Под небом голубым есть город золотой…
Шрифт:
Вернувшись домой, Степан встретился со своими друзьями, теми самыми, с которыми они недавно ходили на "охоту" за материалами, и попросил их на всякий случай во время своего отсутствия присмотреть за его домочадцами. На расспросы друзей о цели его похода Степан сказал, что обязательно расскажет им обо всем после возвращения. А пока что просил, если кто будет разыскивать его, особенно, из посторонних, чтобы они говорили, что он ушёл на охоту куда-то в дальнюю местность и когда вернётся назад – неизвестно.
Распрощавшись с друзьями, опечаленными тем, что он идёт один, Степан стал собираться в путь. Алёнка напекла ему в дорогу пирожков с ягодами, собранными ею и Ваняткой в лесу, приготовила запечённую в костре рыбу и пол-тушки кролика. Степан наполнил бочки водой, принесённой
Ванька, наблюдая за отцом со стороны, понял, что тот скоро снова уйдёт, и, было загрустил, но как только его позвали играть в прятки его друзья, тут же забыл обо всем. Вечером, как обычно, укладывая сына спать, Степан рассказывал ему сказки и разные истории, что приключались с ним во время путешествий. Ванька, уже засыпая, попросил его принести еще какого-нибудь зверька, когда будет возвращаться домой.
Еще не рассвело, когда Степан распрощался с женой и ушёл в неизвестность…
Конец первой части…
Часть 2
"Хорошо, все-таки, когда ты – выдающийся и уважаемый человек, чиновник, занимающий высокий пост в Городском Совете, пост, дающий не только большие привилегии в распределении благ, но и предоставляющий практически неограниченные возможности для, может быть, и не совсем законного "перераспределения" наиболее дефицитных и ценных товаров в свою пользу. Естественно, делалось это с негласного согласия Председателя Совета – господина Мурмышкина Петра Алексеевича, в чью собственность переходила львиная доля "нажитого непосильным трудом" имущества. Но и для него, непосредственного исполнителя – Главного Министра по снабжению предприятий и населения города необходимыми для нормального жизнеобеспечения ресурсами Митрофанова Олега Павловича, оставалась немалая толика от сэкономленных (читай, "изъятых" из общего обращения) ценностей. Нет, они не брали того, что и так по праву рождения, да и высоких должностей, причиталось им по выделенной квоте на них самих и членов их семей. Предметом их вожделений были, в основном, предметы роскоши, к коим относились декоративная старинная мебель, детали интерьера, посуда, даже одежда, принадлежавшая когда-то царственным особам, а потом хранившаяся в музеях страны. Сейчас же, когда бОльшая часть музейных ценностей перекочевала в апартаменты сих достойных джентльменов, их жильё стало напоминать частично музеи, частично жилища высокородных бояр девятнадцатого-начала двадцатого столетия. И, да, за столь высокое положение в обществе надо отдельно поблагодарить своих предков, до революции 1917-го года обладавших графскими и княжескими титулами." – так благодушно рассуждал, глядя в огромное венецианское окно на просыпающийся город, Олег Павлович, затягиваясь дорогой сигарой, доставленной в далёкие времена с Кубы и каким-то чудом сохранившейся до этих времен.
Хотя… при чем тут чудо. Просто предприимчивые люди, близкие к правительству, заблаговременно сделали запасы и спрятали их в специально отстроенных, защищённых от радиации подземных убежищах. Там они вместе с членами своих семей и "пересидели" опасные времена, а затем вышли и отстроили новый город, в котором живут по сей день. Нет, конечно же, не собственноручно
Олег Павлович едва успел докурить свою сигару и отправить ее в утилизатор, как услышал сзади лёгкие шаги своей красавицы-дочери Олеси, которой недавно исполнилось шестнадцать лет. Он любил ее, пожалуй, даже гораздо больше своей жены, скончавшейся, к его великому сожалению, десять лет назад во время родов второго ребёнка, сына Арсения, разрешение на рождение которого было добыто с огромным трудом. Пришлось не только воспользоваться своим привилегированным положением, но и дать приличную взятку одному чиновнику, оказавшему им помощь в этом щекотливом деле. По временно установленным правилам, ограничивающим прирост населения, право на второго ребенка надо было заслужить. Олег смерть своей супруги даже одно время воспринимал, как кару небесную, как расплату за то, что они обошли этот закон. Горечь утраты, перенесённая на ребёнка, долгое время мешала ему полюбить сына также беззаветно, как он любил дочь. Но со временем он уже изредка вспоминал о том, что считал Арсения косвенно виновным в гибели своей матери. Олег, оставшись вдовцом с двумя малолетними детьми, больше не женился, возложив заботу об уходе и воспитанию малышей на няньку Марию Ивановну и гувернантку Мерли, постоянно проживающих вместе с ними.
Олеська подбежала к отцу, обняла его сзади за шею. Он повернулся, поцеловал ее в щёчку и спросил:
– Как дела? Подвести вас с братом к школе? Я всё равно буду мимо неё проезжать, когда отправлюсь на встречу с Главой города…
– Это с тем, у кого такое смешное имя – Рафаиль Соломонович? – смеясь, спросила девушка, – Нет, не надо нас подвозить, ты, кажется, совсем заработался. Забыл, что сегодня выходной? Школа отпадает, лучше отстегни немного кредиток, чтобы мы с Арсом могли прокатиться по магазинам, заодно покататься на аттракционах в парке, сходить в кинотеатр на новый фильм…
– Нет, чтобы позаниматься, скоро ведь экзамены. В библиотеку бы сходили, почитали бы…
– Это мы и так каждый день делаем, не будь занудой, папочка. Отдыхать и развлекаться тоже иногда надо. – Олеся прижалась к груди Олега и умоляюще посмотрела на него. Он вздохнул и сказал:
– Ну, ладно, уговорила. Возьми карточку на пятьсот кредиток и пусть вас сопровождает Мерли. Без нее я не разрешаю вам гулять по городу.
– Ну-у-у, пап, я же взрослая уже, сама могу позаботиться и о себе, и о брате – обиженно протянула Олеська, – ты бы ещё охранника к нам приставил для полноты счастья…
– И приставлю, если увижу необходимость в этом, – строго сказал Олег и прибавил, – Не нравится, сидите дома! При желании и здесь можете найти себе развлечения!
– Ладно-ладно, чего раскипятился-то? Так и быть, пойдём с "нянькой", хотя, ну что с нами может в городе приключиться?
– А ты, что, не слышала? На днях снова видели в нижнем городе мутанта? Настоящий монстр! Говорят, он на глазах толпы схватил маленького ребёнка и утащил его в свою нору.
– Неужели ты веришь в эти сказки, папуля? Наверняка, кто-то на "страшилке" хайпануть* решил, а ты и повёлся…
– Ты как с отцом-то разговариваешь? – возмутился Олег Павлович, – и за словами следи, негоже молодой девушке из приличной семьи так выражаться!
– Да, ладно, папочка, прости, ты же знаешь, как я тебя люблю и почитаю, – Олеся вновь обняла отца и нежно прижалась к его груди. Олег тут же растаял, на губах появилась ласковая улыбка. Он поцеловал затылок дочери и отстранил её от себя.
– Ну, ладно, иди уже, мне надо собираться, готовиться к встрече.
Олеся радостная выпорхнула из комнаты, а вместо неё перед отцовскими очами предстал Арсений. Он не стал подобно сестре бросаться на шею отца, а поздоровался с ним как настоящий мужчина, вежливо и в то же время соблюдая достоинство. Олег Павлович довольно ухмыльнулся, притянул парнишку к себе и обнял.