Под личиной
Шрифт:
С той поры наши отношения были ровными, доверительными и почти приятными. Почему почти? Да все потому…
Мое холостяцкое сердце не раз начинало стучать как отбойный молоток при виде ее круглых мраморнобелых коленок, но я крепился изо всех сил, по мере своих слабых актерских способностей изображая стойкого оловянного солдатика.
Иногда мне казалось, что и Марья не совсем равнодушна ко мне. Временами я ловил на себе ее острый, проницательный взгляд, достающий до самого нутра, от которого мне становилось не по себе.
Если честно, то эти взгляды мне не очень нравились, если не сказать – совсем не нравились. Иногда они будили в моей голове некоторые не очень приятные воспоминания из прошлой жизни.
Уж кто-кто, а я знал не понаслышке, как опасны такие вот красотки. Лучше сразиться с крокодилом голыми руками, нежели доверить свою жизнь и судьбу с виду невинному воздушному созданию с большими влажными глазами грациозной лани.
Скорее всего, в своих подозрениях я заходил чересчур далеко. Они не выдерживали никакой критики. Я вполне обоснованно отдавал себе отчет, что все эти домыслы – издержки моей военной профессии, в которой повышенная подозрительность считается нормой человеческих отношений.
О своем прошлом диверсанта-ликвидатора ГРУ по прозвищу Волкодав я, естественно, не распространялся.
И причиной тому была даже не подписка о неразглашении неких тайн.
Просто для нормального здравомыслящего человека моя прошлая жизнь могла показаться вымыслом, достойным пера талантливого сочинителя детективных романов.
Если бы это было так…
Марья знала меня как отставного военного (что в какой-то мере соответствовало истине), служившего по интендантской части, а поэтому сколотившего во времена перестроечной неразберихи немалый капиталец для собственного дела. Что тоже было почти правдой.
Только я не толкал на сторону вагоны с военным имуществом, а зарабатывал свои денежки потом и кровью – в прямом смысле этих слов.
Мало того, теперь я был Богатырев, а не Левада, как значилось в моем личном деле.
Я взял девичью фамилию матери. Так настоятельно посоветовал мой бывший шеф полковник Кончак. (Он недавно стал генералом, насколько мне было известно). Как говаривали наши коллеги из бывшего КГБ,
"лучше перебдеть, чем недобдеть".
Уж очень много я наследил…
Имя мне оставили прежнее – Максим, а вот отчество (черт бы побрал эту секретность!) тоже изменили.
Вместо Максима Севереновича, я стал Максимом Семеновичем. Батя, наверное, в гробу перевернулся от такого кощунства.
Ну и, само собой понятно, что мне сварганили весьма приличную легенду. Поэтому, благодаря спецам "конторы", я имел шикарную биографию, с которой запросто мог баллотироваться в Государственную думу.
– И что мне делать с этим гадом ползучим? – спросил я Марья после длительного раздумья.
Она поняла, кого я так обозвал, без объяснений.
– Нужно подавать на суд… – ответила она с сомнением в голосе.
– Как же! – фыркнул я, как рассерженный кот. – Ему судебный иск до лампочки. У него на счетах сущий мизер. Все бабки в наличке крутятся. В том числе и мои.
Я в отчаянии постучал себя косточками пальцев по голове.
– Каким же надо быть идиотом, чтобы отдать триста тысяч баксов явному проходимцу!
– Ну, не скажите…
Марья нехорошо, со злостью, ухмыльнулась.
– Поначалу он был таким душкой… – сказала она. – В ресторан приглашал, презенты дарил. А его новый "мерседес"? Любой поверит, посмотрев на эту крутую тачку, что у ее хозяина денег куры не клюют.
– Да, он умеет залезть в душу… – проворчал я с убитым видом. – Опутал меня своей паутиной в два счета, подлый паук.
– Может… нанять парней? – спросила Марья, отводя глаза в сторону.
Несмотря на свои внушительные габариты, мне, чтобы не раскрыть свое инкогнито, поневоле приходилось играть роль простого обывателя с заячьей душой, который лишь благодаря случайному стечению обстоятельств попал в бизнес.
Потому я никаким боком не прислонялся к местной братве, не имел "крыши", никогда не встревал в драки и делал вид, что по вечерам боюсь выходить из дома.
Бизнес у меня был так себе, средний. Я занимался оптовой продажей разнообразных материалов (в основном импортных) для отделки квартир.
В принципе, лично я зарабатывал неплохо – до десяти тысяч долларов в месяц, но по сравнению с зубрами от большого бизнеса был мелкой, незначительной букашкой, которую следует рассматривать лишь через лупу.
Из-за своей мелкотравчатости я поначалу не попал в поле зрения рэкета, а когда мое дело окрепло, основная часть местной братвы уже терла тюремные нары. Акулы большого бизнеса теперь не желали попадать в милицейские сводки, потому часть своих "бойцов" приструнили, а не поддающихся увещеваниям отморозков отправили по назначению: кого в зону, а кого – в ад.
Беда пришла с другой стороны, откуда я совсем ее не ждал.
Сначала сгорел один из складов фирмы, и я понес большие убытки. Затем свалился под откос трейлер с дорогими отделочными материалами из Италии. Увы, груз не был застрахован. А значит, я снова влетел в немалую копеечку.
И наконец я имел неосторожность согласиться на совместную деятельность с ООО "Девис".
Вложив в общество триста тысяч долларов в виде займа под проценты, только через полгода, когда дела моей фирмы здорово пошатнулись и мне срочно понадобились оборотные деньги, я понял, что попал как кур в ощип. Сейчас эти триста кусков мне бы здорово пригодились, чтобы поправить финансовое положение.
Но, увы и ах – мой так называемый партнер, директор ООО "Девис и Ко" Денис Висловский, даже не думал что-то там делать и возвращать вложения.