаша.
– Правда? – недоверчиво спросил Гургени.
– Ты лучше в окно смотри, – строго нахмурил брови Абесалом Ходжава, командир группы, устроившийся под подоконником окна напротив.
– Я смотрю, – обиженно надулся Гургени, присел и выглянул наружу.
– Что дальше? – спросил Бахва.
– Ничего, – отмахнулся Лаша.
Ему неприятно было вспоминать тот день. На самом деле все было не так. Он вбежал во двор дома следом за девочкой лет десяти. Она убегала, неся в руке какой-то сверток. Лаша теперь даже мыслей стыдился, которые роились тогда в его голове. Заскочив в открытую калитку, он успел заметить, как девочка вбежала в сарай. Лаша остановился, не решаясь войти следом, ведь там могли быть ее родители. Он достал гранату и метнул ее в небольшой пролом, образовавшийся от попадания снаряда. Взрыв приподнял крышу, после чего она с треском провалилась вовнутрь. Раздались крики о помощи. Лаша развернулся и вдруг налетел на невесть откуда взявшегося старика. Тот вцепился ему двумя руками в горло и уронил на землю. Лаша забыл тогда про оружие. Он выронил автомат и схватил старика за запястье. На какое-то время его охватил ужас. Он увидел перекошенное ненавистью лицо, закопченный подбородок, седую щетину и протяжно и жалобно завыл. Неожиданно старик вздрогнул и упал на него сверху. Лаша выбрался из-под него и головой чуть не ткнулся в живот Михаилу.
– Ты что, не можешь со стариком справиться? – скривился в презрительной улыбке Мико.
Приходя в себя, Лаша подобрал автомат.
– Не знаю, вырос как из-под земли.
– Добей его, – приказал Михаил, поворачиваясь к калитке.
Лаша расстрелял лежащего на земле старика и устремился вслед за Мико. Через час его спасителя не стало. На соседней улице они нарвались на русских, и его почти в упор убили. Лаша тогда не стал открывать огонь, чтобы спасти друга. Он просто убежал. Хорошо, что так случилось, иначе бы Мико рассказал потом, как старик едва не задушил молодого Лашу.
– Сколько лет этому дому? – неожиданно отвлек его от размышлений Гургени.
– Отец строил, когда мне был год, – вздохнул Лаша и еще раз оглядел родные стены.
– Если бы не война, ты бы сейчас здесь жил? – продолжал засыпать вопросами Гургени.
– Не знаю. – Лаша зевнул, подошел к нему и встал рядом. – У меня еще два брата и сестра.
За окном росли уже одетые в листву яблони и тополя. Соседний дом, в котором когда-то жили его тетя и дядя, был разрушен до основания. Лаша вздохнул. Сегодня ночью он вернулся в родные края уже в составе диверсионной разведывательной группы и вынужден прятаться в собственном доме от русских пограничников и осетинских милиционеров. Почему так? Пятнадцать лет назад его семья покинула это село и ушла в Грузию. Много воды утекло с тех пор. Лаша закончил в Ингири школу, а через месяц его за драку задержала полиция. Отделался взяткой. Потом попал серьезнее и провел в тюрьме год – снова за драку. Избил армянина. Едва оказавшись на свободе, встретился со своим другом Вахтангом. Тот занимался тем, что вымогал деньги у торговцев. Однако за время, пока Лаша был в тюрьме, многое изменилось. Президент, на фоне нищеты и безработицы основной массы населения, не жалел денег на силовые структуры, прекрасно понимая, что только в этом залог незыблемости его бездарного правления. Полиция преобразилась, и народ стал ей больше доверять. Поэтому результат не заставил себя ждать. Среди ночи позвонил брат Вахтанга и сказал, что его задержали. Лаша не стал испытывать судьбу и убежал в Абхазию. Здесь, на родине, оставалось еще много грузин и просто знакомых. Нежелание жить честным трудом, в совокупности с повальной безработицей, сделали свое дело.
Через пару месяцев он уже сколотил небольшую банду и успешно грабил отдыхающих. Вернуться в Грузию вынудила смерть отца. Там-то его и взяли. Лаша уже приготовился провести пару лет в тюрьме, как неожиданно ему предложили работу. И не где-то, а в одном из структурных подразделений МВД Грузии. Лаша с ходу согласился. Последующий год показался ему настоящим адом. В секретном лагере далеко в горах его и еще несколько десятков парней тренировали, обучали военным премудростям инструктора из Украины, США, Англии и Израиля. Потом началась война в Осетии. Из всей группы ему повезло больше всех: он не только уцелел, но ни разу даже контужен не был. После ее окончания попал в Зугдиди. Два года прошли в напряжении и в постоянных занятиях. Они освоили много новых специальностей. Долгое время изучали водолазную подготовку, прыгали с парашютом. В промежутках между учебой провели еще несколько операций, в основном имевших чисто разведывательный характер. Изучали состояние абхазской границы, маршруты и график патрулирования, количество единиц техники, расположение узлов связи и мест компактного проживания семей пограничников. Но месяц назад группу, в которой служил Лаша, стали готовить к выполнению более серьезной задачи. Теперь им предстояло работать не в приграничной зоне, а пройти в глубь территории и совершить диверсию.
– Русские! – Голос Гургени заставил Лашу присесть.
В соседней комнате раздался звук упавшего на пол автомата и торопливые шаги.
– Почему шумишь?! – зло прошипел Абесалом, пробираясь на четвереньках к окну, у которого стоял Гургени.
Лаша устремился к дверям. Там определил ему место командир, на случай внезапного появления пограничного наряда или милиции. Осторожно присев на корточки, он выглянул наружу, и его сразу обдало жаром. Прямо к дому направлялись трое пограничников, на заросшей травой дороге стояли еще несколько человек.
– Козлы! – в сердцах вырвалось у него. – Нас заметили!
Лаша вспомнил, как на рассвете, невзирая на предупреждение, Гургени сходил по нужде в разросшиеся вдоль развалившегося забора кусты. Ему говорили, что вокруг на высотах дома абхазов. Люди здесь встают рано и могут его увидеть, а сейчас любой в приграничной полосе вызывает подозрение.
– Гургени, это твой косяк! – в подтверждение его мыслей, зло бросил Ради.
– Всем внимание! – заговорил Абесалом. – Слушайте мой приказ. Гургени и Савле, остаетесь. Мы, прикрываясь домом, отходим к следующему. Вы подпускаете пограничников ближе и открываете огонь. Пока они разберутся, что к чему, быстро догоняете нас.
– Почему нужно оставаться двоим? – неожиданно возмутился Савле. – Один Гургени справится.
– Как вы будете отходить? Один другого должен прикрывать!
Пограничники были уже совсем близко, можно было различить даже обрывки фраз. Лаша стал пятиться назад. Под ногой хрустнул обломок чашки.
– Тише! – цыкнул Абесалом.
Диверсанты начали быстро уходить. Неожиданно Лаша понял, что это новый шанс стать героем и при этом выжить. Он воровато оглянулся назад. Из соседней комнаты вышел и, пригибаясь ниже подоконников, к окну крался Хакута Нижарадзе. Он спал на груде тряпья, сваленного в углу гостиной, и теперь, хлопая длинными ресницами, таращил воспалившиеся после сна глаза и выглядел испуганным. Отчего-то именно это подстегнуло Лашу к действиям. Он развернулся и шагнул к дверям. На это никто не обратил внимания, все столпились у единственного выходящего в тыл окна. Лаша встал у двери, снова и снова проигрывая в голове варианты развития событий. Он был уверен: пограничники, уставшие от частых сообщений о подозрительных людях, давно расслабились и наверняка думают, что в лучшем случае застанут здесь жителей из соседнего села, которые разбирают на доски полы или снимают рамы. Гургени стоял у окна в комнате. Наверняка пограничники войдут именно через дверь. Здесь их и встретит Лаша, а потом спокойно уйдет. Ведь его обязательно прикроют.
В окно, выходившее на другую сторону, уже выбрался Эзра Панаскертели. Следом за ним устремился Абесалом.
– Бомжи, наверное, – раздался чей-то голос.
– Все равно проверить надо, – ответил другой.
Послышались отчетливые звуки шагов.
– Пятый раз за неделю сюда выезжаем, – продолжал сетовать один из пограничников. – Достало. Снести здесь все давно надо…
– Да хоть сотый, – одернул его напарник. – Работа такая.
– Лаша, ты почему не уходишь? – удивленно прошептал Гургени.