Под небом Италии

Джонс Дебора

Надо его найти. Надо спасти их обоих.

Господин Генри укрыл ее в своей палатке и строго-настрого наказал не показывать в лагерь носа.

– Здесь армия, может случиться всякое. Я бы не хотел заявиться к вашей матушке, чтобы сообщить, что вы... – Рыцарь не докончил фразы. Оставил ей миску горячего супа, сыр, эль и ушел по своим делам.

Франческа попыталась отвлечься, но в крохотной палатке нечем было заняться. Генри Кент сорок лет был солдатом и двадцать из них вдовцом. Странствовал по многим странам – от Франции до Турции – и давно научился обихаживать себя. В его маленьком жилище царили чистота и порядок, одежда починена, немногочисленные

вещи на местах. Графиня поела и решила, что ей не остается ничего другого, как только ждать.

Секунды складывались в минуты, минуты в часы, но рыцарь не возвращался. Забыв о данном ему обещании, Франческа то и дело выглядывала из палатки. Наконец она услышала звон его шпор. Не успел господин Генри переступить порог, как она бросилась к нему с вопросом:

– Ну как?

Рыцарь не стал скрывать тревоги.

– Господина Ги здесь нет. Куда-то исчез. Я спросил о нем сира Арнонкура, но он как будто не видит в этом ничего странного, ведь скоро свадьба Ги, и у него много хлопот. Я пытался как-то намекнуть, но сир был глух, сказал, что я всегда нервничаю перед сражением и что на этот раз нет никаких причин для беспокойства. Французов в Ареццо немного. Стоит им увидеть, как у катапульт зажигают осадное масло, и они моментально сдадутся. Сир – замечательный полководец. Без него Золотое войско не одержало бы стольких побед. Но он смеялся, рассуждая о предстоящей осаде. Он не чувствует ни малейшей опасности.

– Опасности никакой бы и не было, если бы все шло, как обычно. Вы уверены, что Ги здесь нет? Все намного бы упростилось, если бы он признался сам.

– Уверен, – мрачно отозвался Генри. – Сир сказал, что Ги занимается другими делами.

– В таком случае... – Франческа не договорила. Она понимала, что господин Генри обошел весь лагерь в поисках подтверждений виновности Ги и не преминул бы доложить о них Бельдану. Но если Ги и мог совершить оплошность, то хитрющий, поднявшийся из низов Мальвиль никогда бы себе этого не позволил. Он сообщил Ги только самое необходимое – чтобы сделать его сообщником. И явно не всю правду о том, что он задумал.

У Франчески похолодела кровь. Каждую секунду могло свершиться непоправимое. В опасности были не только Бельдан, но и все его помощники, все Золотое войско.

Глава 18

Холодало. Дожидаясь темноты, Франческа дрожала в палатке и беспрестанно молилась. Она надеялась, что накануне важного сражения Бельдан останется с армией, а не отправится во Флоренцию. Но было возможно всякое. Например, он может решить, что это собьет с толку де Кюси. Поэтому следовало спешить, но Франческа боялась покинуть свое убежище днем. С холма она заметила женщин и догадалась, как они оказались в военном лагере. Без господина Генри – а он отсутствовал много часов – ее могли принять за проститутку. Никто бы не поверил, что она приехала увидеться с сиром д'Арнонкуром. Но каким тяжелым было ожидание! Золотое войско функционировало, как хорошо отлаженный механизм. Однако Бельдан держал бразды правления в своих руках и каждую секунду мог застопорить привычный ход.

Темнота упала на землю с той же стремительностью, как и зима – без безумства красок, которыми славятся летние вечера. Как только стенки палатки потемнели и стал леденеть воздух, Франческа натянула на голову шапочку и выскользнула наружу.

В лагере царила все та же атмосфера ожидания, что и днем, но предвкушение битвы ощущалось в громких криках бросающих кости и в разговорах закадычных приятелей у костров. Оружие, которое так поразило Франческу, когда она смотрела на лагерь с холма, больше не сияло грозовым отсветом: клинки мечей, наконечники копий, палицы и боевые топоры теперь не отражали дневного света и растворились в темноте. Там и сям слышались разговоры о женах, о первых шагах детей, о том, какой хороший уродился урожай и о всяких мелочах, которые знают с детства.

Франческе казалось, что она помнила, где находится палатка Бельдана. Она сразу узнала ее с холма. Хотя палатка ничем не отличалась от остальных и ее не расцвечивали флаги, она все же была больше других. И при входе виднелись цвета Арнонкура – черный с золотом. Но теперь Франческе, как она ни старалась, не удавалось ее отыскать.

Она заметила группу людей у костра кашевара, но не могла разглядеть лиц, потому что их загораживала пирамида копий. Но один из солдат был явно молодым и симпатичным на вид. Он макал в дымившуюся миску ломтики черного хлеба и смеялся от удовольствия. Почему-то он вызвал у Франчески доверие, и она не задумываясь шагнула к костру.

– Добрый вечер, – произнесла она и осталась довольна тем, как низко прозвучал ее голос. – Могу я спросить, добрый господин, как мне пройти?

Юноша перестал есть, а его товарищи замолчали и уставились на Франческу с раскрытыми ртами.

– Так как же, я могу задать вопрос?

Воин проглотил кусок и кивнул.

– Спрашивай.

Он по-прежнему выглядел миловидным, но тон его показался графине настороженным. Юноша неотрывно сверлил Франческу черными глазами.

– Мне надо знать, как пройти к палатке сира. Теперь все как один смотрели на нее с пристальным вниманием крыс в ночном переулке.

– К палатке сира, – повторила она.

– А кто ты такой? – вкрадчиво спросил молодой воин. – И почему ищешь сира, но не знаешь, где находится его палатка?

На это у Франчески был готов ответ:

– Я новенький. Только сегодня приехал с господином Генри Кентом. Хочу стать его слугой и вступить в армию. Я так много слышал о сире. И вот сегодня он рядом и я могу на него взглянуть.

– Северянин? – грубовато спросил сосед по правую руку от симпатичного солдата. – Откуда?

– Из-под Павии. Из Ломбардии, от Висконти. – Франческа почувствовала, что с этим человеком нужно держать ухо востро, и сразу поняла, что совершила ошибку.

– А разве Висконти не на стороне французов против Тосканы? – спросил спокойный голос. – Ходят слухи, что сир де Кюси, перевалив через Альпы, явился с брачным контрактом между дочерью Висконти и сыном Людовика Анжуйского, который после смерти отца сам претендует на трон Королевства обеих Сицилии.

Эти слова были встречены одобрительным гулом.

– Я... я... – пробормотала Франческа.

Но ее никто не слушал. Красивый воин повернулся к кому-то, кто скрывался в тени.

– Что вы скажете? Ведь вам известны Висконти. Вы служили под их знаменами.

– Вот что скажу... – Все надежды Франчески вмиг рухнули. Внутри похолодело, когда из-за пирамиды копий поднялся во весь свой огромный рост Кристиано. – Скажу, что такие веснушки на носу есть только у графини Дуччи-Монтальдо.

– Такие веснушки. И такое кольцо, – повторил Бельдан.

Франческа едва подавила желание повернуть на пальце перстень с гербом Дуччи-Монтальдо. «Не надо пугаться, – твердила она себе. – Пугаться буду позже». Но она чувствовала страх. Впервые Франческа так сильно боялась Бельдана.