Под солнцем горячим
Шрифт:
— Это как же? — испугался Гера. — Значит, ничего не узнаем?
— Узнаем, — сказала учительница. — Приедем в город и напишем карабчанцам письмо.
Нет, это было не то! Гера лег спать расстроенный.
В темном классе по потолку и стенам скользили светлые полосы от проносящихся по шоссе машин. Под окном в кустах звенели цикады. И где-то совсем близко, за спящей Новоматвеевкой, лежал покинутый туристами неуютный и пустой сейчас остров.
Вот что наделала стихия! Кончился их поход раньше срока. Правда, он и так почти кончался — что значат два дня, когда
А Гера все думает. Сядут завтра в автобус, поедут домой. Но ведь не закончилось для Геры задуманное дело. Не раскрыта тайна партизанской записки и Степана Бондаря. Нет, не будет он больше ни на кого надеяться, а все выяснит сам. И сделает это, не откладывая в долгий ящик, завтра же!
Тайна раскрыта
Утром Гера посвятил в свой план Гутю.
— Ой, — обрадовалась она, — правильно! Только скажем Лидии Егоровне.
Учительница выслушала и согласилась:
— Хорошо, пока отряд собирается в дорогу, попробуйте.
И Гера с Гутей побежали… в сельсовет — к тому самому домику, где работала в первой комнате за столиком, заваленным папками, секретарь Галочка, а в другой комнате за дверью с табличкой «В. Ф. Худякова» — председатель Валентина Федоровна.
Но Валентины Федоровны не было. Галочка сказала, что председатель уехала на целый день в соседний совхоз, к виноградарям. Гера и Гутя стояли у порога обескураженные.
— А ведь я, кажется, знаю вас, ребята, — приглядевшись, улыбнулась Галочка. — Вы интересовались майором Ливановым и красно-зелеными партизанами, да?
— Да, — кивнули они.
— Ну и как? Поговорили с Бондаревым?
— Поговорили, — ответила Гутя. — Только нам теперь надо еще с карабчанцами поговорить. Позвонить туда им и спросить, кто из них знает про Степана Бондаря.
— Постойте, — сказала Галочка. — Да у меня только что были туристы из Карабчанки. Они с гор спустились и заказывали телефонный разговор с Новороссийском. Вы их, наверное, на почте поймаете. Или нет! Зайдите в столовую, они завтракать пошли. Удачи вам! — закричала она вдогонку.
Гера влетел в столовую первым и сразу узнал их: в углу, за тремя сдвинутыми вместе столиками, сидели юноши и девушки в синих спортивных костюмах. Их рюкзаки грудой возвышались у стенки. Да, это были те самые туристы, с которыми наши герои встречались на Хазаровском перевале. Две девушки разносили на подносах еду. А сидящий спиной к двери парень приподнялся, беря стаканы с горячим чаем, и Гера узнал и его: рыжеволосый скуластый капитан команды! Гера подтолкнул локтем Гутю. Она кивнула. Все ясно: пока они жили на острове, карабчанцы побывали в Красногорийском и теперь возвращались домой. Гера хотел немедленно подойти к туристам, но Гутя придержала: «Пусть поедят». Они вышли на крыльцо.
Вскоре одна из карабчанских девушек-беленькая, кудрявая — пробежала через дорогу к зданию почты.
— Нам бы капитана не прозевать, — сказал Гера. И едва показалась рыжая шевелюра скуластого паренька, Гера крикнул: — Физкульт-привет карабчанцам! — Парень остановился в полном недоумении. Его товарищи тоже разглядывали пионеров. — Мы с вами встречались на перевале, — сказал Гера.
— А-а-а, — будто обрадовался капитан карабчанцев. — Знакомые, значит? Ну, привет, привет! — И хотел пойти дальше.
Гера испугался, что разговор не состоится, и торопливо сказал:
— У нас к вам дело.
— Игорь, без пяти уже, — проходя мимо, предупредил капитана невысокий остроносый юноша и ткнул пальцем в свои часы.
— Сейчас, — сказал Игорь. И повернулся к Гере: — Какое же у вас дело?
— Про Степана Бондаря, — ответила Гутя. — Кто он был. И вообще — был или не был?
Капитан засмеялся.
— Вот правда, что был или не был? Тайна? Откроем пацанам эту тайну или как? — обратился он к остроносому юноше, который тоже остановился, с любопытством поглядывая.
— Давай, — согласился тот.
— Да, но специалиста нашего по этой части нет, — сказал Игорь. — Специалист — главный историк. Он в архивах раскопал про Бондаря-то.
— А где ваш историк? — спросил Гера, боясь, что будет новая отсрочка. — Далеко?
— Не очень. — Капитан карабчанцев кивнул на почту и добавил: — Ладно, слушайте. — Он готов был сказать что-то важное, но остроносый низенький прервал его:
— Игорь, спроси сначала, что сами-то они знают?
— Да ничего, — быстро ответил Гера, чтобы не тянуть время, но дотошная Гутька начала объяснять подробное.
— Про записку знаем и про то, что Степан Бондарь везде бывал да мало кто его видел.
— Точно! — подтвердил Игорь. — С записки все началось.
— Не с записки, а с листовки, — возразил низенький.
Нет, Он просто мешал разговаривать! Игорь засмеялся:
— Тоже верно. Плохой из меня рассказчик. Павлик, ты им объясни.
Павлик отказался:
— Давай сам.
В дверях почтового отделения показалась белокурая девушка.
— Скорее, Новороссийск дают, — закричала она.
Карабчанцы побежали на почту. И Гера с Гутей тоже. Игоря пропустили вперед, он вошел в кабину. Все ждали, столпившись в тесном зале новоматвеевской почты, где пахло сургучом и клеем и стрекотал в углу телеграфный аппарат. Павлик оказался рядом с Герой, и Гера тихо спросил:
— А в записке-то про что сказано? Что спрятано?