Под покровом тайны
Шрифт:
Едва Рэйвен переступил порог неофициального посольства, силы его окончательно покинули, и наверх по лестнице его тащил бессменный бармен. Хорошо, что тот не лёг спать, а дожидался припозднившихся постояльцев. Как бы она тащила капитана наверх одна, Элизабет представляла смутно.
Стянув с капитана пальто, ирланак ушёл за чистыми полотенцами и тазиком с водой. Элизабет попросила прихватить ещё и напиток покрепче - для дезинфекции раны, и приема внутрь, как обезболивающее.
Все знатные дамы в Саксонии обязаны были пройти краткий курс медсестры, как и любой джентельмен обязан был владеть холодным и огнестрельным оружием. Так что лет в четырнадцать принцесса целый месяц ежедневно посещала госпитали, расположенные неподалёку, чтобы набраться опыта от врачей медсестёр и быть в курсе самых распространённых заболеваний, травм и способов первой помощи. При порезах многие врачи сразу накладывали повязки, в случаях особого загрязнения промывая водой. Но один из них, прошедший недавнюю войну с Бретонью в качестве полевого врача, утверждал, что если не промыть рану раствором спирта или похожего средства, ограничиться просто водой, рана загнивает и начинается гангрена. От него отмахивались коллеги, считая, раз раньше ничем таким не пользовались, то и впредь не надо всякие новшества вводить, тем более переводить трудно хранящийся, испаряющийся спирт на простонародье.
Элизабет тем не менее совет запомнила, и теперь щедро плеснула принесенным ромом в рану, перед тем как передать бутылку вскрикнувшему от неожиданной резкой боли капитану. Промыв остатки спирта водой и туго забинтовав руку, повернулась к бармену.
– Разбудите, пожалуйста, остальных членов команды, приехавших с нами. Нам необходимо срочно перебраться на корабль и отплыть как можно скорее.
– Что за спешка?
– Подал голос Рэйвен.
– Сюда скоро придут офицеры правопорядка, и потребуют рассказать, при каких обстоятельствах нанесена рана. Что мы им расскажем?
Капитан призадумался. Сделка планировалась, как ни странно, абсолютно легальная, но вся история с заблудившимися иностранцами и нечаянной встречей с хингийцем выглядела неправдоподобно даже для него, участника и очевидца, что же говорить о стражах Мумбая.
– Ты прав.
– при посторонних капитан соблюдал конспирацию и обращался в Элизабет как к мужчине.
– Надо срочно отплывать. За полгода-год история подзабудется. Если что, у нас появились срочные дела.
Рыжеволосый бармен понятливо кивнул и вышел будить остальных.
Капитан повернулся спиной к Элизабет, снимая остатки рубашки. Рукав она оторвала, стараясь обработать рану, оставшаяся часть была залита кровью и прилипла к телу. Девушка отжала тряпку в тазик и провела чистой тканью по спине Рэйвена, смывая потек крови.
Он дернулся, как от удара.
– Что вы делаете?
– Наедине он всегда переходил на уважительное обращение, но тон сейчас был скорее удивленный.
– Кровь засохнет, будет тянуть кожу. Лучше сейчас отмыть.
– Я сам.
– Он неловко потянулся за полотенцем и зашипел, задействовав раненую руку.
- Вам же неудобно. Порез небольшой, но в неудачном месте, любое движение будет вызывать боль ещё неделю.
– Все нормально.
– Рэйвен забрал ткань здоровой рукой и выжидательно уставился на Элизабет.
До неё только теперь дошло, что капитан просто стеснялся девушки. Она настолько привыкла лицезреть команду в жаркие дни без рубашек, а то и без штанов - хорошо, что в нижнем белье - что теперь воспринимала обнаженное мужское тело безо всякого смущения. Очевидно, в обе стороны привыкание не распространялось.
Кивнув капитану, принцесса пошла собирать вещи в свою комнату. Много времени это не заняло, но когда она спустилась, вся команда была в сборе. Все столпились в центре обеденного зала таверны вокруг капитана и расспрашивали его о ночном происшествии.
В глаза Элизабет почему-то бросился неподвижно сидящий на стуле индустанец. С того момента, как капитан указал на него днём, он даже не пошевелился. Что-то было не так.
– Извините, а этот господин, Притх кажется, он так всегда спит? Прямо в зале, на столе?
– Спросила она у хозяина. Тот пожал плечами и пробасил:
– Иногда бывает, когда сильно выпьет. Я его не трогаю, а то он бузит, если его разбудить. Утром проспится - сам уйдёт.
Принцесса не совсем удовлетворилась таким ответом. Спать при таком гаме? Она подошла поближе, и уловила характерный запах. Просто чтобы удостовериться, она осторожно толкнула индустанца в плечо. Он был как каменный. Твёрдый и очень, очень холодный.
Одна рука выскользнула из-под головы, и все тело во внезапно наступившей тишине с неожиданно громким гулким стуком рухнуло на пол.
Господин Притх был мертв.
Глава 3
Нечего и говорить, всю команду из таверны как ветром сдуло. Элизабет от души посочувствовала хозяину заведения. Разбираться с правоохранительными органами везде долго и тягостно, но что-то подсказывало принцессе, что в Индустане оно вдвойне долго и тягостно.
Ящики и бочонки с припасами и товарами погрузили в рекордные сроки прямо на палубу, и потом, уже в море, ещё два дня разбирали и сортировали их по трюмам. Хорошо, погода помогла и обошлось без дождя.
Как и предсказывала Элизабет, уже через неделю Рэйвен и думать забыл про рану. Зато их отношения изменились. Раньше он обращался с ней, как с юнгой. Иногда - высокородным, знатным, но все равно мальчиком. Теперь, встречаясь с ней взглядом, он отводил глаза, уши краснели, и он уходил. Прямо посреди разговора со старпомом. Из-за стола в ужин. С капитанской рубки в шторм.
Принцесса перешла обратно на привычный ночной образ жизни, надеясь, что время поможет стереть неприятный инцидент. Она решила, что капитан стесняется проявленной перед ней слабости. Как же, вскрикнул от боли. Мужчины к таким вещам странно чувствительны.
Проверить свою догадку она не успела.
В пограничных прибрежных водах Индустана и Хинга, помимо военных судов, акул и рыбаков, в изобилии водились пираты. Как последние умудрялись прятаться от первых - или первые избегали последних - неизвестно. Если чёрные паруса появлялись на горизонте, корабль считался приговорённым.
Пленённых мужчин продавали в рабство, а сопротивляющихся умерщвляли с особой жестокостью. Женщины после встречи с пиратами обычно не выживали, а если бедняжки и оставались в живых, то либо сходили с ума, либо при первой возможности кончали с собой.