Под-Московье
Шрифт:
– Это врачи-убийцы, что ли? – спросил Игорь.
– Никто не знает, – загадочно сказал Профессор. – Говорят, что в метро распространяется эпидемия странной болезни, очень опасной. А Санитары взяли на себя задачу предотвратить ее. Они борются за чистоту метро, отыскивают и уничтожают людей с признаками болезни. Потому их боятся и ненавидят. Но эта организация так законспирирована, что выследить Санитаров очень трудно. К тому же говорят, что они – люди не простые и обладают сверхъестественными способностями. Вот этот тип с бородой, например, умеет усыплять людей.
– Тогда откуда вообще о них известно? – с сомнением
– Да? А отчего же заснули часовые на посту? Ладно бы один, а то оба сразу…
– Не будем говорить о том, чего не знаем, – вмешалась вдруг в разговор Марина. – Может, они убивают, а может, наоборот, спасают. Люди разное говорят. Но тот мужчина не сделал Жене никакого зла.
– Может, просто не успел, – буркнул Игорь.
…Уже сквозь сон он слышал, как странная Дина о чем-то разговаривает с Женей.
«Девчонке спать давно пора», – подумал Игорь, но замечание делать не решился. Он даже не решился всыпать ей как следует за то, что ушла без спросу. По-хорошему, следовало бы, но ведь Женя и так ненавидит и боится его. «Надо будет обязательно с ней поговорить. Может, потому она и хотела уйти?» – с горечью подумал он. И странная Дина его беспокоила, ее реакции были непредсказуемы. – «Ничего, завтра они с этой станции уйдут…»
Игорь проснулся рано – на станции почти все еще спали. Сначала он не мог понять, что его разбудило. Потом включил фонарик и увидел, что Женя тоже не спит. Но, встретив его взгляд, девочка тут же закрыла глаза.
– Не притворяйся, – шепотом сказал он. – Давай отойдем куда-нибудь, чтоб людей не будить. Мне нужно с тобой поговорить.
Женя затравленно посмотрела на него, но покорно поднялась, поправила тряпицу на голове и, осторожно перебравшись через спящих, вылезла из палатки. Игорь последовал за ней. В углу станции уже возилась стряпуха, тихонько гремя мисками и ведрами, да часовые, нахохлившись, несли вахту. Кроме них, лишь двое или трое жителей были на ногах – с озабоченным видом пробежал куда-то вестовой, один из военных, усевшись на стул возле колонны, задумчиво чертил в своем блокноте схемы. Он проводил внимательным взглядом Игоря и Женю. Наконец они нашли местечко на путевой платформе, подальше от любопытных глаз.
– Объясни мне, – начал Игорь, – какого черта ты потащилась за этим типом вчера? Ты понимала, как это опасно? Как мы будем волноваться?
– Вообще-то ты мне не отец, чтоб за меня волноваться, – сжавшись, как затравленный зверек, ответила девочка. И, кажется, даже съежилась в ожидании удара. У Игоря и вправду дернулась рука – закатить ей оплеуху. Но он, хоть и с трудом, сдержался. Она только ребенок. И он не знает, через что ей пришлось уже пройти.
– Допустим. А тебя не волнует, что он мог тебя убить? Ты бы хоть про Марину подумала, если на себя наплевать.
– Он не мог.
– Откуда ты знаешь?
– Я почувствовала. Я не могу объяснить. Я смотрела на него – и мне становилось спокойно. Может, он мог бы меня спасти. Зачем только эта тетка привела меня обратно?
– От кого тебя надо спасать? От нас, что ли?
Девочка не ответила. Судорожно вцепилась в свою выцветшую косынку и молчала.
– Значит, так, – сказал Игорь. – Еще раз попробуешь отмочить что-нибудь в этом духе, и я так тебе всыплю, что неделю сидеть не сможешь.
И тут девочка вдруг начала смеяться. Игорь вовсе не ожидал такой реакции. Сначала она тихонько хихикала, но ее смех постепенно становился все громче, в нем появились истерические нотки. «Еще не хватало, чтоб люди сюда сбежались! – подумал он. – Да у нее же истерика начинается». В панике он залепил-таки Жене оплеуху. Ему показалось – вполсилы, но голова у нее мотнулась, в глазах появилось изумление, а потом Женя тихонько заплакала.
– Ну полно, брось, – совсем растерялся Игорь. – Ведь я не хочу плохого, пойми. Я только хочу помочь.
– Ты не можешь помочь. Никто не может, – всхлипывая, обреченно ответила Женя. – Меня все равно убьют – чуть раньше, чуть позже, какая разница?
– Да что ты вбила глупости себе в голову? Кто тебя убьет?
Но она не отвечала, только плакала. Игорь погладил ее по волосам.
– Ну пожалуйста, давай договоримся. Ты больше не убегай, а я уж как-нибудь сумею тебя защитить. – И он демонстративно сжал кулак. Женя грустно улыбнулась. – Ну что, договорились? – спросил Игорь, увидев, что девочка вроде приходит в себя.
– Хорошо, – чуть слышно сказала она.
– Ну вот и славно! – заключил Игорь. – Пойдем тогда к нашим. А то проснутся и будут нас искать.
Он первым направился обратно. И не видел взгляда Жени – отчаянного, беспомощного, безнадежного.
Вскоре появилась Эля. Игорь сидел возле палатки и чистил сапоги, когда она окликнула его и отозвала в сторону.
– Ну как, говорил с начальником? Остаешься?
Игорь прикинул – не соврать ли, чтоб выиграть время? Но потом решил лучше сразу все прояснить. Кто ее знает, что Элли натворит в гневе, когда узнает о его уходе? Лучше ее заранее поставить перед фактом. Заодно можно посмотреть, какие козыри она приберегает. В том, что она попытается на него воздействовать, манипулировать им, Громов не сомневался. Вот только чтобы им манипулировать, надо было знать его слабые места. А он никому их не показывал.
– Я не останусь, Элли, – сказал он.
– Ты с ума сошел?! – взвизгнула она.
– Это мое дело, – холодно ответил Игорь. – Моя жизнь, мое решение.
– Значит, хочешь остаться с этой шлюхой? Да я только словечко шепну – и ее не то что выгонят, а расстреляют!
«Значит, и правда Элли постаралась», – подумал Громов. Впрочем, он и не сомневался. То, что она сейчас молола, конечно, было блефом чистой воды. Вряд ли к ней так уж прислушивались на Ганзе. Но надо было поставить девицу на место.
– Только попробуй, Элли, – почти ласково сказал Игорь. – Только попробуй вякнуть хоть что-нибудь еще – и я сверну тебе шею вот этими руками.
– Как ты можешь так разговаривать с девушкой? – взвизгнула та. – Ублюдок!
– Когда девушка начинает играть в грязные игры, она теряет право на уважение, – пояснил Игорь.
– Неужели ты действительно сможешь! А как же наше прошлое, наша дружба?
– Какая дружба, Элли? Разве тебе знакомо такое понятие? Ты всю жизнь только и знала, что издеваться над слабыми и пресмыкаться перед сильными. Если бы я был слабее тебя, мне не поздоровилось бы тоже. Но, к счастью, я сильнее. И в память о прошлом, Элли, я сверну твою куриную шейку сразу, чтоб ты не мучилась и умерла быстро.