Под крышами Парижа (сборник)
Шрифт:
Анна слишком не в себе, чтобы одеваться. Участвуют все, и нам до известной степени удается помочь ей с одеждой. Когда мы заканчиваем, остается одна безопасная булавка….. Эрнест убежден, что нам нужно удостовериться и вернуть ей все аксессуары, поэтому булавкой он подкалывает ей сзади платье, оставляя жопу голой. Про ее штанишки мы забыли. Я их ей вручаю, чтобы держала в руке вместе с сумочкой.
Троице… Сиду, Артуру и Эрнесту… удается спустить ее по лестнице и на улицу. Из окна я наблюдаю, как таксист помогает им загрузить ее в машину. У них есть адрес того старого пердуна, который ее содержит, и они вывалят ее ему на крыльцо, говорят они. Для него это
Перебирая бутылки, я все-таки выжимаю из них себе еще на порцию. Пялюсь в стакан… свет из него распухает и освещает всю комнату. Я опрокидываю пойло в себя, и, когда последний проблеск янтарного света гаснет, на меня рушится тьма и накрывает одеялом все….
Том II
– Мошна, – сказала Королева, – имей я ее, была бы Королем!
Книга 1
Черная месса и карлица
Кому угодно в состоянии Александры я могу порекомендовать только один рецепт…. два великолепных компонента в произвольных дозах: выпивку и укладку. После пережитого на мессе у Шарантона она вся дрожала и выражалась бессвязно, но способна отыскать бренди, который держит у себя в машине. Мы уезжаем оттуда как можно быстрее. Дорог здесь я не знаю, а у Александры слишком сильная истерика, и помощи от нее никакой, но отсюда, куда она нас привезла, все они ведут в Париж.
Шарантон… вот же человек! Хоть развлечения у него не скучны, чего не всегда можно сказать о его более уважаемых собратьях. И поскольку, очевидно, он до крайностей не доходит, раз там никто не режет на куски младенцев и нет никакого людоедства, зло его видится вполне безобидным. Немножко зрелищнее обычной разновидности проповедничества, несомненно, но не намного опаснее. Я уважаю его живость, и к черту те цели, что она преследует… слишком многие мои знакомые чуть более чем наполовину мертвы, по обе стороны от шеи.
Мнения Александры по этому поводу остаются ее личными. Несколько раз приложившись к бутылке бренди, она притихает. Устраивается на сиденье ко мне поближе, по-прежнему голая, и предлагает выпить мне. Я отхлебываю лишь раз. Не столько бренди мне нужен, сколько ввинтить кому-нибудь… стояк, что у меня был у Шарантона, вновь начинает оживать, едва мы проезжаем несколько километров. В закрытой машине с задраенными окнами на самом деле получаешь представление о крепости того, что женщины постоянно варят у себя между ног….
Александра не может расслабиться… и не сможет, вероятно, пока что-нибудь не сделают с зудом, что она в себе раззадорила. Бренди ее утишил, но совсем ненамного, и такое ощущение, что она сейчас взорвется у тебя в руках. Она раздирает ногтями одежду на мне и хватается за мой хуй… не играть с ним, а просто держать, как бы убеждаясь, что он еще на месте и никуда не делся.
Несколько раз я предлагаю Александре хоть немного одеться, мне кажется, это неплохая мысль… как-то не очень хочется ехать по всему Парижу с голой пиздой в машине. Но когда я подкатываю к обочине возле ее дома, она столь же не одета, как и при выезде. Даже тут не хочет ничего на себя надевать. Собрав одежду в ком, выходит из машины и огибает ее спереди, не успеваю я отыскать выключатель. Потом еще минут пять, не меньше, мы стоим, пока она ищет ключи.
Я никогда не видел, чтоб Александра так себя вела. Сукой она была все то время, что мы с нею знакомы, но вела себя всегда как пизда скромная…. такие, начни их щупать где-нибудь,
Александра отводит меня прямиком к себе в спальню, поднимается по лестнице передо мной, и жопа ее колышется у меня перед самым лицом, перекатывается, словно некая чудесная машина. Господи, да у этих пёзд к тебе никакого уважения….. виляют хвостом перед носом, нимало не заботясь о том, как это на тебя действует. Бедра Александры заляпаны соком пизды чуть ли не до колен… Меня так и подмывает вонзить зубы в эту толстую жопу, что она мне подсовывает, и посмотреть, что будет, когда я из нее выкушу стейк себе на завтрашний обед….
В спальне она все так же напряжена. Пытается лечь и дождаться, пока я не окажу ей честь, но слишком нервозна. Сидит, подпершись локтем, и возится у себя в мохнатке, пока я раздеваюсь. И по-прежнему прикладывается к бутылке, хотя дрожать перестала уже давно.
Поскольку Александра начала играть с ним еще в машине, хер у меня сейчас чуть ли не с запястье толщиной, а яйца будто кто-то узлами завязал. Такая чудесная у меня эрекция, что, сбросив всю одежду, я встаю перед зеркалом и пару минут собой любуюсь. Мужчину следует фотографировать, когда он в такой форме, чтобы просто хранить снимок и поглядывать на него, когда заходишь к начальству просить повышения зарплаты. Опять же, приятно будет и внукам потом показывать.
Александра восхищается вместе со мной, но у нее свои представления о том, как с этим поступить. Первым делом она его хватает и, не успеваю я оказаться на кровати, пытается засунуть себе в рот. Вот пизда же… столько сил было потрачено на то, чтоб заставить сосать его в первый раз… Она устраивается головой у меня на коленях и принимается за любовь с Джоном Четвергом. Стонет… она б сосала мне елду всю ночь, сообщает она… но у меня есть веская причина сомневаться в том, что это займет так долго… Я подтягиваю себе под плечи подушку и вынимаю заколки у нее из волос.
Заметил ли я ту женщину, которая была на мессе алтарем, спрашивает Александра… и мне интересно, как можно считать женщин чем-то иным, кроме расы идиоток, если якобы даже самая разумная ставит вопрос таким вот образом. Но я говорю ей, что, мне кажется, припоминаю там присутствие такой личности….
– Она замужем, у нее ребенок… и происходящее там никогда не доходит до ушей ее супруга. Шарантон даже открыто бывает у них дома… супруг уверен, что он исповедник его жены, и счастлив, если они на много часов запираются наедине…..
Она вновь склоняет голову и лижет мне живот, а красную головку Джона Четверга трет подбородком. Язык у нее – как очень маленькая змейка, вьется вниз по животу и мне в куст, прятаться… Отчего-то жаль, что меня не было той ночью, когда Александра принимала более активное участие во всех-свячении каноника Шарантона… такая она невозмутимая, величавая пизда, когда видишь ее вне постели.
Есть что-то порой в чертах Александры, что мне напоминает египтян. Должно быть, все из-за того, как она складывает губы, напучивает их, приближая к моему болту. Или, быть может, ракурс, под которым я ее вижу, когда она ложится лицом мне на живот, потому что иначе, если ей не случается мыть бороду Джону Четвергу, я про это не думаю. Но Александре нужны золотой обод на голову, гадюка для забав и павлинье перо хуй щекотать……