Под прикрытием
Шрифт:
– В Шангри-Ла, а что?
– «Краснокожий»! [81] У них минута, может, даже меньше, чтобы спрятать в бункер свои задницы. Сюда идет реактивный бомбер!
Агенты переглянулись, рассмеялся сначала один, потом и все остальные…
– Парни, это ни хрена ни смешно! – разозлился Джексон. – Такая птичка может нести с десяток тонн бомбового груза, и если мы что-нибудь не сделаем прямо сейчас – она запросто поджарит нам задницы!
– Успокойся, Эндрю, – старший агент Малруни потрепал его по плечу, – все нормально, русские нас предупредили. Это их реактивный бизнесджет, переделанный из среднего бомбардировщика. Его-то мы и ждем с самого утра. Тебя ведь должны были предупредить из Вашингтонского центра, что, не предупредили?
81
Краснокожий – условный сигнал ВВС, означающий наличие атакующего противника. В Секретной службе используют аналогичный сигнал «действие» – он означает, что кто-то стреляет или уже выстрелил в Президента.
– Вот ублюдок… – подполковник, изрыгая брань, рванулся назад, к себе на рабочее место. Если дежурный диспетчер успел передать координаты самолета в центр ПВО, если те, не разобравшись, шарахнут… Пуласки, поганец…
Подполковник, всегда сдержанный и невозмутимый, появился в центре, подобно урагану…
– Сэр, мы вышли на связь! – диспетчер говорил сбивчиво, совсем не так, как должен говорить диспетчер, но это было простительно в такой ситуации. – Это русские. Они сажают самолет, это их гражданский самолет…
– Господи… Господи, твою мать! – Джексон уже сыпал руганью вместе с упоминанием Господа, чего он, как потомственный мормон, делать был не должен. – Господи… Майк, сажай самолет сам. Я должен на него посмотреть.
– Есть, сэр.
Самолет показался на горизонте, как только Джексон выскочил на небольшой балкончик, этажом ниже диспетчерского центра – там имели обыкновение курить те диспетчеры, кто не избавился от этой вредной привычки. Стремительный, обтекаемый, молочно-белого цвета самолет – он и впрямь сильно походил на средний реактивный бомбардировщик русских – заходил на посадку, оставляя за собой шлейф отработанных газов из двигателей. На той стороне фюзеляжа, которая была видна Джексону, красовался черный на белом фоне русский герб – двуглавый орел…
– Черт… – подполковник только сейчас осознал, кого они могли сбить, – черт бы все побрал…
У самого края взлетно-посадочной полосы приземления самолета ждал большой, выкрашенный в бело-желтый цвет пикап с транспарантом «Follow me» над кабиной. Повинуясь указаниям машины, самолет зарулил влево, почему-то не на самолетную, а на вертолетную площадку. Может быть, потому, что она была ближе к ВПП. На длинных стойках шасси, белый, без иллюминаторов в пассажирском салоне, самолет выглядел необычно. Аналогов ему не было – в САСШ проекты сверхзвуковых административных самолетов появлялись с завидной регулярностью, но все эти проекты разрушились о нормативы по шумности. А русские молодцы, сделали…
Самолет затормозил около группы агентов, выглядящих так, как и должны выглядеть агенты Секретной службы – черные костюмы-двойки, черные очки, безликие, похожие на манекены. У всех свободные руки – по правилам агент не должен брать в руки ничего, они должны постоянно оставаться свободными на случай нападения. К самолету приблизился «Субурбан», хотя надобности в этом никакой не было. Чуть дальше, метрах в двухстах, раскручивал лопасти президентский вертолет «Боинг».
Подогнали трап – несмотря на то, что сам самолет был намного меньше президентского «ДС-12», за счет длинных стоек шасси люк, ведущий в пассажирский отсек самолета, был на такой же высоте, как и у «ДС-12». Люк отошел в сторону, и на трапе появилась одинокая фигура. Довольно молодой человек в строгом черном костюме-тройке, на лацканах которого были вышиты золотой нитью российский герб и вензель с тремя буквами Р, Н и А. В руках у молодого человека была черная, свиной кожи папка, и вообще похож он был больше на удачливого наследника крупного состояния либо вообще – на голливудского актера, превосходно играющего роль, но никак не на наследника престола самой крупной державы мира.
К удивлению агентов, молодой человек, едва сойдя с трапа, подошел к ним, протянул руку старшему смены – ни один глава государства такого до этого не делал.
– Здравствуйте, сэр… – агент Малруни был явно к этому не готов и не знал, как себя вести, но на рукопожатие ответил, – рады приветствовать вас на североамериканской земле…
– И я рад видеть знакомое лицо… – наследник улыбнулся.
– Мы знакомы, сэр?
– Лос-Анджелес. Голливуд. Я жил там какое-то время. А вы меня охраняли, не так ли?
Агент Малруни, несмотря на огромный опыт работы «прикрепленным» [82] , не смог не показать на лице своих эмоций.
– Вы нас видели, сэр?
– Естественно. Было бы сложно вас не заметить. Но это останется между нами, не так ли? Куда идти?
– Э… к вертолету, сэр. Быть может, вы предпочитаете?
– Нет. Пройдем пешком.
До раскручивающего лопасти вертолета было двести с небольшим метров, агенты образовали «кортеж» – трое спереди, двое сзади и быстро довели почетного гостя Северо-Американских Соединенных Штатов до вертолета. Как только они расположились в салоне – вертолет взлетел. Старший агент Малруни заметил, что наследник российского престола выбрал для себя место, на котором любил сидеть Президент – ему тоже нравилось смотреть в полете на зеленые холмы Мэриленда…
82
Прикрепленный – на сленге секретных служб так называют телохранителей. Закрепленный – соответственно, охраняемая персона.
Одной из самых больших проблем в его теперешней работе являлось оружие. Требования к оружию, предъявляемые его профессией, были настолько жесткими, а порой и противоречивыми, что ни одно серийное изделие – ни британское, ни североамериканское, ни русское, ни германо-римское – им не отвечало. Производители гражданского оружия скованы требованиями дизайна, законодательными ограничениями, пожеланиями и запросами клиентов (в основном охотников) – в итоге получалось совсем не то, что ему нужно. Армейское оружие было лучше, намного лучше, но оно было жестко привязано к принятым на вооружение армейским патронам и практически никогда не соответствовало его требованиям по массогабаритным характеристикам. Служащие в армии солдаты никогда не сталкиваются с необходимостью тайно переправлять оружие через границу, прятать его в машине, перевозить и даже пересылать в разобранном виде так, чтобы никто не понял, что именно находится в той или иной посылке. Ему же приходилось заниматься этим постоянно. Кроме того – армейское оружие должно быть максимально дешевым, потому что им надо вооружать десятки и сотни тысяч солдат, да и гражданское оружие тоже должно как-то конкурировать на рынке, укладываясь в ценовые рамки, выставленные потребителями. Бухгалтер же зарабатывал столько, что его возможности по оплате нужного ему образца оружия были почти безграничными.
Последняя задача, которую задал ему Монах, была более чем достойной – ликвидировать одного из самых охраняемых людей на планете и уйти. Помимо этого, накладывалось обязательное требование на способ ликвидации, снайперский выстрел в условиях города – ну, собственно, для этого и привлекли к делу его, а не кого-то другого – и перед этим выстрелом нужно было сделать еще кое-что. Ограничения и условия, озвученные Монахом, показались Бухгалтеру странными, но вопросов он не задавал. Раз клиент за это платит – значит, ему и в самом деле все это необходимо.
Обычно для подобного рода акций он использовал специальные винтовки, переделанные из легких британских охотничьих «оленьих» винтовок, калибра 257. Такие винтовки с каркасным разборным прикладом, лишенные деревянного цевья, подготовленные под глушитель, были легкими и точными. На дальностях примерно пятьсот-шестьсот футов лучше их ничего не было. Последний раз он воспользовался такой винтовкой в Латинской Америке – насквозь проамериканский диктатор распрощался с жизнью, упав с лошади во время прогулки по своему огромному ранчо. Пока подбежали, пока разобрались, что с ним на самом деле случилось – Бухгалтер успел уйти. Вина диктатора состояла в том, что он взял с British Gas огромную взятку, а потом передал право на разработку шельфовых газовых месторождений североамериканской фирме. Но сумму взятки не вернул – решил, что подобный вопрос урегулируется в верхах давними союзниками – Великобританией и САСШ. Вопрос, конечно же, урегулировали – только вот диктатору легче от этого не стало.