Под ногами Земля (Сборник фантастики)
Шрифт:
Простите, я не совсем понял, что вы сказали. Ну, конечно, вас больше всего интересует испытание дизелей. Не можете же вы интересоваться сдачей радиолокаторов! Ведь это не ваш профиль.
Да, сдать на ходовых испытаниях главные и вспомогательные двигатели не так уж просто. Жизненный путь сдатчика двигателей отнюдь не усыпан розами.
Если говорить о розах, то на его долю приходится больше шипов и терний. Еще до начала испытаний на швартовых кто-то выскажет предположение, что главные двигатели неспособны развивать положенную мощность. Этот слух, как гадюка, поползет по кораблю, и, хотя впоследствии испытания
Потом начнут мутить воду радиолокаторщики. Они всегда мутят воду потому, что у них что-то не клеится. Они будут утверждать, что регуляторы дизель-генераторов не поддерживают заданную частоту. С такими регуляторами их тонкая техника работать не может.
А тут еще вас начнут донимать собственные неприятности. При проходе узкостей заест блокировка, и вы не сможете вовремя выполнить команду с мостика. Затем обнаружится, что идеально отрегулированные давления сгорания по цилиндрам проявляют тенденцию к разброду и шатанию, вы будете под скептическими взглядами членов комиссии лихорадочно менять форсунки.
Но самое ужасное — это то, что появится течь масла из кормового уплотнения коленчатого вала. Она всегда появляется потому, что ее почти невозможно устранить во время сдачи. Как только будут обнаружены первые капли масла, члены комиссии начнут слетаться на них, как мухи на мед.
К концу второго дня испытаний вы потеряете голос и начнете изъясняться жестами, скорее вразумительными, чем пристойными.
За всю свою жизнь я знал только одного сдатчика дизелей, не терявшего голоса и присутствия духа до конца испытаний. Он безвыходно находился у себя в каюте и на все претензии отвечал одной и той же фразой: "Люди, я вас любил". В его устах эти прекрасные слова приобретали совсем иной смысл.
Рано или поздно его оставляли в покое, и возникающие недоразумения улаживались сами собой. Потом оказалось, что у него была злокачественная опухоль мозга, и он вскоре умер. Жаль. Очень хороший был сдатчик, хотя и не без странностей.
Не обращайте внимания на интриги радиолокаторщиков. Все равно их россказням о гуляющей частоте никто не верит. Все знают, что радиолокатор — это такая вещь, которую голыми руками не возьмешь.
Однажды на испытаниях мы определяли радиус циркуляции корабля. Это радиус окружности, описываемой кораблем при руле, положенном на борт.
Каждому капитану необходимо знать циркуляцию своего судна, чтобы потом давать объяснения аварийной комиссии о причинах, вызвавших столкновение. В море была спущена шлюпка с радиоотражателем, и корабль начал описывать вокруг нее циркуляцию. Радиус определяли по локатору. Когда маневр закончился, на мостике появился бледный штурман и крикнул вниз, чтобы кто-нибудь принес ему из аптечки валериановых капель. Ему первый раз приходилось плавать на корабле, описывающем циркуляцию с радиусом сорок километров. В приемном акте записали, что радиус циркуляции равен двумстам тридцати шести метрам. Эта величина была определена на глаз капитаном и всех устраивала.
Один раз, после определения радиуса циркуляции, шлюпку с отражателем не подняли на борт, а взяли на
Правда, после того как была устранена неисправность, они отлично звонили в течение сорока минут, и так как поднятый ими шум мешал электрикам соображать, почему они звонят, пришлось обесточить всю линию.
Нет, он не утонул, так как держался за шлюпку. Когда его вытащили, он сразу сел писать акт на списание казенных сапог, которые ему пришлось снять в воде, хотя все видели, что он садился в шлюпку в тапочках.
Я не люблю радиолокаторщиков, хотя допускаю, что и среди них попадаются хорошие люди.
Кроме радиолокаторов, в ходовой рубке имеется еще куча приборов:
гирокомпас, магнитный компас, радиопеленгатор, эхолот, курсограф, радиотелефон дальнего действия, радиотелефон ближнего действия и прочие. Я просто не понимаю, как я когда-то доверял свою жизнь штурманам, не имевшим за душой ничего, кроме компаса и старенького секстана. Страшно подумать, что с такими техническими средствами они еще имели наглость плавать чуть ли не вокруг всего земного шара.
Так мы же с вами и говорим об испытании дизелей! Ну, хорошо, хорошо, постараюсь не отвлекаться.
Кроме сдаточной команды, на судне присутствует штатная команда.
Это те, в чьи руки передадут корабль после подписания приемного акта. Это они будут водить его по всем морям и океанам от Кейптауна до Чукотки, снабжать топливом антарктические экспедиции и возить дальневосточных крабов из Владивостока в Сан-Франциско. Они обожжены солнцем тропиков и закалены суровыми буднями арктических плаваний. Однако, если не хотите развеять очарование, навеянное их профессией, не спрашивайте их ни о чем. Они плохие рассказчики. Они могут рассказать кучу мелких историй, но ничего серьезного вы от них не услышите.
Однажды на Сахалине мой сосед по комнате в гостинице, главный бухгалтер управления флота, рассказал мне об одной сельдяной экспедиции, попавшей в Беринговом море в жесточайший шторм. Рассказчик он был превосходный, и я ясно представлял себе маленькие суденышки, черпающие дымовыми трубами воду; обледеневшие палубы; людей, скалывающих лед, держащихся за протянутые леера, полузадохшихся от обрушивающихся на них волн, и моториста, ныряющего в ледяную воду, чтобы выяснить причину течи, угрожающей гибелью судну и команде.
Я интересовался подробностями и был очень рад, когда мне удалось встретиться с одним из флагманов этой экспедиции. Мы выпили…
Неважно, сколько мы выпили, но единственное, что мне удалось из него вытянуть за целый вечер, это то, что "по линии шторма стоял вопрос о гибели двух судов".
Нарисованная моим воображением яркая картина сразу поблекла.
Моряки — плохие рассказчики, и если вам придется услышать от кого-нибудь истории о штормах, льдах, выжимающих судно и кладущих его на борт, или пожарах в океане, будьте уверены, что бард, повествующий об этом с таким искусством, при сем не присутствовал. В море все бывает, но моряки не любят рассказывать о таких вещах.