Под камнями
Шрифт:
Они ускорили шаг, и от бега их отделяла только невозможность бежать, размокшая от влаги земля превратилась в вязкую субстанцию, в которой вязли ноги. От постоянного сжимания клинка у Поли побелели костяшки и пальцы будто вросли в рукоять.
Еще минут через тридцать местность наконец стала меняться, под ногами все чаще чувствовалась твердая почва, все реже раздавалось чавканье жидкости. Деревья стали попадаться значительно меньше, и в редких проблесках, вдалеке, виднелся зеленый горный хребет, который должен был стать их избавлением от нежданного «четвертого».
Нечто было уже слишком
Дейв, идущий впереди всех, в доли секунды поравнялся с Поли и выпустил практически весь магазин, когда услышал неожиданный выстрел Бэда, который замыкал шествие. Бэд, матерясь на чем стоит свет, с печатью ужаса на лице, также опустошал магазин карабина, заполняя тишину звуком града выстрелов, но безрезультатно.
Оно было практически над ним, гогоча, настигая компанию. Поли остолбенела от ужаса, она видела многое, но само существование такой твари обескураживало, сбивало с толку, вводя в паралич. Существо было прямиком из преисподней. Не человек, не животное, не черт и не сатана. Это было нечего среднее между ними всеми. В два человеческих роста, на двух копытах, покрытых густой серой шерстью, с будто отполированным черепом быка вместо лица или морды и двумя большими, кольцеобразными черными рогами, блестящими словно змеи, но они были без чешуи. Самое ужасное было тело, тело было из гладких, лоснящихся, зелено-черных щупалец осьминога, сплетенных между собой в тугие узлы, и на эту псевдо-жидкую, шевелящуюся, омерзительную субстанцию надели череп с впалыми глазницами, откуда светились красные зрачки. Такое не снится в кошмарах, не является галлюцинацией душевнобольных, этот образ вообще неподвластен человеческому мозгу.
– Уходим! Уходим! Ходу-ходу! – орал навзрыд Дейв, пятясь назад, пытаясь прикрыть товарищей, меняя магазин на ходу, выпуская выстрелы снова и снова.
Троица опрометью бросилась к горам, спотыкаясь о коряги и камни, пытаясь на бегу сбить чудовище пулями, но оно будто было из брони, к тому же оно не бежало за ними, а прыгало, словно кенгуру по просторам солнечной Австралии.
Дейв поменялся с Бэдом местами, и теперь он был последним, пытаясь хоть как-то остановить нечто, что приближалось к ним, неотвратимо сокращая расстояние. Тишину векового леса теперь заполнил едкий, терпкий запах пороха и симфония выстрелов.
– Бегом!!! Бегом!!! – срываясь на сип, подгонял Бэд товарищей, понимая, что тратят пули впустую.
– Ооооо!!! Чеееерт! – заорал Дейв не своим голосом, потеряв равновесие от удара, упав на колени и хватаясь за плечо.
Останавливаться было нельзя, он пытался быстро встать, но ноги скользили по мокрому гладкому мху и траве, терялись драгоценные секунды.
Теперь «кенгуру» распустил сплетенное «тело» и хлыстами вместо рук пытался сбить свою добычу.
– Дееейв!!! – Поли остановилась на секунду и бросилась к упавшему парню, плечо которого было рассечено до кости и рука теперь обливалась багряной, теплой, липкой кровью, которая, стекая, окрашивала одежду, оставляя красный след на траве.
В воздухе мгновенно разнесся запах железа, ударив в нос, еще больше раззадоривая преследователя.
Подбежав, она резко рванула его за здоровую руку вверх и в сторону, что было очень вовремя: в это же мгновенье еще один хлыст обрушился на то место, где секунду назад лежал парень.
Оно было уже практически вплотную, когда под ногами появились валуны и они приблизились к огромному горному хребту, который, величественно возвышаясь, уходил снежными пиками в небо, будто он сам держал небо, нанизав на вершину ватные облака. Лес перешел в небольшую равнину, расстилающуюся перед горами, покрытую грудами камней всевозможных фракций и мелким белым мхом.
– Сюда! Быстрее!! – орал Бэд, вбегая в первое увиденное укрытие, которое представляло собой небольшой разлом в горе, чуть больше их роста, служивший входом в пещеру и окруженный огромными величественными валунами, открывающими вход.
Понимая, что другого выхода нет и что они в ловушке, еще и с раненым Дэйвом, которого Поли, втолкнула в темноту пещеры, он решил поставить на карту все. Сейчас это было единственно возможное решение. Как только все вбежали в пещеру, раздался мощный взрыв, сопровождающийся градом камней, едким запахам пороха, дыма и поднявшейся густой пыли. Взрывной волной их тут же отбросило вглубь, ударяя об острые камни, обрушая всю волну звука в ушные перепонки, которые были готовы лопнуть.
Вход надежно запечатался обвалом горной породы, и пещера снова погрузилась в темноту, за гранью которой еще был слышен истеричный крик существа, которое упустило свою добычу.
Лежа на камнях, пытаясь отдышаться, в ожидании возвращения слуха, Бэд включил налобный фонарь, освещая их укрытие. Потолок пещеры был не особенно высоким, около пяти-шести метров, с которого густо свисали толстые, но острые коричнево-желтые сталактиты, словно длинные сардельки, готовые в любой момент приземлиться на голову, раскрошив череп, как Щелкунчик рождественский орех. Пол, напротив, был слишком правильным, ровным, песочно-глиняным, как будто обработанным, отполированным. Коричнево-черные стены, с вкраплениями всевозможных пород, неприветливо смыкали свои объятия в темноте небольшой комнаты.
– Повезло… у меня не было выбора, – будто оправдываясь, подытожил он, сомневаясь, слышат ли уже его товарищи.
Все прекрасно понимали, шанса улизнуть от «кнутового кенгуру» с раненым практически не было, они значительно проигрывали в скорости и в обмундировании. Обрушить вход в данном случае был единственный вариант, хоть на какое-то время дающий им укрытие.
– Никогда не поеду в Австралию, – сквозь зубы прорычал Дейв, садясь и держась за плечо, чувствуя потоки теплой крови, разливающейся по рукам и капающей на камни липкой багряной субстанцией. От потери крови губы приобрели синеватый оттенок, а на лице выступила бледность.
– Жив? – Поли, поднимаясь на четвереньки, подползла к нему, стараясь не обращать внимание на появившиеся ушибы по всему телу. Она пыталась оценить рваную рану. – Придется потерпеть.
Ситуация была паршивой, рана была мало того, что глубокой, так еще и нанесенная существом неизвестного происхождения, со всеми вытекающими возможными последствиями.
Достав из валяющегося рядом рюкзака незамысловатую аптечку и пытаясь унять дрожь в руках, девушка стала туго перетягивать руку бинтом, приложив кровоостанавливающую губку. Вся одежда была уже пропитана багряной кровью, пострадали и вены, и артерии, рваные ошметки кожи и мяса свисали по краям раны.